— Ах он, еб твою мать! Так он обманул меня! Приеду домой, убью.

А у Петруши жила матка и в это время померла. Петр бежит к Петруше, а Петруша своей хозяйке и говорит:

— Я встану за печку, ты сядь на лавку, да и реви, будто что я помер.

Петр забегат в избу, у хозяйки и спрашивает:

— Где он, обманщик?

— Да где, видишь — на лавке лежит, растянулся.

— А, еб твою мать, хоть у мертвого отрублю голову.

Да топором по покойнику и махнул. Голова у покойника отлетела, а Петруша из-за печки выскочил да и говорит:

— Ты что, брат, сделал? Матку убил?

Петр испугался.

— Ну, брат, не говори, похорони, дам тебе сто рублей.

Дал ему сто рублей. Петруша повалил старуху в сани и повез. Привез в город, забежал в трактир, лошадь оставил у трактира, время было холодное.

— Ну-ко, половой, налей мне стакан водки.

Половой налил, Петруша выпил.

— Ну, брат, налей другой да отнеси, у меня там старушонка в санях замерзает, обогреться.

Половой налил стакан и потащил в одном пиджаке; холод его охватил, он прибежал к старухе да и говорит:

— Пей, холодно стоять.

Старуха стакан не берет. Половой стаканом старуху в голову ткнул, голова и отвалилась. Петруша выходит и говорит:

— Ты что сделал, матку убил?

Половой говорит:

— Не говори никому, на двести рублей.

Петрушка деньги получил, матку похоронил и поехал домой.

Петр пришел, спрашивает:

— Что, похоронил?

— Хуй тебе похоронил, продал.

— Врешь ведь?

— Зачем я тебе буду врать.

И показал деньги — двести рублей. Петр говорит:

— Пойду я свою жену убью, у меня она молодая, мне четыреста дадут.

Пришел домой, убил жену и повез в город.

Едет по городу и кричит:

— Не надо ли мертвого тела?

А у него спрашивают.

— Откуда у тебя мертвое тело?

— Как от куда? Сам прибил.

Петра схватили. Петруха овладел всем богатством его.

ШУТ

В одной деревне жил шут. Недалеко от деревни у купца был пир, на пиру был поп. Услыхал он, что есть шут, который какую угодно может шутку сшутить. Шут приехал и спрашивает попа:

— Какую тебе шутку сшутить, за сто рублей или за двести?

— В сто рублей.

Шут взял деньги и просто исчез. Попу денег жалко стало, он поехал к шуту деньги взять и вццит: сидит девица под окном. Он и спрашивает:

— Шут дома?

— Дома нет, а с него денег не получишь.

— А вы кто?

— А я сестра, и зовут меня шута баламута да шутова Маршута. Возьми меня в работницы, я деньги сто рублей отработаю.

А это шут и был. Поп взял, заставил баню топить. У священника было три дочери. Шут пошел в баню, со старшей дочерью и познакомился, потом и со второй, даже и до третьей дело дошло. Но через некоторое время стал свататься жених за старшую дочь. Она оказалась беременная. Жених стал свататься на второй и на третьей — и те были беременные. Поп и придумал отдать Шутову Маршуту. Обвенчал, положил спать, муж стал ее обнимать, ласкать, а жена говорит:

— Вы меня, пожалуйста, не троньте, я не могу терпеть боли.

А муж говорит:

— Ну как же, раз обвенчались-то?

— А вы лучше отпустите меня до ветра.

Муж собрался было ее проводить, а она и говорит:

— Мне при вас совестно, привяжите веревку.

Он привязал, она и пошла. Шут привязал барана за рога, мужу скучно стало ждать, он и спрашивает:

— Что то ты долго?

Ответа нет. Муж и потянул за веревку и вытащил барана. Известили батюшку. Шут перенарядился в мужское платье, пришел к батюшке сестру проведывать:

— Как моя Маршута поживает?

— Очень хорошо, да я ее отдал замуж, но только, вот она после первой ночи от мужа убежала. А куда — неизвестно.

Шут стал искать Маршуту. Поп и зять заплатили шуту по сто рублей, чтобы он никуда не ходил, не искал её.

Шут не согласился — поп и зять прибавили еще по сто. Шут сказал:

— Ну, давай, черт с ней, найдется.

Четыреста получил и ушел. От этого шута недалеко жили разбойники; узнали, что у шуга денег много.

Шут догадался, что разбойники придут, он взял затащил в избу лошаденку и подал плохого корма, привязал к хвосту мешочек с деньгами. Разбойники заходят в избу, шут по мешочку и ударил молоточком — деньги рассыпались. Шут и говорит разбойникам:

— Тише, братцы, видишь кобыла серебром серет, если бы кормил овсом — золотом бы срала.

— Продай нам кобылу!

— А купите, двести рублей возьму.

Дали двести рублей, повалили на телегу и привезли домой; завели в комнату, постилили ковров на пол, надавали овса и сидят, дожидаются, скоро ли кобыла золотом засерет. Кобыла ела, ела, объелась и задристала, все о гад ила. Разбойники и говорят:

— Пойдем и шута убьем.

Шут догадался, взял заколол теленка, изжарил, поставил на стол. Разбойники вошли, он их сажает:

— Садитесь, гости дорогие, покушайте.

Разбойники закусили и говорят:

— Пойдем с нами, мы тебя удавим.

Повезли. Привезли к проруби и оставили зашитым в мешке. Прорубь замерзла, спустить нельзя было. Разбойники пошли за топором да за лопатой, чтобы прорубь расчистить. Едет по дороге писарь, шут ему и кричит:

— Вот какие чудеса! Тянут меня за волоса на небеса, только судить не умею, давай меняться.

Писарь согласился. Поменялся. Шут залез на лошадку и уехал. Разбойники пришли, расчистили прорубь и опустили мешок в воду. Идут домой, а тут шут навстречу:

— Здравствуйте, ребята!

— Да ты, шут, здесь?

— Здесь.

— Как очутился здесь?

— Я там коней поймал, видите, теперь у меня сивка да бурка.

Разбойники и говорят:

— Шут, поспускай нас в прорубь.

Он согласился, принесли мешки, он всех и утопил.

БАБЬЕ ПЯТНО

Дело было осенью, в конце Петрова дня, перед самой Пасхой; сидел журавль на болоте. В том месте жил поп, у него была попадья, да дочка, только и было семьи. Попадья изменяла ему с работником, а попу этого не нравилось: он работника и рассчитал. Пошел нанимать другого. Идет, а навстречу мужик:

— Здравствуй, дядюшка, куда идешь?

— А куда глаза глядят.

— А не пойдешь ли ко мне в работники?

— Отчего, можно.

— Сколько возьмешь.

— Сто рублей в год довольно будет.

— Ладно, хорошо, а ты бабье пятно знаешь?

— Знаю.

— Ну так даром ты мне не нужен, не надо, иди.

Мужик думает: «Нагрею же я этого попа!»

Обошел кругом и опять попу навстречу. Разговорились, мужик просит полтораста рублей в год.

— А бабье пятно знаешь?

— Нет, не знаю.

— Ну, иди ко мне в работники.

Пошли с попом, пришли домой, поп поднял у попадьи подол и спрашивает:

— Это что такое?

— Не знаю, это должно быть уголовная палата.

Поп отвечает:

— Она, она и есть.

Поднял у дочки подол и спрашивает:

— А это что?

Мужик отвечает:

— По моему полицейское управление? Больше быть нечему.

Поп говорит:

— Оно, оно и есть.

Пришли к кобыле, поп поднял хвост и спрашивает:

— А это что?

— А это духовная канцелярия.

— Верно, верно, верно, оно и есть. Ну, теперь, иди, работай.

Работник проработал дня три-четыре и думает: «Довольно работать, буду жить по другому».

Надо было начинать работать, а работнику неохота, он надел на хуй шапку и бегает, ищет.

— Батюшка, не видал ли шапки?

Поп говорит:

— Да ведь у тебя на хую висит.

Работник и говорит:

— Ах, он сукин сын, он провинился, надо его на сутки в полицейское управление посадить.

Поп повел его к дочке, работник сутки с дочкой прожил, а поп один пахал. Вот работник на работу два дня съездил и опять не поехал; опять надел на хуй шапку и бегает, ищет.

— Батюшка, не видал ли шапки?

Поп говорит:

— Да ведь у тебя на хую висит.

Работник и говорит:

— Ну, на этот раз надо на целую неделю в уголовную палату посадить. Снова проштрафился.