Не дождавшись ответа Головы, замявшегося в растерянности от неожиданно жёсткой реакции, Сидор негромким, чётко акцентированным голосом повторил вопрос:
— Повторяю, мне уйти?
— Наверное, так будет лучше, — наконец-то справился с растерянностью Голова. — Приглашение писалось на одного, а вы явились целой кучей. Лишние в зале помеха.
— Является чёрт во сне, чтоб ты на будущее знал.
Поднявшись со своего места, Сидор решительно двинулся к выходу. Маша, бросив на раздражённого Голову мрачный, многообещающий взгляд, поднялась, и молча двинулась следом за ним.
— Господин барон! Не надо так торопиться! Госпожа Корнева, останьтесь.
Поднявшийся с места, где-то на первых рядах, какой-то коренастый мужичок нарушил установившееся в зале буквально гробовое, оглушительное молчание.
Задержавшийся на миг в дверях Сидор оглянулся, молча глядя на незнакомого ему человека. То, что он был из состава членов Городского Совета, было ясно по тому, что сидел он в самых первых рядах и справа, на обычно отводившихся как раз для этой довольно многочисленной публики местах. Но лично Сидору он был не знаком, хотя в коридорах Управы они явно когда-то встречались. А может и не здесь, а где-то ещё в городе.
— Господин барон де Вехтор, — официальным тоном обратился к нему незнакомый мужик. — Городской Совет города Старый Ключ официально просит вас и Марью Ивановну Корнееву остаться. Совещание слишком важно для того чтобы вы и Марья Ивановна на нём не присутствовали. А выяснять между собой отношения, вы с Головой можете и потом.
— О как загнул! — негромко заметил Сидор, так что его услышала только мрачная, словно грозовая туча Маша, молча замершая за его спиной.
— Извини, уважаемый, но не имею чести быть с вами лично знакомым, — неожиданно гулким голосом, прокатившимся по всему залу, проговорил Сидор. — Кто вы такой чтобы говорить от имени всего Городского Совета.
— Демьян Богат, Председатель одного из многочисленных городских советов оружейников, член Городского Совета, ответственный за проведение данного совещания.
— Собственно, приглашение было послано в расчёте на то, что придёте именно вы, господин барон. Но раз вы явились вместе с Марьей Ивановной, то оно даже к лучшему. Будет неплохо если и она выскажет своё мнение по предполагаемому предмету обсуждения.
Удивлённо подняв бровь, Сидор несколько мгновений недоумённо смотрел на незнакомца, оказавшегося к тому же председателем какого-то ещё одного неизвестного ему союза оружейников. Кто же такой был тогда Кондрат Стальнов?
Ранее Сидор считал его Главой Цеха оружейников, а теперь оказывается…
Он не стал тут же переспрашивать, решив про себя отложить выяснение этого запутанного вопроса на потом. Сейчас надо было послушать что тут будут говорить. А потом уже он будет реагировать на всё здесь происходящее. Глухое раздражение зло заворочалось в его груди.
— Хорошо, — равнодушно пожал он плечами. — Раз Городской Совет желает видеть на совещании нас вдвоём, мы останемся и послушаем.
Вернувшись обратно на галерку, они снова устроились на том же самом месте, с которого их только что согнали, и молча, опустились на свои места.
Сказать, что данное совещание представило для них какой-то интерес — нельзя было. С первого же мгновения испорченные отношения к одним из его организаторов, Головой, так до конца и не наладились. Да и никто из них к этому уже не стремился. Ни злая, взъерошенная Маша, ни Сидор, буквально взбешённый хамством Головы. Поэтому раздражение, поселившееся в них с самого начала, так до конца не отпустило обоих. Молча, угрюмо просидев всё совещание они так же молча встали вместе со всеми в конце, и ни слова ни говоря, покинули здание Городского Совета, даже не проявив желания познакомиться поближе с тем человеком, что остановил их при попытке покинуть зал заседаний.
— Что это такое было?
Раздражённый Сидор едва сдерживался, чтоб только прилюдно грязно не выругаться и не сказать, что он думает обо всём здесь происходящем.
Обратная дорога заняла у них гораздо большее время, чем когда они ехали на совещание. Столпотворение, устроенное возле парадного крыльца, отбывавшими экипажами горожан привело к тому, что им пришлось задержаться возле Совета чуть ли не на час, пережидая пока схлынет толпа торопящихся побыстрее убраться отсюда приглашённых.
Подумав что Маша его не расслышала, Сидор снова повторил свой вопрос, мрачно глядя прямо перед собой.
— Что это было?
— Да слышала я, слышала. Не глухая, — наконец-то вяло отозвалась та, мрачно, как и Сидор глядящая прямо по ходу движения.
— Тебе про что в первую очередь? Про мужика того, или про совещание.
— Давай с мужика, — тихо попросил Сидор.
— Демьян Богат. Титулы его ты уже слышал. И это далеко не полный их перечень. Важная шишка. Почему ты до сих пор ничего о нём не слышал — я не знаю. Личность и в городе, и в крае довольно известная.
— И должна сказать, что по слухам, дошедшим до меня, он тобой оченно интересовался. И не единожды. Так что можешь, смело считать, что ты у него под колпаком.
Помолчав, продолжила, раздражённо передёрнув плечами.
— Может быть, потому ты о нём и не слышал, что он никогда не высовывается в первые ряды, в отличие от твоего разлюбезного Кондрата Стальнова. Который, наверное, у меня уже в печёнках сидит. Хотя, скажу честно, лично, я его тоже не знаю. Так, краем уха что-то о нём слышала, не более того. Слышала, что он занимается разработкой новых видов оружия, связан как-то с Территориальным Советом Левобережья, но чем именно он занимается, чем конкретно — понятия не имею.
— Но что точно могу сказать, что Кондрат против него, что шавка супротив волкодава. Это точно.
— По поводу самого совещания могу сказать лишь одно — нечего нам там было делать с самого начала. Очередное переливание из пустого в порожнее.
Надо было не слушать этого Небедного Демьяна и спокойно сваливать домой, — недовольно проворчала она. — Я на подобную мутотень уже пару раз попадала. Знала бы, что это будет опять то же самое, ни за что бы ни пошла. И уж тебя, сокол ты наш, ни за какие коврижки бы сюда не потащила.
— Уж на что Кондрат любит демонстративно схлестнуться с Головой, показывая всем какой он крутой. но ты…, - Маша задумчиво скосила глаз на хмурого, насупленного Сидора.
— Я на миг подумала, что ты ему сейчас болт арбалетный в глаз влепишь, такой у тебя был прицельный, расчётливый взгляд. И, по-моему, наш Голова тоже так подумал, — тихо заметила она. — И, похоже, он испугался. Хотя, с чего бы это. Уж он-то не из пугливых.
А ты, сильно изменился изменился, Сидор, — так же тихо добавила она, глядя на молчаливого товарища. — Раньше бы ты просто отшутился, а сейчас…
— А сейчас я ему недвусмысленно дал понять, что шутить с ним не намерен и не позволю шутить с собой, — тихо оборвал её Сидор, чуть повернувшись и посмотрев ей прямо в глаза. — Мира между нами больше не будет. будет война на уничтожение. И, слава Богу, он это понял. Может, всё-таки теперь отстанет.
А нет, — неприятно улыбнулся он.
Пока эта тварь не будет рассматривать нас как равных, никакого мира между нами не будет. Никогда!
Пока он будет упорствовать в попытке встроить нас в свою систему, перед тем предварительно ограбив — мира между нами не будет.
Пока он со своими дружками будет пытаться раз за разом ограбить нас — мира между нами не будет.
— Как ты думаешь, Маш?
Сидор всем корпусом развернулся в её сторону.
— Нет! Сформулирую по-другому. Мы заработали на нефти три с лишним миллиона. Что-то отдали, что-то оставили себе. И вот к тебе вопрос. А кто потерял эти самые три с лишним миллиона? Кто лишился прибылей в размере трёх с лишним миллионов? Как ты думаешь?
— Таможня? Которая и так ничего не должна была с этого получить? Или Голова со своими компаньонами, которые вложили в монопольный безналоговый проход через перевал всю сумму, полученную от тебя в виде якобы своего уставного капитала в наш банк. И чуть не разорившего и его, и нас вместе с ним.