Откусив от хлеба еще раз, я слушала.

— Она не старается, — сказала некромантка. — Боюсь, что мы поспешили, Воркус. Девчонка слишком молода и глупа.

— Я говорил вам, госпожа…

— Ее можно было бы использовать. Двойник всегда пригодится. Но необученная она бесполезна.

— Что же тогда вы собираетесь делать, госпожа?

Арника глубоко вздохнула.

— К сожалению, дальнейшая трата времени на нее бессмысленна. Когда луна войдет в седьмой цикл, я использую ее для обряда. Родная кровь, хоть для чего-то сгодится.

— Я должен подготовить ее, госпожа?

— Нет. Она ни о чем не должна догадаться. Пусть все идет, как есть. На обряд она должна придти сама. И лечь под нож тоже.

— Но как? — так громко воскликнул горбун, что у меня екнуло сердце.

— Скажу ей, что во время обряда к ней возвратится дар.

— Вы необычайно умны, госпожа!

Я слушала восторженные дифирамбы Воркуса и не могла сдвинуться с места. Луна должна была войти в седьмой цикл послезавтра. Медлить было нельзя — либо я убиваю Майлу, либо она убивает меня.

Горбун закончил воспевать ум своей госпожи, и оба, судя по разговору, направились в дом. Я подошла к окну: они как раз скрылись за углом дома, Воркус тащил мой котелок. Кухня была рядом со входной дверью, и если сейчас добегу до лестницы, то я все равно с ними встречусь. Некромантка сразу поймет, что я все слышала: сыграть сейчас невозмутимость я не смогу.

Оставалось только вылезти в окно. Подхватив подол, я выбралась на улицу, удачно приземлившись на траву. Голоса Майлы и горбуна затихли. Я перевела дух и пошла к лаборатории. Раз уж время ограничено, то не стоит его терять.

На счастье, лаборатория оказалась открыта. Я сбежала вниз по лестнице и кинулась к стеллажам. Меч лежал там же, где я его оставила — пожалуй, при лучшем раскладе я бы смогла вытащить его во время урока. Но уроков, скорее всего, больше не будет. Я в последний раз оглядела лабораторию и пошла к выходу. Сюда теперь я никогда не вернусь.

Прятать меч под подолом было бессмысленно, да и ножен я с собой не взяла. Некромантка, должно быть, уже ушла в свою комнату, чтобы отойти ко сну. Когда-то, еще в начале обучения, она велела будить ее, но не позже полудня, если мне срочно что-то понадобится. С тех пор я ни разу этим правом не пользовалась — не потому, что не находилось срочных дел, а потому, что я до ужаса боялась, что разбужу ее не вовремя. Арника была скора на наказание и не стеснялась лишний раз бросить в ученицу обжигающим заклятьем.

Горбун по пути мне не встретился. Он мало спал, не больше трех часов в сутки, но и сейчас скорее всего тоже ушел в свою каморку. Ему же лучше: убивать его не хотелось, амулеты, которыми снабдила его Майла, вряд ли помогут от заговоренной стали.

Неспеша я поднялась на второй этаж и, мысленно попросив у всех богов разом помощи, постучала в дверь комнаты Арники.

— Воркус? — послышался резкий голос некромантки.

— Нет, госпожа, это Итиль, — лилейно ответила я. — Вы говорили, что я могу придти к вам, если мне срочно что-нибудь понадобится.

— И что же тебе нужно?

— Я хочу поговорить с вами насчет сегодняшнего урока… Мне кажется, я могу стараться больше…

Майла молчала. Через несколько мгновений послышалось дребезжание засова — некромантка открывала дверь. Я по-глупому спрятала за спину меч.

— Заходи, — распахнула она дверь и развернулась, чтобы пройти к дивану, стоящему в середине комнаты. — Да дверь за собой закрой.

Поспешно хлопнув дверью, я пошла вслед за ней. Не знаю, считала ли меня Арника настолько неопасной, чтобы поворачиваться ко мне спиной, либо была уверена в собственной неуязвимости и бессмертии, но этот поворот решил ее судьбу. На удивление точно я всадила меч под левую лопатку. Некромантка замерла на месте и через миг рухнула лицом на пол.

Крови почти не было. Вылившиеся капли слилась с бордовым платьем. Я тупо смотрела на Арнику и ждала, когда она встанет, но этого не происходило. Из столбняка меня вывел истошный вопль. Испугавшись, я кинулась к двери и заперла ее на засов. Через несколько мгновений в дверь затарабанили, грозя ее выломать. Я еле узнала голос Ивьё. Горбун бессвязно кричал, как в агонии, но тяжелая дубовая дверь была ему не под силам.

Под его истошный ор я подошла к телу некромантки и выдернула меч. Он был окрашен в почти черную, вязкую кровь. Я перевернула Арнику на спину — она оказалась легкой, почти невесомой, — и чуть не выронила меч. Выцветшие серые глаза смотрели на меня с укором, и если бы взглядом можно было прожечь дырку, то я бы уже напоминала дуршлаг. Магия меча парализовала ее, но, несомненно, Арника была жива. Шляпка, что была приколота к волосам, слетела, и под ней обнаружилась обширная лысина.

Я испугалась, как бы она не очнулась. Перерезать ей горло решилась не сразу, хотя сделать это было необходимо — только когда Воркус забился за дверью с утроенной силой, а мне показалось, что рука некромантки дернулась — я взмахнула мечом и отсекла голову.

Время будто остановилось. Завыли в лесу стражи, поминая хозяйку. В последний раз за дверью вскрикнул Ивьё и затих. Я выронила меч от внезапной боли в левой щеке — там, где были родинки.

Вырезать сердце не потребовалось. Как и тот некромант, которого мы с Тенлой когда-то прикончили на лесной поляне у Погорелого Рвища, Майла стала распадаться. Платье и перчатки опали, когда плоть превратилась в труху. Глазные яблоки распались последними. Белые, будто вылинявшие, волосы так и остались лежать запорошенной грудой. Я сидела в углу и скулила от боли, вторя стражам — их многоголосый вой слышался все громче. Горбун в коридоре не подавал признаков жизни, но выходить я все равно боялась.

Не знаю, сколько я так просидела — очнулась тогда, когда стражи завыли совсем уж близко, под окном. Кое-как встав, я подобрала меч, вытерла его о занавеску и пошла к двери. Отперла засов и с мечом наизготовку вывалилась в коридор.

Воркус лежал, привалившись головой к стене. Рука, в которую был вживлен браслет, по локоть рассыпалась в труху также, как и тело некромантки. Труха была рассыпана по всему коридору и даже по двери — наверное, Ивьё был еще жив, когда конечность распадалась. Я вздрогнула от ужаса и побежала наверх, в свою комнату.

Переодеваться в свою, более удобную одежду, было бессмысленно: она так и осталась лежать грязной кучей. Я схватила мешок, надела ножны и отправила туда меч, нацепила амулеты на шею и браслет-накопитель на руку. С ними я сразу почувствовала себя в безопасности, но ненадолго: выглянув в окно, я еле удержалась от вскрика. Казалось, к дому подошли абсолютно все стражи, созданные Арникой: они бегали по двору, истошно воя и скуля, но пока еще не делали попыток вбежать в дом. Пока еще.

Я отпрянула от окна и в исступлении села на кровать. С тремя десятками стражей мне нипочем не справится — кто же знал, что после смерти некромантки все они сбегутся к дому хозяйки, как осы к разрушенному улью? Уйти теперь не удастся.

Потерев щеку, которая продолжала болеть, но уже не так сильно, я подошла к двери и забаррикадировала ее стулом. Умереть в пасти какого-нибудь из стражей очень не хотелось — не так я планировала закончить свой земной путь. Оставалась еще надежда на то, что после смерти Майлы стражи станут разваливаться на части, лишившись магии, но когда это произойдет и произойдет ли вообще, неизвестно. Кое-как передвинув к двери стол, я уселась на него верхом и принялась перебирать амулеты в поиске тех, которые хоть как-то мне могут помочь.

Я тут же наткнулась на амулет Сины. Белый треугольник мог переместить меня под Янек, к избушке в лесу, но хватит ли для этого магической энергии, я не знала. Подруга говорила, что радиус переноса довольно большой, но смогу ли я переместится так далеко? В голове то и дело стали всплывать иллюстрации из учебника к параграфу «Ошибки при пользовании амулетов переноса», жуткие зарисовки того, что случается, если энергии не хватает. Приземлиться у избушки в виде фарша едва ли было лучше, чем сгинуть здесь.