Развитие стекловарения и стеклодувного производства было очень затратным делом, хоть и весьма прибыльным. Беда была лишь в том, что его плотно держала под своим контролем городская верхушка. И если к Корнею подвалила какая-то новая группа, якобы стекловаров, то это явно были либо какие-то неудачники, от чьих услуг по какой-то причине отказались более серьёзные кланы, либо те, кто пошёл с ними на конфликт.

Разбираться в причинах чьих-либо конфликтов у Сидора не было ни малейшего желания. И своих дел хватало. Да и соваться на чужую территорию, в незнакомое стекольное производство, совершенно не разбираясь в этом процессе, лично ему не хотелось совершенно.

— Ну, стеклодувы, не будь дураками, и отказались, — продолжал тем временем вещать Корней.

Молчание Сидора он воспринял как положительный знак и теперь заливался буквально соловьём.

Половину его рассказа Сидор благополучно пропустил мимо ушей и ждал только удобного момента, чтобы смотаться по-тихому и не принимать решения. Обижать Корнея отказом не хотелось. Человек он был хороший, но порой в некоторых вещах лох полный. Себя Сидор таковым уже не считал.

— Так в отместку, амазонки уничтожили их цеха, а жильё сожгли и самих с места прогнали. Оборудование, всё, что не смогли вывезти, уничтожили. Не хотите, мол, на нас работать, так и пошли отсюда, куда хотите. Обобрали до нитки, но хорошо хоть не убили.

— А ведь могли, когда с мужиками сцепились при разгроме цехов. Бабы только их и спасли. В ноги кинулись и упросили амазонок не трогать их мужиков. И то, двоих так побили, что до сих пор встать не могут. Всё нутро говорят, отбили, как бы не померли.

— "Угу, — равнодушно подумал про себя Сидор. — Хоть бы что новое услышал, а то каждый раз одна и та же песня. Часть народа целая, другая часть побитая, отлёживается от побоев. Рознится только кто бьёт, ящеры или амазонки, и процент распределения между группами. А стоит только забрезжить хоть каким-то денежкам на горизонте, так сразу же все выздоравливают по мановению ока. Самым невероятным, мистическим образом. Прям, чудеса исцеления. Плавали, знаем".

— Хотя, не помрут, — сам себе возразил распинающийся перед ним Корней. — У нас травники знатные, вытянут, хоть с того света. Да и амазонки стараются особо не зверствовать, знают что и отомстить могут.

Сидор едва успел подавить равнодушный зевок. За последние два дня это была уже наверное третья или четвёртая подобная песня. Ему было откровенно скучно.

— Так вот, — продолжил Корней. — В результате всего этого они и пришли наниматься к нам в войско, уж больно злые они на этих амазонок. Совсем житья, говорят, от них не стало. А тут, узнав, что наша компания ищет людей на разные производства, что готовы войти с кем-либо в долю, они и предложили через меня свои услуги. Мол, постройте нам пару цехов, а мы вас стеклом завалим. Только прибыль требуют делить по-честному, а не как амазонки.

— Ну и как в их представлении, будет по-честному? — внимательно глядя на Корнея, сухо поинтересовался Сидор. — Чего они хотят?

— Себе хотят три четверти, а нам, поскольку мы, практически не будем работать, оставляют четверть. От нас требуется только небольшая ссуда, да помощь на начальном этапе в устройстве временного жилья в Медвежьей крепости, да по охране семей. А то, в городе, говорят, скученность очень большая, а у них раненые, да и вообще, мол, тесноту не любят.

— Жить они просятся к нам в Медвежью крепость, — ещё раз уточнил Корней. — В Берлог, то есть, чтоб не в городе и не в городских казармах жить. Хотят убраться из городской тесноты

— И заработать у нас на строительстве домов, — продолжил за него Сидор. — Для себя.

— Ну и что ты, на этот счёт, думаешь? — обратился Сидор к Мане, задумчиво катающей хлебный мякиш по столу. — Ты же их уже видела? Что за народ?

— Народ как народ, — задумчиво и как-то безразлично проговорила Маня. — Думают о себе. Это нормально, — передёрнула она плечами. — Какие специалисты — не знаю. Если судить по разговорам в городе, то стекло варили как бы и неплохое. По крайней мере, бутылки, из которых ты так любишь пить своё дрянное пиво, — ядовито уточнила она, — делали именно они. Да и посуда стеклянная в городе, тоже, по большей части их производства.

— Стекло в бутылках, если это действительно они, кстати, дрянное — мутное, — буркнул Сидор. Предположения его подтверждались, Маня уже успела провентилировать вопрос и похоже действительно отказала Корнею. А это значило что там были возможны крупные затраты.

— А в кланы, они, конечно, идти не хотят? — влез в разговор профессор.

Похоже, его тоже заинтересовала эта тема. Да и немудрено. Расходы на всякое, регулярно бьющееся в его руках лабораторное стекло давно уже зашкалили всякий разумный предел, и постоянно ввергая его в жуткое расстройство. Так что, похоже, у Корнея появился ещё один союзник.

— Не хотят, значит, с ними связываться? — уточнил он.

— Не хотят, — нехотя подтвердила Маня. — Их вообще порядки, царящие в кланах не устраивают. А вот почему, непонятно.

— Что же тут непонятного, — криво усмехнулся профессор. — В кланах, они не семьдесят, а все сто семьдесят процентов отдадут, да ещё спасибо скажут, что больше не взяли. И потом, жить они там будут из расчёта общего котла. Кого-то это устраивает, а их, видать, нет.

— Ну а о разделе продукции кто что скажет? — поинтересовался Сидор. — Семьдесят процентов, или там семьдесят пять, это, по-моему, как-то многовато будет.

— Почему нет? — возразила ему Маня. — Это, считай готовый слаженный коллектив, со своими устоявшимися связями по производству и сбыту продукции. Источник сырья, песчаный карьер, у них тоже считай что свой. Нам, действительно делать практически ничего не надо, а прибыль считай что, гарантирована.

— Я не знаю, — Маша виновато развела руками. — С какой стороны не посмотришь — всё хорошо. Но если бы не первоначальная сумма. Полторы тысячи золотом.

— Единственный плюс — согласны взять жемчугом. А минус? Потеря вероятно прибыльного для нас дела.

— Не договорятся с нами, пойдут, возьмут ссуду в каком-нибудь клановом банке на развитие. В одном не дадут, дадут в другом. Тут с этим легко. Тогда уж точно нам с них ничего не обломится. А нам всего то и надо. Только пару амбаров под завод их стекольный отстроить, да помочь им с жильём на начальном этапе, да баб с детишками приютить в крепости. И то на время, пока своего на выбранном месте не отстроят.

— И где они задумали отстраиваться? — вяло поинтересовался Сидор.

— Да где-то не здесь, — пожал плечами Корней. — Где-то поближе к горам. Отсюда, дня три или четыре, пёхом будет, — откликнулся Корней. — А то и вся неделя. Это уж как и на чём добираться. Там они и сырьё себе уже нашли. И по качеству, говорят, не хуже того, что амазонкам пришлось оставить. Там уже и место под заводик себе присмотрели рядом с каким-то озером.

— А поближе места не нашлось? — удивился Сидор.

— Песок там говорят какой-то особый, — хмыкнула Маня. — Чуть ли не настоящий хрусталь делать можно. Вот они за то место мёртвой хваткой и уцепились. Кто-то им хорошую наводку дал, они теперь за то место и держатся.

— И потом, — Сидор недовольно покосился на Машу. — Амазонок там точно не бывает, а вот ящеры подгорные наверняка частенько заскакивают. Как от них семь человек обороняться то собираются? Чем они думают?

— А ничем они не думают, — мрачно усмехнулся Корней. — Они думают, что за простым тыном отсидятся, а то и вовсе без него. Я собственно им потому и предложил нашу помощь, что слишком они как-то безответственно к собственным жизням подошли.

— Они что? — удивился профессор. — С того тына, как с дуба рухнули?

— От ящеров, — сухо заметила Маня, — они всегда откупались готовыми изделиями по твёрдой таксе, а вот от амазонок, откупиться так не смогли. Отсюда и такой подход.

— Амазонки, для них зло ясное и понятное, — заметила она, — а вот ящеров, они точно не знают и не понимают. Им и в голову не приходит, что там, откуда они пришли, ящеры совсем другие были, совсем из других кланов, из равнинных. А здесь у нас, если кто и заскакивает, то только горные звероящеры, а от них не откупишься. Если только собственным мясом, — добавила она, немного помолчав. — Хоть грудинкой, хоть окороком, хоть рулькой.