…Поскольку сомалийские власти вели себя по отношению к нам, мягко выражаясь, непорядочно, я не счел нужным запрашивать разрешение на вход в гавань Могадишо. Там еще стоял наш транспортный корабль, которому не разрешали подойти к причалу для погрузки советского имущества. Мол, грузить нечего, все теперь стало собственностью Сомали. Естественно, эту противозаконную акцию мы не признали. Высадили морских пехотинцев на берег. Как только на берегу появились наши десантники, ситуация мгновенно изменилась. Издевательства над нашими людьми прекратились, и никто не осмелился препятствовать погрузке советского имущества на транспортный корабль»[148].

Участник боевого похода на БДК «50 лет шефства ВЛКСМ» в зоне Индийского океана в составе батальона морской пехоты Тихоокеанского флота с июня 1977 г. по май 1978 г. сержант С.М. Юдин вспоминал:

«…в 77-м на Аравийском полуострове и в Африке ситуация резко обострилась, как нам по-простому объяснял замполит, "сомалийские сепаратисты покатили бочку на социалистических эфиопов", они и на йеменские территории претендовали. Так что наш поход начинался с порта Бербера (видимо, ошибка, фактически — Могадишо), но в порт нас сомалийцы не пустили. Тогда подошел корабль сопровождения БПК "Чапаев", сделал разворот в гавани, и порт для нас был открыт. Семьи дипломатов, специалистов забрали другие суда, а на наш корабль (БДК "50 лет шефству ВЛКСМ") загрузили аэродромную технику, авиационные наливники. В открытом море мы все это передали на сухогрузы. Задача была непростая, но выполнили аккуратно, только у одного КрАЗа рама переломилась.

А уж после этого отправились на Сокотру — объяснить сомалийцам, чей это остров. Йемен к тому времени уже направил туда войска, мы перебросили на остров их танковую бригаду (Т-34), специалистов, продукты»[149].

Командование сомалийской армии прекрасно понимало, на что способны советские морпехи. В сентябре—октябре 1972 г. в ходе совместных учений район порта Буляхар (западнее Берберы) советские морпехи Тихоокеанского флота с ходу прорвали после десантирования подготовленную противодесантную оборону сомалийских войск и, совершив 80-километровый марш в условиях пустыни, вышли к порту Бербера. На учениях присутствовал и министр обороны Сомали генерал М.А. Самантар.

Поэтому в ноябре 1977 г. после высадки десанта в Могадишо с одним плавающим танком ПТ-76 и двумя бронетранспортерами БТР-60 сомалийцы не пытались противодействовать действиям советских моряков и ни во что не вмешивались. Тем более, что это было чревато для самих сомалийцев, ибо то, что предстало перед глазами наших морпехов, очень их возмутило.

Так, один из десантников вспоминал: «На берегу стеной высились штабеля ящиков с тем самым имуществом, которое сомалийское руководство решило себе присвоить. За этими штабелями на высотке располагались вооруженные люди. А перед штабелями на узкой полосе вдоль причала находились советские специалисты с семьями, точнее, какая-то часть из них. Остальные были в аэропорту Могадишо. На этой узкой полосе суши они провели не то двое, не то трое суток под палящим солнцем. Выйти оттуда было страшно, поскольку по штабелям время от времени стреляли. Люди были в отчаянии. Когда к ним на выручку подошли десантные катера, женщины плакали, а одна из них не выдержала и прыгнула в воду с высокого мола вместе с ребенком. Моряки ее тут же подобрали, а потом дали несколько очередей поверх той баррикады из ящиков. Обстановка нормализовалась, все пошло как по маслу»[150].

В итоге все советские военные и их семьи были эвакуированы без помех. Однако часть военного имущества в Сомали пришлось бросить.

Морская авиация также покинула сомалийские аэродромы. Часть машин 304-го ОДРАП перелетели на аэродром Хороль в Приморье, а два Ту-95РЦ с начала 1979 г. стали базироваться на Ташкент и оттуда вылетали на боевую службу в Индийский океан через территории Пакистана и Ирана.

Ну а авиагруппа 77-го ОПЛАМ с сомалийских аэродромов перебазировалась на аэродром в Адене НДРЙ. В апреле 1979 г. Ил-38 с аденского аэродрома начали летать на боевую службу в Индийский океан.

Глава 21.

БАЗЫ В ЭФИОПИИ

Советские военные в Эфиопии оказались в довольно сложном положении, и чтобы хоть немного разобраться в нем, потребуется хотя бы небольшой экскурс в историю этой страны.

Эфиопия была древней страной. Ее монархи вели свои родословные от царя Соломона. В XII—XV веках в составе Эфиопии были христианские (монофизитские), мусульманские, иудаистские и языческие княжества.

Земли на побережье Красного моря, нынешняя Эритрея, оспаривались у Эфиопии Египетским государством мамлюков и другими странами.

Опасаясь нашествия португальцев, мамлюки в 1506 г. оккупировали все побережье Красного моря. В свою очередь в 1518 г. португальцы обосновались в Аденском заливе. Они вступили в союз с негусом Эфиопии, монофизитом по вероисповеданию. В 20-х гг. XVI века на Красном море появился могущественный турецкий флот. После этого в течение нескольких столетий эфиопские негусы оспаривали побережье Красного моря с турками или египетскими вассалами.

В 1885 г. в порт Массауа (Эритрея) высадился итальянский десант. В 1890 г. итальянцы захватили всю Эритею и объявили ее своей колонией. Мало того, они объявили о своем протекторате над Эфиопией. В 1894 г. началась первая итало-эфиопская война, в ходе которой итальянцы потерпели два больших поражения, и Эфиопия осталась независимой. Замечу, что в эфиопской армии сражались русские офицеры.

Еще в 1894 г. царское правительство отправило в Абиссинию «духовную миссию» якобы для подготовки объединения Русской и Абиссинской церквей. Император Менелик II охотно пошел на сближение с Россией, желая создать противовес более опасному для Абиссинии колониальному проникновению Англии и Италии. В 1895 г. негус отправил в Петербург целое посольство, а в 1896 г. в Абиссинии была утверждена русская дипломатическая миссия.

Об истинных намерениях русского правительства говорил сам глава «духовной миссии» архимандрит Ефрем в своей книге «Поездка в Абиссинию». Так он между прочим указывал: «Рядом с сближением на почве религиозной для нас представилась бы возможность воспользоваться дружбой и в политических интересах. Наше отечество могло бы приобрести сильную позицию на красноморском побережье, у впадения Чермного моря в Индийский океан. И тогда мы оказались бы в силах в случае надобности задержать Англию на границах Индии и обеспечить нашему флоту свободное прохождение в воды Дальнего Востока»[151].

К 1930 г. императором стал Хайле Селассие.

В октябре 1935 г. итальянские войска вторглись в Эфиопию. 5 мая 1936 г. итальянцы захватили столицу Эфиопии Аддис-Абебу, а 1 июля 1936 г. Бенито Муссолини объявил о создании колонии «Итальянская Восточная Африка», в которую вошли Эфиопия, Эритрея и Сомали.

Любопытно, что император Хайле Селассие в 1936 г. бежал не куда-нибудь, а в Иерусалим. У него давно уже были хорошие отношения с еврейскими банкирами.

В июне 1940 г. Италия вступила в войну, но уже к началу мая 1941 г. англичанам удалось захватить все ее восточные африканские колонии.

Император Хайле Селассие вернулся к власти. А в 1945 г. Эфиопия вступила в ООН. В декабре 1950 г. ООН приняла резолюцию о присоединении Эритреи к Эфиопии в рамках федерации. До этого Эритрея находилась под контролем британской администрации. Эфиопские власти постепенно стали превращать объединенную страну из федерации в унитарное государство. Ну а в 1962 г. Эритрея стала провинцией Эфиопской империи.

В 1953 г. Хайле Селассие заключил с США договор о взаимной обороне в течение последующих 20 лет. США предоставили Эфиопии заем на полмиллиарда долларов, а также безвозмездную поставку вооружения на сумму 140 млн. долларов.