Да и про порядки, царящие в баронствах, ты бы уж лучше помолчал, — холодным тоном проворчал Сидор. На сдавленно хихикающего Димона он лишь неодобрительно покосился. — Был бы ты там, да будь я всамделишный барон, ты бы сейчас не как сыр в масле катался на казённых харчах, а на дыбе коленками назад висел, и пел бы как соловей, вспоминая все позабытые давно прегрешения.

— Вот, ты как заговорил, барон, — прищурил враз заледеневшие холодные глаза Денис.

— Вопрос слишком серьёзен, чтоб сюсюкаться, — рассердился Сидор. — Ты взялся за дело. Сказал что сделал и за работу получил деньги. И пропал. Пропал тогда, когда был крайне необходим. Когда без тебя никак не могли обойтись. Когда ты должен был сидеть здесь на месте и ждать нас. А не потащиться за каким-то чёртом в пущу, что-то там искать новенького.

— И пропадаешь! На целый год!

— А потом появляешься из ниоткуда, и, словно так и надо, словно ничего и не произошло заявляешь, что ничего не знаешь и ты здесь ни при чём.

— И чего ты после этого ожидал от нас? Премии? Или чтобы мы спокойно съели твои басни поверив тебе на слово?

— В общем, подтвердилась твоя история. Собирай свои вещи и на выход. Свободен.

— Надумаешь после всего произошедшего остаться у нас на работе — милости просим. Обиделся — скатертью дорога.

— Но, перед уходом можешь заскочить к ящерам в госпиталь. Я их предупрежу чтоб они ещё раз напоследок посмотрели что у тебя с ногой. Это так сказать, премия на двухмесячное сидение под арестом. Хотя, ящеры говорят, что для твоей ноги это было только на пользу.

— И на будущее. Не знаю что ты там решишь, но учти сразу. Никто ни с кем сюсюкаться здесь не будет. У нас слишком тяжёлая обстановка, чтоб верить только на слово. Отныне всё проверяется и перепроверяется трижды. И так будет и впредь.

— А дальше решай сам, парень. Или ты с нами, или сам по себе. Другого не дано.

— Тогда я лучше с вами, — подобрал с пола свою котомку парень и двинулся вслед за Сидором на выход. — Мне понравилось здесь лечиться, — нагло ухмыльнулся он. — Да и кормят здесь получше чем на хуторах. По крайней мере не так скудно.

Предложение Димона быстро мотнуться в горы и проверить на месте новый подземный проход на ту сторону гор, зная беспокойный, непоседливый нрав того, не вызвал у Сидора ни малейшего удивления. Он даже не стал говорить ему, что именно такой реакции он от него и ожидал, когда узнал, что в крепость вернулся проводник.

Но вот то, что тот предложил — смотаться туда и обратно только втроём: он, Димон и проводник, заставило Сидора всерьёз и надолго задуматься. Дел в крепости было полно и, как ни показалось бы странным, но подобные исчезновения надолго надо было обязательно согласовывать, и обязательно с комендантом, поскольку на всё время их отсутствия он становился в крепости главным.

Впрочем, именно этот вопрос оказался как раз самым лёгким. Размеренный, устоявшийся к этому времени уклад жизни в крепости не требовал обязательного присутствия, ни Сидора, ни Димона. Да и в делах неожиданно образовалась довольно удачная и так вовремя изрядная лакуна по времени, до прихода следующего обоза, которого следовало ожидать не ранее чем через неделю. Так что совершенно спокойно можно было выкроить свободных три-четыре дня. А то, глядишь, и целую неделю.

Так что столь удачно сложившимися обстоятельствами следовало непременно воспользоваться.

К тому же, интересно было самому посмотреть, как обстоят дела с наследством Вехторов на той стороне гор.

Но главным, что определило то, что пойдут они одни, втроём, даже без сопровождения охраны, это необходимость максимального сокрытия факта наличия у компании ещё одного, нового подземного прохода.

Вдруг так оказалось, что о его наличии кроме трёх человек: Дениса-проводника, Димона и Сидора никто не знал. И следовало приложить максимум усилий, чтоб такое положение сохранялось и в дальнейшем. Это могло в будущем сильно помочь.

Всегда следовало иметь в рукаве козырного туза, каковым безусловно являлся этот никому неизвестный проход. Тем более, что по уверениям проводника, все кто имел о нём хоть малейшие сведения погибли прошлой осенью под ножами ящеров.

Да и история с установлением городом мытного права в местах, казалось бы до того никого не касавшихся, всё-таки кое-чему их компанию научила. И прежде чем объявлять во всеуслышание о наличие нового прохода, следовало тщательно разобраться на месте, что оно из себя представляет. И, главное, каким боком к нему оказались примазаны бароны де Вехтор.

Сказать, что Сидору не понравилось то, что выход из туннеля под горой выходит где-то в пределах очередной усадьбы баронов, куда-то в их подвалы, это ещё мягко выразить ту злость, которая его охватила, стоило ему лишь услышать от Димона подобные вести. Судьба просто неумолимо привязывала его к делам этого таинственного семейства, которое, оказывается в прежние времена было настолько многообразно по своим интересам, что даже в горах возле Басанрогского перевала отметилось.

Так что безусловно следовало разобраться во всём самому, и желательно без свидетелей, там, на месте, чтоб не судить о столь важном деле с чужих слов.

То, что Димон без разговоров поддержит его идею отправиться в одиночку на ту сторону гор в Приморье, он ничуть не сомневался, а вот то, что и Денис выразит самое тому ярое желание, он, честно говоря, не ожидал. Впрочем, по недолгому размышлению он быстро пришёл к выводу, что парень явно не дурак и очень быстро сделал правильные выводы. Что живой проводник может быть лишь в одном случае — в случае пожизненной службы у этого непонятного, странного барона. И что такое демонстративное отпущение его на свободу могло преследовать и ещё другие цели — отвести от компании землян подозрение в его "случайной" гибели, каковая незамедлительно бы воспоследовала следом за этим.

И это было даже хорошо. Парень был явно не дурак и умел делать правильные выводы, понимая, что даже из собственных ошибок всё-таки следовало извлекать урок. Впрочем, как и его нанимателям, которые уже раз сходили в Приморье без проводника.

И даже то, что Димон уже раз там побывал, в новом проходе, мало что значило, потому как, обжёгшись на молоке, следовало подуть на холодную воду.

Так что, уже вечером второго дня, следующего сразу после выпуска проводника на волю, они все трое, тщательно экипированные для подобной тайной вылазки, ночевали уже в гостином дворе у Дормидонта. А с утра пораньше, оставив лошадей в новеньких, пахнущих свежей смолой конюшнях хрустеть свеженакошенным по горным лугам сеном, пешком двинулись в горы.

Сидор, плохо выспавшийся накануне, был хмур, зол и сердито что-то тихо бурчал себе под нос, видать жалуясь самому себе на всю окружающую действительность.

Стараясь не сорвать на ком-нибудь своё плохое настроение, он настоял чтобы они тихо исчезли с постоялого двора, не привлекая внимания даже этого дружественного им семейства.

Насколько пешее путешествие в горах тяжелее чем на лошадях, и как это нездорово, стало понятно уже к вечеру, когда группа добралась до места. Там, где у них с лошадьми путь занял бы не более половины дня, пешком у них ушёл весь день.

Правда, жаловаться было глупо, потому как, выбора всё одно не было. Ну на самом деле, не оставлять же лошадей одних в горах, без присмотра. Мало того что это само по себе может привлечь к этому месту постороннее внимание, так ещё в конечном итоге и самих лошадей можно было потерять. Вряд ли голодные лошади стали бы спокойно дожидаться их возвращения несколько дней на одном месте без присмотра. Да и где? Ни единого места удобного укрытия для лошадей в той небольшой, каменистой долине, куда привёл их проводник, не было. Ни воды, ни травы в достатке там не было, чтобы хоть на короткое время оставить лошадей в свободном выпасе.

Место было удивительно глухое, каменистое и какое-то неуютное.

Здесь вообще ничего не напоминало о том, что когда-то в этих местах, возможно, был обустроенный выход из пещер по эту сторону гор. Лишь какие-то щебенистые осыпи по южному склону обрывистых скал намекали на нечто подобное. Но, если особо не присматриваться и точно не знать, что там внизу под этими осыпями что-то такое есть, какие-то старые, разрушенные фундаменты неизвестных строений, догадаться о чём-либо подобном было совершенно невозможно. Как и найти узкий, извилистый вентиляционный лаз, приведший их откуда-то сбоку со склона прямо в широкий и удобный подземный проход.