Гостеприимство
Мы поднимались к перевалу
По нестерпимейшей жаре,
Наметив твёрдо для привала
Ту деревеньку на горе.
Дорога пыльной, серой лентой
Вилась среди сухих камней.
И вдруг за ледяным абсентом
Мы в кабачке нашли друзей.
И как уютно стало сразу
От простодушной теплоты,
И, помнишь, — не моргнувши глазом,
Яд мутный выпила и ты.
А по зелёной нашей карте
Чертил дорогу карандаш.
Через всю Корсику в азарте
Летел маршрут беспечный наш.
С друзьями новыми, как братья,
Расстались мы, сойдясь на час.
Так Корсика встречала нас
Благожелательным рукопожатьем.
Сон
Взъерошенный, взирает с удивленьем
Дрозд, лапку поджимая под брюшко.
Кустарники, деревья и селенья
Несмелым покрываются снежком.
И мы идём тропинкою знакомой,
Не узнавая столь привычный лес,
И мир, объятый снежною истомой,
Затих под снежной тяжестью небес.
Смотри, как изменяется природа:
Покрыты шапкой снеговою пни.
И память вдруг зачёркивает годы,
Ребяческие возвращает сны.
След беличий бежит цепочкой узкой,
А я вдыхаю радостно озон.
Подумай-ка, такой ручной, французский,
Лес — снегом — в край родной преображён.
«Опять горят любимые созвездья…»
Опять горят любимые созвездья
И в воздухе деревенская весна.
И соловьи,
И горькое возмездие
За преданное счастье.
Ночь без сна.
С какою жадностью
И как самозабвенно
Встречал я жизнь
И поднимал на щит.
И вот от близкой гибели,
От тлена
Уже ничто теперь не защитит.
Ты слушаешь, как в сумраке весеннем
Чужая юность любит и поёт.
Так отчего же ты в таком смятенье,
Всё разлюбивший,
Всё предавший
Мот?
Я ВСЕГДА ЛЮБИЛ…
1. «Дикий душистый горошек…»
Дикий душистый горошек,
Сиреневый клевер,
И простая ромашка
У меня на столе.
Я всегда любил цветы,
Полевые, садовые, всякие.
И какою детскою радостью,
И каким простодушным восторгом
Наполняли они меня.
2. «На подоконнике кошка…»
На подоконнике кошка
Настороженно смотрит в ночь,
В ночной таинственный сад,
Что в весенней мгле.
Я всегда любил зверей
И они мне платили тем же:
— Преданность, ласка, доверие —
И какою детскою радостью,
И какой теплотой радушной,
И нежностью
Наполняли меня.
3. «А на юге взошёл Антарес…»
А на юге взошёл Антарес.
Он меняет цвета:
Зелёный, рубиновый, синий.
Я всегда любил звёзды.
На всю жизнь я запомнил
Чудесную радость:
Амбразура стены
Тамплиеров древнего замка,
И над чёрным хребтом Пиреней
Синею ночью
Для меня впервые взошла Южная Фромальгут.
Я всегда любил звёзды.
И какою детскою радостью,
И каким простодушным восторгом
Наполняли они меня.
«Да, я родился с жадною душой…»
Да, я родился с жадною душой
К виденьям мира.
Мне судьбою щедрой
Дарован мир пространственно-большой.
Я слушал атлантический прибой,
Внимал молчанию сибирских кедров.
Как густо чертит детская рука
Карандашом по маленькой Европе.
Я эту карту так же исчеркал
Пешком, велосипедом, auto-stop-om.
…Динарских Альп лесистую гряду
Струя колеблет в синеве Скадара…
Из памяти года не украдут
Виденье несказанное — Катарра!
Над Адриатикой кусты мимоз…
Гортанный гул восточного базара…
Волнующий овал, что я унёс
В мою судьбу с полотен Ренуара…
В застенчивый сентябрьский закат
Платаны и осины по каналам
Над Францией, что дрёмно шелестят, —
Всё с жадностью душа моя вбирала.
А яблони в Нормандии в цвету!
Снега в Швейцарии!
Снега в Тироле!
И в эту вязь видений я вплету
Родного Севера ржаное поле…
И я смотрел с взволнованным вниманьем
В тот утренний необычайный час,
Когда диск солнца скрыт ещё от глаз,
Как загораются снега Тянь-Шаня!
И я вдыхал, ружьё сорвав с плеча,
Тот острый запах зверя и полыни!
А у палатки слушал по ночам
Великое безмолвие пустыни…
……………………………………………
Я видел мир не в кабинете чинном
И не из книг я образы копил —
Мои слова хранят песок и глина,
Асфальт дорог,
Гранит,
Прибрежный ил.