— А у нас что, есть выбор? — в мрачно созерцательном состоянии откликнулся Сидор. Настроение было омерзительнейшее. — Мы им действительно деньги должны. И как пишет Маша, очень большие деньги. Раз в десять больше того что у нас есть. И их у нас сейчас нет. И когда будут — неизвестно.
А деньги, серьёзные деньги, мы можем заработать только в Приморье. И ты же прекрасно понимаешь, что без его перстня нам туда соваться бесполезно. Мы сразу становимся не-кон-ку-рен-тно-спо-соб-ны-ми, — медленно, по слогам проговорил он трудное для восприятия слово.
Впрочем, если ты меня сейчас назовёшь каким-нибудь бранным словом, то я пожалуй, с тобой соглашусь. Мне самому это хочется сделать.
— Да пошёл ты! — мрачно бросил Димон. — Этот твой Советник…, - Димон с мрачным видом барабанил пальцами по столешнице. — Удавил бы гада. Змей! Истый змей. Змей и тварь!
— Во влипли, — тяжело и обречённо вздохнул он. — Теперь нам будет в точности как в той поговорке: Попала белка в колесо. Хоть пищи, а тащи.
— Ну, — флегматично проговорил Сидор. — А с чего ты взял что мы будем восстанавливать его замок?
— Стройка! Она дело такое! — поднял он вверх указательный палец. — Строить можно и год, и два, и двадцать два года. Строить можно всю жизнь, — насмешливо бросил он. — И лично я так и собираюсь поступить.
— Сами будем торговать в Приморье, пока со всеми долгами не рассчитаемся. А на восстановлении го замка будем постоянно держать бригаду, человек в десять.
— Невысокий налог на возможность безпошлинной торговли, — злобно ухмыльнулся он. — Уж как-нибудь сотню золотых в месяц можем мы выкинуть, чтоб эта самка собаки от нас отстала.
— Можем! — отрезал он. — Мы столь много зарабатываем там на всякой ерунде, что "восстановление", — Сидор, злым голосом чётко выделил слово "восстановление", — этого замка нас не сильно обременит? А там, глядишь, и рассчитаемся, — многообещающе покивал он головой.
— Ну да, — мрачно отозвался Димон. — Думаешь пронесёт?
Хотя, порт там есть, считай что свой собственный. Правда мелководный.
Да и нам не привыкать дноуглубительными работами заниматься.
— Ты это чего? — растерялся Сидор. — Про порт забудь! Наши доходы — в разъездной торговле. Не более! Никаких тебе глубоководных незамерзающих портов. Забудь, как и не слышал!
— Хоть убей, не знаю что и сказать, — тихо проговорил Димон. — Хоть бросай всё и линяй куда-нибудь где нет таких вот Советников, норовящих в любой удобный для себя момент взять тебя дурака за горло.
Может, шлёпнем его? Всего делов то? — худое, мощное тело Димона с какой-то гибкой, кошачьей грацией развернулось в сторону задумчивого Сидора. — Хотя, нет, — с сожалением сразу осёкся он. — От долгов нас это не избавит. Но очень хочется, — тихо пробормотал он.
А ты знаешь, — как-то вяло, равнодушно проговорил Димон. — Если он ещё хоть раз, вот так невежливо себя поведёт, то я пожалуй его шлёпну. Ты не обижайся, но он мне надоел.
— Если он ещё раз себя ТАК поведёт, — тихо проговорил Сидор. — То я его сам шлёпну. Без всяких если.
Что-то, какое-то знакомое слово вырвало Сидора из омута воспоминаний.
— Что? — повернулся он в сторону коменданта. — Что ты только что сказал, Михась?
— Я сказал что Хома появился, — буркнул комендант отворачиваясь.
— Хома Брут? — расплылся в насмешливой улыбке Сидор. — Хоть что-то хорошее за последние два дня, — довольно констатировал он.
А кто такой Хома? — Сидор неожиданно сообразил, что не знает о ком это идёт речь.
— Хома, это по нашему, — всё так же мрачно буркнул Михась. — А по-вашему будет Фома Аквинский, изобретатель кузнечный всяких диковинок. Ныне начальник экспериментального цеха на железодельном заводе и опытного производства в кузнечных мастерских братьев Трошиных. Один наглый сиделец разом на двух широких стульях, — недовольно проворчал комендант. — Проныра и зазнайка.
— А также главный претендент на попил того куска золотого пирога, что наш Михась думал что сберёг для себя любимого, — насмешливым тоном прокомментировал его мрачный вид Димон.
— А ты думаешь мне денег не надо? — буквально вулканом взорвался Михась. — Ты считал во что встанет восстановление Тупика? Считал? — заорал он уже в полный голос. — А вот я считал. И цифры мне не нравятся.
— Миллион золотом! Для начала! А! Как тебе? Сейчас у меня хоть половина в подвале лежит. А уедете вы и что? С чем я останусь? С этими камнями, — комендант широким жестом провел вкруг себя рукой.
Ну разобрал я их за зиму. Ну расчистил фундаменты. И что? Что мне теперь с ними делать? Цемента нет! Людей нет! Мастеров нет! Денег нет, и соответственно половины недостающего даже для начала работ материала тоже нет.
Хорошо я договорился с ребятами с заводов, они там у себя организовали небольшой цех по отжигу извести. Заводик кирпичный завели. Но опять же небольшой. В месяц в лучшем случае тыщу штук кирпича дают. И что?
Что я буду делать летом с двумя тысячами кирпича, всей своей долей с кирпичного завода? И это за всю зиму! Ну за лето ещё пару тыщ мне подкинут. И что? Мне же нужны тысячи! Десятки, сотни тысяч штук кирпича. А их у меня нет!
Их и у ребят нет!
Им там людей тоже не хватает, хотя они к городу ближе меня чуть ли не в половину, если не вообще в две трети.
Людей даже у них кот наплакал. Вот и с чем я станусь, когда половодье спадёт и дороги просохнут. Сколько они мне той извести привезут на раствор? Слёзы! Кто привезёт, если все возчики заняты перевозками товаров на перевал и брать попутный груз категорически отказываются. Или назначают такие цены, что проще удавиться. Хоть пацанов в городе на доставку нанимай!
Ты экономику восстановления этой крепости считал? — ещё больше набросился он на ухмыляющегося Димона.
— А зачем мне её считать, — расплылся в ухмылке ещё шире Димон. — У нас есть чукча-писатель, он же считатель Сидор. Вот он пусть и считает.
— Ты чё разорался? — Сидор неверяще смотрел на коменданта. Таким, всегда уверенного в себе мужика, Сидор до сих пор никогда того не видал. — Да что произошло то? Ну приехал Фома и приехал. Мало ли что ему надо. Крепость твоя у нас стоит на первом месте в планах. Будут тебе деньги. Пусть и не такие большие для начала, как тебе бы хотелось, но будут.
— А мне не нужны небольшие, — тихо, злым шипящим голосом вдруг прошипел комендант. — Мне надо много и сразу большие деньги. Понятно? — тихо, отчётливо выговаривая слова прошептал комендант.
— Нет, — так же тихо, шёпотом отозвался Сидор. — Не понятно. Что произошло?
— Олесь Ярец вместе с твоим Советником из города прибыл и теперь по крепости шныряет, — тихо проговорил Михась, глядя ему прямо в глаза.
— А кто такой у нас Олесь, с такой замысловатой фамилией, Ярец, будет? — с улыбкой полюбопытствовал Димон.
— Ревизор, это по вашему будет, — всё так же тихо отозвался Михась, зло зыркнув на него. — Приказной дьяк Совета. С проверкой готовности крепости к приёму людей из посада, на случай какого-либо нападения чужих.
— Это ещё что за новости? — улыбка медленно сползала с лица Димона. — Это наша крепость и к Совету не имеет никакого отношения. Пошли они нахрен отседа.
— Посад появился, теперь имеет, — хмуро бросил комендант, отворачиваясь. — Раз мы всех выгнали из крепости, сказав чтоб селились рядом в посаде, то теперь на случай нападения должны быть готовы принять всех из посада у себя, чтоб все укрылись у нас за стенами. И пока у нас не будет стен, так всякие Олеси и будут шнырять с проверками, грозя в случае нашей неповоротливости отобрать саму крепость. Чтобы теперь уже самим побеспокоиться о целости шкур славных жителей нашего не менее славного подгорного края.
Политика городского Совета, — с ёрническим видом Михась широко развёл руками, чуть склонившись вперёд, на манер кланяющегося на сцене актёра. — Защита своих жителей любыми доступными средствами, не считаясь ни с чьими интересами.
Почему я по вашему, как только разобрался какое мне после Бугуруслана хозяйство досталось, первым же делом бросился к ребятам зимой на заводы, чтоб они там ямы для гашения извести закладывали? Почему они тут же озаботились созданием собственного кирпичного заводика, который им до того сто лет был не нужен? И если бы не я с нашей крепостью, ещё столько же лет бы не суетились.