Я улыбнулась:
- Хорошо, за то, что показал это замечательное место, будут тебе фотографии, - забрала фотоаппарат и поползла, идти было опасно, снимать вид на озеро со второго этажа.
Сделав задуманные мной снимки, я спустила фотоаппарат Олегу.
- Подожди, поймаю, а то не хватает нам еще хромоногой уточки.
- О да, Жоффрей, - проснулась моя язвительность.
- Кто?
- Да так, герой не одного любовного романа.
- Я только про Казанову знаю.
- Ты еще де Сада вспомни, - иронично заметила я.
- Зачем его вспоминать, наши классики тоже не гнушались этой темы.
- Что, неужели Пушкиным стращал русистку?
- Зачем же у Толстого, который Алексей, есть интересные вещи.
- И в какой же детской библиотеке ты это нашел?
- В бабушкиной, причем на видном месте.
- Продвинутая у тебя бабуля.
- Мудрая. 'Лучше читать классиков и медиков, чем слушать фантазии сверстников', - ее фраза.
- Подстрахуй, пожалуйста, - попросила я, стоя на последнем выступе и держась за балку.
- Ловлю.
Я отпустила руки и почувствовала, как его ладони скользнули снизу вверх по моему телу, чуть задержав мой полет вниз. В момент приземления Олег меня на секунду прижал к себе и тут же отпустил. Да... за приставание не канает, несмотря на предыдущую тему разговора.
Я, как ни в чем не бывало, забрала у него фотоаппарат и двинулась к следующей точке съемки, Олег остался на месте. Сделав несколько кадров, я обернулась. А что, хороший ракурс, хоть и достаточно избитый сюжет - эдакий фактурный мужчина на фоне развалин. Осталось фактуру показать. Я переставила штатив и установила на него фотоаппарат, глянула в объектив и направилась обратно к Олегу. Тот вопросительно поднял бровь.
- Так и стой, - сказала я, начиная расстегивать его рубашку.
Он молча наблюдал, как одна за одной расстегиваются пуговицы, за одну до ремня я остановилась. Потом присела и стала расшнуровывать его кроссовки.
- Может быть я сам? - послышался насмешливый голос сверху.
- Не порть мне композицию, не шевелись, - я начала стягивать с него обувь и носки.
А ступни у него красивые, но размерчик ноги... эдак 44-го, тут же пришел на ум пошлый миф. Я небрежно закатала ему джинсы, не касаясь ног. Вот так будет неплохо. Подхватила кроссовки и поднялась, чуть скользнув плечом по его бедру, не оборачиваясь, ушла к фотоаппарату. Лишь спрятавшись за объективом, позволила себе улыбнуться: вот это чуть ошарашенное, но всё равно ироничное выражение на его лице мне нравится. А дальше всё внимание в объектив. Короткие команды, отдаваемые мной, понимаются с полуслова. Я сняла фотик со штатива и пошла пробовать разные ракурсы.
- Ты фотомоделью нигде не работал? - поинтересовалась я, делая крупные планы.
- Боже меня упаси, - махнул он в мою сторону руками, а я поймала кадр.
- Фактура хорошая: не брутальная, но и не слащаво-приторная.
- Это комплимент?
- С моей стороны - да, а как воспринимать - решать тебе, - улыбнулась я и пошла за кроссовками. - Можешь обуваться, - я протянула ему обувь, держа за шнурки.
- А вернуть всё как было самой?
- А сделать девушке приятное и показать стриптиз наоборот? - я подпустила обольстительных ноток в голос и чуть прикусила нижнюю губу.
Он расхохотался:
- О таком меня еще ни разу не просили, - он забрал кроссовки, не касаясь меня.
- Должна же быть оригинальность.
Я отошла на несколько шагов назад, наблюдая, как он одевает носки и обувается.
- Довольна?
- Рубашку застегнуть забыл.
Он медленно снизу вверх прошелся по пуговицам, чуть задержавшись на последней, затем дохромал до трости, которая была убрана из кадра, опираясь на стену. Черт, вот о ней-то я и забыла. Но не думаю, что стоит на этом заострять внимание, не оценит.
- Ну что, пошли перекусим, - абсолютно спокойно сказал он, подходя ко мне.
Я согласилась и, подхватив рюкзак, направилась к сумке, оставленной в тени за развалинами.
Перекусив, мы сыто развалились на покрывале. Олег рассказал, что раньше здесь был какой-то охотничий домик, но еще в революцию его разграбили и в советский период этим местом никто особо не заинтересовался. Так как он находился в достаточно уединенном месте, мусора и прочего хлама здесь особо не было, а что было, он с друзьями в свое время убрал.
Поленившись еще с часик, мы решили возвращаться домой. Высадила я его около кафе, он как-то сразу сказал, чтобы я его туда привезла, не дав шанса узнать, где он живет... и опять не попросил номера телефона, что чуть задело. Вижу же, что ему со мной интересно. Что он женат, я как-то отмела эту мысль - не похоже, а интуиция в определении окольцованности меня редко подводила.
Глава 23
- Лена, почему до сих пор не готовы документы?!
Сергей Геннадьевич влетел к Елене Александровне в кабинет и не потрудился закрыть за собой дверь.
- Сереж, через часик будут, я ж договор доделывала.
- Я ж тебе сказал, что документы нужны срочно. Почему Валерии не отдала?
О, вот как раз сейчас выяснится, что я две недели страдала ерундой. Ну-ка, ну-ка, как она выкручиваться будет.
- Ну ты же сказал, что они очень важные, я и побоялась ей отдавать, вдруг напортачит.
- А твое дело было ей поручить и проверить, всё ли она правильно сделала! - припечатал ее Сергей. - Валерия, зайдите, пожалуйста.
Я быстро вошла в кабинет.
- Валерия, скажите, пожалуйста, - вкрадчиво поинтересовался шеф, - чем Вы сейчас заняты?
- Так как уже две недели от Елены Александровны не поступает никаких указаний, касающихся моих непосредственных обязанностей, я взяла на себя смелость заняться изучением последних комментариев и разъяснений, касаемых нашей сферы деятельности.
- И каким образом Вы это делали?
- С помощью Интернета, конечно, так как бумажные периодические издания, к сожалению, не всегда отражают последние реалии.
- И что интересного Вы нашли?
- Вам в устном порядке или все выкладки в письменном виде?
- Сколько времени займет печатный вариант? - ехидно поинтересовалась Елена Александровна.
- Пока распечатывает принтер. Сделать? - с ясными глазами спросила я.
- Конечно, - вклинился в наше визуальное противостояние шеф. - Буду уходить, возьму для ознакомления.
- Сколько экземпляров?
- Два. Думаю, Вашей непосредственной начальнице будут интересны результаты Вашей работы, Валерия.
- Хорошо.
Я вышла из кабинета, закрыла дверь и пошла распечатывать. Фух, почти пронесло, но гадюка мне это припомнит.
Как только открылась дверь кабинета, я поднялась и взяла документы.
- Вот, - я протянула один экземпляр Сергею Геннадьевичу.
Он, не просматривая, взял бумаги и вышел, а я пошла представать перед ясными очами своей начальницы.
- Елена Александровна, вот выкладки.
- Положи на стол. Как ты посмела врать в присутствии Сергея Геннадьевича?
- Елена Александровна, я за 2 недели не получила от Вас ни одного указания. Что мне нужно было сказать Сергею Геннадьевичу?
- Что угодно, только не это, - чуть не прошипела она.
- Хорошо, в следующий раз предупредите меня, что мне говорить шефу. А то у меня фантазия плохая, - я сделала несчастное лицо.
- Иди работай.
Я выскользнула из кабинета. Я с Ромки компенсацию потребую за мои расшатанные нервы.
В обед Андрей не просто присел за наш столик, но и подвинулся ко мне поближе.
- Мне логи подчистить надо?
- А что случилось?
- Да от твоей начальницы запрос пришел на то, чем ты занималась в рабочее время.
- А давай всё, что есть, - отмахнулась я.
- Точно? Подстраховать не надо?
- Спасибо, Андрей. Я на работе занималась исключительно работой, но большое спасибо, что беспокоишься. И если ты продолжишь также прижиматься ко мне, то наш новый менеджер мне глаза выцарапает вместе с очками.