— Ну что, поехали? — выскочила из дома Тонра.

— Ты же не едешь с нами, — впала в ступор я. — Или передумала?

Перспектива взять с собой оборотниху меня очень порадовала. Мы с ней по-настоящему подружились, да и в поселке будет с кем поболтать и кому, в случае чего, поплакаться в жилетку.

— Нет, провожу немного, — огорчила меня девушка. — Вы же не против?

Судя по лицу Тенлы, он был очень даже против. Я же расплылась в улыбке и ответила:

— Конечно! Может, поедешь со мной? Что тебе тут делать?

— Присматривать за домом, — ответил за нее оборотень. — Проводишь до Еловых Полян.

— Но это же совсем близко! — возмутилась Тонра.

— А ты что, до Огонии провожаться решила?

Насмешливый тон Тенлы несколько сбил меня с толку. Его будущая невеста нахмурилась, но промолчала. Хотя я, если честно, подумала, что она выйдет из себя и как следует надает будущему муженьку сумкой по голове. Тонра была на это способна.

— Ладно, до Полян так до Полян, — неохотно согласилась девушка и пошла к лошадям. Мы поплелись за ней.

До этого дня в хлев я не заходила, так как за животными вызвалась ухаживать Тонра. Лошади у оборотней были одинакового окраса — черные, как уголь, и очень крупные. Моя белоснежная Бретта смотрелась рядом с ними как доходяга. Завидев меня, кобыла не особенно обрадовалась, но предложенную краюху хлеба все-таки сжевала. Я привязала сумки и еле-еле влезла в седло.

Дождь до этого лил всю ночь, щедро орошая землю влагой. К утру тучи немного расступились, обнажив бледное небо. На дороге была распутица. Ноги у лошадей разъезжались на грязи, по пути нам встретились две телеги, насмерть увязшие в черноземе. Когда мы выехали из пригорода, моя Бретта перестала быть такой белоснежной. Закономерно, но мне это настроения не прибавило. Если мне придется чистить кобылу самой, то это будет очень длительный процесс.

— Вот чертова погода, — проговорила я сквозь зубы. — Сколько ехать до этой вашей общины?

— Дней пять, — немного подумав, сказал Тенла. — Но это если верхом.

— А мы сейчас как, по-твоему, едем? — на макушку упала капля. Я посмотрела на верх и разозлилась еще больше. На небе сгустились тучи. — Черт возьми, еще и дождь!

— Если нагоним обоз одного из общины, то можно взять у него амулет переноса.

— В таком состоянии у меня вряд ли хватит сил на телепортацию двух человек.

— Пойдешь одна.

— И одного тоже.

— Но общинник же как-то телепортируется, а он не маг! — возразила Тонра.

— У него для таких случаев наверняка имеется какой-нибудь заряженный магией артефакт, — пожала плечами я. — Если да, то может, он нам его одолжит?

— Итиль, я еще даже не знаю, кто он, — вздохнул Тенла. — Давай решать проблемы по мере их появления. Как нагоним — так и расспросим поконкретнее. Может, к тому времени ты наберешься сил.

— Наберешься тут с вами, — пробурчала я и, получив в макушку еще одну холодную каплю, надела капюшон.

Когда мы дошли до Еловых Полян, дождь хлестал во всю. Пусть он был не такой сильный, как ночью, но мы все равно вымокли до нитки, хоть выжимай. Тонра загрустила; ей явно не хотелось возвращаться в Янек обратно, в пустой дом. Я с укором косилась на Тенлу, но тот не обращал внимание ни на меня, ни на будущую жену. Он вообще вел себя невозмутимо.

— Зайдем? — с надеждой спросила я, когда мы дошли до единственной на все село харчевни. На вывеске размашистыми печатными буквами было намалевано: «У Еловых Полян». Из трубы харчевни валил вкусный дымок, а на крыльце под навесом нахохлился маленький мальчишка. Он оживился, завидев потенциальных клиентов.

— Идемте, — вздохнул Тенла и со вкусом чихнул. — Хоть погреемся.

— Пообедаем и попрощаемся, — с грустью сказала Тонра.

— Может, все-таки поедешь со мной? — я выразительно глянула на оборотня. — А за домом и так соседка присматривает!

— Нет.

Я надула губы, но промолчала. Подруга тоже. Она, похоже, даже не надеялась, что Тенла переменит свое решение.

Сдав лошадей мальчишке, заметно повеселевшему после двух шолухов, мы зашли в харчевню. Народа в ней было хоть отбавляй. Столы тут стояли длинными рядами, и нам пришлось пройти в самый конец, к стене, где восседала группа гномов. Несмотря на обеденное время, перед ними стояли четыре бутылки медовухи. На полу валялись еще три, пустые. Гномам было весело до такой степени, что через минуту после того, как мы сели, они стали величать нас «друзьями».

— Хорошо пошла! — орал смуглый гном с длинной седой бородой, заплетенной в несколько косичек. — А вы чего не пьете? Так не пойдет!

Мы с Тонрой вежливо промолчали, хотя у меня уже начала болеть голова от запаха перегара. Тенла все-таки выпил с ними и закусил каким-то подозрительным куском вяленого мяса, который подавальщица обозвала «говядиной». Я сомневалась, что когда-то это мясо мычало. Скорее, хлопало крыльями и плевалась ядом, как делают все виверны мелких пород.

Хоть рядом и бушевала компания гномов, уходить не хотелось. В харчевне было тепло и даже в какой-то степени уютно. За окном заливалось горючими слезами небо, а в зале весело горел большой камин и вот-вот должны были принести обед.

— Итиль, я к тебе наверное приеду, через месяц-другой, — задумчиво сказала Тонра. — Можно ведь, Тен?

— Посмотрим, — буркнул ее будущий супруг. Стопка медовухи на нем никак не отразилась. — Итиль, ты что на меня так смотришь?

— Вы что, не пьянеете? — взыграло во мне любопытство.

— Ну… Не так, как люди, — растерялся Тенла.

Я вытащила из-за пазухи свиток, который использовала как черновик, и записала сказанное.

— А насколько «не так»?

— Слушай, давай ты оставишь это на потом. В общине увидишь собственными глазами, насколько.

— Ладно, — поджала губы я. — Не буду тебя мучить.

Мне не терпелось доехать до общины и начать работу как можно быстрее. Точнее, начать-то ее я уже начала, но набросков не набралось бы и на треть полноценной работы. Иногда, в мечтах, я видела перед собой вытянувшееся лицо просветителя Кампсилтука, известного нежитиведа. То-то он удивится, когда прочтет. Небось не ожидает от хиленькой магички, еле-еле закончившей Академию, такой прыти.

От сладких грез меня оторвала подавальщица, с грохотом поставив на стол поднос с заказами. Пахло вкусно, хотя заказанная похлебка с мясом выглядела не слишком-то аппетитно. Впрочем, что еще можно было ожидать от сельской харчевни?

— Друзья! — вскочил на стол рыжий гном, держа в руках кружку. — Эй, друзья! Давайте выпьем за…

Он повернулся по часовой стрелке, оглядывая зал, при этом чуть не упав.

— О! Выпьем за вот эту чудесную брюнетку! — остановился он на Тонре. — Пусть она никогда не будет одинокой! Счастья… ик! Денег! Мужа…

Задвигался кадык, опустела кружка. Гном рукавом вытер усы и, впившись в оборотниху взглядом, заорал:

— Дай я тебя сейчас поцалую! — и пошел к ней прямо по столу.

«Цаловаться» Тон явно не желала и, вскочив из-за стола, как следует врезала приблизившемуся гному по лицу. Седобородый взревел и схватился за нос. По губам и усам у него потекла кровь.

— Ах ты, …! — завопил гном и полез к ней снова.

Второй раз ударить Тонре не дал Тенла. Пьяный гном от его удара отлетел к уснувшему за столом соратнику. Тот спросонья не разобрался в ситуации и, откинув смуглого на другой конец стола, снова захрапел.

Через несколько мгновений в зале была куча-мала. Возмущенные гномы дрались уже не с оборотнями, а с другими соседями по лавке. Увернувшись от летевшей миски, я подхватила сумки и потихоньку стала протискиваться к выходу. Тонра последовала за мной, прихватив кусок хлеба — доесть обед она не успела.

У дверей стоял мрачный вышибала, даже не думавший вмешиваться в драку. Он скользнул по нам взглядом и отвернулся, скрестив на груди руки. Видимо, вышибала тут стоял для красоты, а не для того, чтобы выпихивать из заведения разбушевавшихся клиентов.

Тенла где-то застрял, и мы решили подождать его у крыльца. Дождь стих, хотя тучи на небе и не думали расходиться. Я сложила сумки на ветхую ступеньку и дала еще шолух мальчишке, приведшему лошадей.