– Я вас понял.

– Кое-кто занервничал, когда вчера вы решили поплавать под парусом.

– Вы об этом знали?

– Береговая охрана отрядила вертолет, чтобы следить за вами.

– О, нет.

– О, да. Они сказали, что вдвоем вы очень хорошо смотрелись. Как в кино.

ГЛАВА 31

– Скорее кошки залают, чем я вновь приму приглашение остановиться в вашем доме, мистер Как-вас-там, – заявила Эдит Хоуэлл за завтраком.

– Какой Кац <Коллеру в слове «кошки», по-английски – кэтс (cats), послышалась фамилия Кац.>? – переспросил Сай Коллер. – Сэм или Джок?

Они сидели за белым столом у цистерны, во дворе Голубого дома. Мокси к завтраку не спустилась.

– Эти погромщики едва не разнесли дом. Они бросались камнями. Бедной Стелле разбили голову бутылкой. Почему вы не вызвали полицию?

– Джок Кац всегда лаял, – гнул свое Сай Коллер. – Постоянно.

– А обыск на рассвете. Полицейский вломился в мою спальню, когда я спала! Я швырнула в него свой флакон с аспирином. Попала ему в щеку.

– Сэм Кац никогда не лаял. Всегда был такой обходительный, ласковый.

– И они увели Джона. Теперь обвинят его в том, что у него нашли какие-то лекарства...

– Вы говорите, что этим утром наш дом обыскивала полиция? – спросил Фредерик Муни.

– Да, Фредди, – Эдит накрыла его руку своей. – Разве это не ужасно?

Муни потянулся за грейпфрутом.

– Я ничего не слышал.

– Они наводнили весь дом, Фредди, – пояснила Эдит.

– Как тараканы, – уточнил Джерри Литтлфорд.

– То есть они вошли в мою спальню и обыскали ее, пока я спал? – спросил Фредди.

– Да, дорогой, – подтвердила Эдит.

– Они вели себя пристойно, раз не разбудили меня, – Фредди взял нож, чтобы разрезать грейпфрут. – Правда, я сплю крепко.

– И это хорошо, дорогой, – улыбнулась ему Эдит.

Лопес наполнил стакан Флетча апельсиновым соком.

– Вам звонят из «Глоубел кейбл ньюс».

– Пожалуйста, скажите им, что я перезвоню позже.

– Флетчер, – повернулась к нему Эдит, – вы понимаете, что один из ваших гостей в полиции, а другой – в больнице.

– Мы мрем, как мухи, – Коллер задумчиво чистил яйцо.

– Как тараканы, – не согласился с ним Джерри Литтлфорд.

– Вы, янки, ни в чем не видите юмора, – внес в разговор свою лепту Джефф Маккензи.

Сай Коллер оторвался от яйца и вперился в него взглядом. Появилась Мокси, в бикини и легкой белой блузке.

– Доброе утро, дорогая, – приветствовала ее Эдит. Джерри Литтлфорд придвинулся к Саю Коллеру, чтобы освободить место для Мокси.

Сдвинул стул и Флетч. Одна из ножек попала в трещину. Взгляд Флетча упал на цистерну. Ее венчал квадратный люк. Тускло блестели хорошо смазанные петли. С обеих сторон к люку вели приваренные к корпусу скобы.

– Ты хорошо спала? – спросил дочь Фредерик Муни. – Мне сказали, что тут побывала полиция.

Лопес вернулся с полным кофейником и налил Мокси кофе.

– Кто-нибудь знает, как используют эти старые цистерны? – спросил Флетч.

– Все кончено, – Мокси пригубила кофе. – Я только что разговаривала с продюсерами, – она пристально посмотрела на Флетча, как бы говоря, что поправлять ее не надо. – Съемки прекращены.

То есть практически всех, кто сидел за столом, уволили. За исключением Джеффа Маккензи, уволенного ранее, и Флетча, временно не работающего.

Муни не дал паузе затянуться.

– Ты говоришь о съемках «Сна в летнюю ночь»?

– О-би! – тяжело вздохнула Мокси.

– Это плохо, – Фредерик Муни прошелся взглядом по баньяну. – Я надеялся получить роль в этом фильме.

– Но почему? – к Эдит вернулся дар речи. – Все так хорошо шло, – Мокси хмыкнула. – Думаю, Джон согласился бы со мной, если б не попал в тюрьму из-за лекарств. У меня давно не было такой роли. Я бы сыграла ее на отлично. Разумеется, с помощью дорогого Сая.

– С кем ты говорила? – спросил Джерри Литтлфорд.

– Фамилии я не разобрала.

– А почему позвонили тебе? – поинтересовался Сай Коллер.

– Я просто взяла трубку. С сегодняшнего дня мы свободны.

– Вернее, уволены, – поправил ее Джерри Литтлфорд.

– Да, вот они, превратности нашей профессии, – попытался успокоить его Фредерик Муни.

– Но это несправедливо! – воскликнула Эдит. – Я сдала в аренду свою квартиру в Нью-Йорке. Отказалась от предложения одного театра. Куда я теперь пойду, что я буду делать? Фредди!

– Да? – Фредерик Муни повернулся к ней.

– Ну что, Маккензи, – Сай Коллер уставился на австралийца. – Похоже от твоего иска к «Джампинг коу» толку не будет?

– Чертовы идиоты, – Маккензи побагровел. – Прервать съемки на несколько дней, чтобы похоронить жену режиссера, они не могут. А стоит появиться нескольким недоумкам, закутанным в простыни да разбить пару окон, так они прекращают съемки, в которые вбухали кругленькую сумму.

– Разве средства, вложенные в производство фильма, не страхуются? – спросил Флетч.

– У вас тоже не все в порядке с чувством юмора, Маккензи, – бросил Сай Коллер. Он не улыбнулся, не засмеялся.

– Фильм убила дурная слава, – продолжила Мокси. – Так сказал этот человек.

– Нет такого понятия, как дурная слава, – возразила Эдит Хоуэлл. – Особенно в наши дни. Любая слава – это реклама. И чем больше, тем лучше. Убийство, погромы, полицейские обыски. Мы уже три дня в центре внимания! А фильм еще не снят. Фредди, скажите им, что нет такого понятия, как дурная слава.

– Дело не только в этом, – Мокси, как оказалось, еще не привела всех доводов. – Пресса отзывается о «Безумии летней ночи», как о фильме, воздействующим на самые низменные человеческие инстинкты. И это клеймо уже не смыть.

– Если вы взяли мой сценарий... – пробурчал Маккензи. – Если дали мне возможность поставить этот фильм... Более я не хочу иметь с вами никаких дел.

Коллер улыбнулся.

– Вот вы и поставили крест на вашем судебном иске. Мы все слышали вас, Маккензи. Мы все – свидетели.

– Они говорят, что в фильме затронута расовая проблема? – спросил Джерри Литтлфорд.

Мокси глубоко вздохнула.

– Да. Конечно. Кто-то, должно быть, прочитал этот сценарий. И пришел к выводу, что он зовет к насильственным действиям против черных.

– Теперь мы все можем немного отдохнуть, расслабиться, – Фредерик Муни оглядел сидящих за столом. – Мы пережили тяжелые дни.

– Фредди! Только не я! – воскликнула Эдит. – Если б ты знал, сколько я заработала за последние два года! У меня нет таких денег, как у тебя, Фредди!

– Действительно, нет! – согласился Муни.

Никто уже не ел. Мокси так и не приступала к завтраку. Коллер, Маккензи и Литтлфорд не доели то, что лежало на тарелках. Лишь Фредерик Муни полностью очистил свою.

– А не выпить ли нам? – радостно предложил он.

– Почему бы и нет, – пробурчал Коллер.

– Действительно, почему? – добавил Маккензи.

– А что нам остается, как не напиться! – воскликнула Эдит Хоуэлл. – Черт бы побрал всех коров, особенно прыгающих, и их молоко.

– Тяжелые дни, – повторил Фредерик Муни.

– Что ж... – подал голос Джерри Литтлфорд. – Те, кто хотел прекратить съемки... своего добились.

ГЛАВА 32

– Если Джон Мид даст показания, которые помогут следствию, вы снимите предъявленные ему обвинения? – спросил Флетч.

Он не знал, где находится полицейский участок Ки-Уэст, а потому поехал туда на такси. Он также хотел попасть туда побыстрее, пока не закончилось предварительное следствие, и журналистов не ознакомили с его итогами.

Сержант Хеннингс вышел, как только Флетч попросил дежурного разыскать его. Вероятно, у него не было ни кабинета, ни даже стола, потому что беседовать им пришлось на скамье в вестибюле здания, которое занимал полицейский участок.

– Какие показания? – переспросил сержант Хеннингс.

– У него еще их нет, – ответил Флетч. – Я еще не передал их ему.

– Какие показания? – повторил Хеннингс.