— Что нам с ними делать? — тихо спросил я. — Все в порядке, мы их спасли. Отлично. Но им по-прежнему надо где-то жить. Они не могут вернуться в свое собственное измерение, а больше им ехать некуда. А на Темной Стороне хватает желающих съесть их живьем.

— Ну, — Жюльен сказал задумчиво, — у них здесь действительно неплохой бизнес, так почему бы им не заняться им снова, но уже для себя? Кому-то нужно делать все эти магические артефакты… Они могут обеспечить себе достойную жизнь. Я уверен, что мальчика и девочку можно переучить на телохранителей. Для начала я выступлю гарантом и обеспечу фейри подходящим человеком в качестве ширмы, чтобы никто о них не знал.

— Очень любезно с твоей стороны, — сказал я то, что думал, — но как насчет всех других работных домов в этом здании? Как насчет всех остальных людей, надрывающихся за гроши в подобных зданиях повсюду на Темной Стороне?

Жюльен выдержал мой взгляд.

— Я знаю. Подобных мест сотни, если не тысячи. Но одно из первых, что ты узнаешь на Темной Стороне, это то, что нельзя спасти всех. Нужно просто… делать то, что можешь, спасать, кого возможно, и попытаться довольствоваться этим.

— А что насчет владельцев этого бизнеса? Думаешь, они не поднимают шум, лишившись собственного дела?

— Не после того, что я собираюсь написать для «Таймс». Я изменю кое-какие детали, чтобы защитить фэйри, но это будет все же отличная, громкая, зажигательная вещь. Владельцы не захотят, чтобы их сопоставили с той вонью, которую я собираюсь вызвать. Могу я назвать в своем рассказе ваши с Мертвецом имена?

— Не возражаю, — весело крикнул Мертвец из кухни. Там что-то готовилось и пахло очень вкусно.

— Если по-твоему это поможет, — ответил я.

Жюльен Адвент долго меня разглядывал.

— Может быть, я не буду на тебя ссылаться, Джон.

— Понимаю. Множество людей так меня воспринимает.

— Зачем ты искал меня? — спросил Жюльен.

— А-а. А вот теперь, Жюльен, уже тебе, наверное, не понравится, но…

Глава шестая. — АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Если вы собираетесь сделать что-то действительно рискованное или действительно тупой или же то и другое вместе, почти всегда хорошей мыслью будет сделать это в компании. Так в крайнем случае у вас будет кто-то, за кого можно спрятаться, когда все начинает идти ужасно неправильно. Поэтому, пока освобожденные фэйри радостно сгрудились вокруг огромного котла, до краев наполненного питательным супом, а дикие мальчик и девочка обгрызали мясо с огромных костей, раскалывая их в поисках мозга, я отвел Жюльена в сторонку на пару слов.

— Мне нужно где-то поговорить с тобой и Мертвецом с глазу на глаз.

— Это касается твоего коварного плана, который мне и вправду не понравится?

— В яблочко.

— Я знаю одно местечко.

Оказалось, что Жюльен, исследуя здание, наткнулся на частную квартиру Бидла. Он отвел нас с Мертвецом обратно в галерею, к потайной двери в конце нее, а через нее — в переделанный чердак. Комната из голых стропил оказалась внутри много больше, чем казалось снаружи, но для Темной Стороне, где ценится жизненное пространство, это- самое обычное заклинание. Повсюду в жилище Бидла были занавески и подушки режущих глаз расцветок, а также свежие цветы в высоких вазах, гравюры Энди Уорхол на стенах и маленькие изящные китайские статуэтки пучеглазых котят.

Мертвец сразу поспешил к стойке с бутылками в дальнем конце комнаты, снял с нескольких пробу, пока не остановился на густом синем напитке, сильно бурлящем в стеклянной бутылке. Лично я не стал бы его использовать даже в качестве чистящего средства. Мертвец сделал большой глоток прямо из бутылки, вздрогнул слегка и широко ухмыльнулся.

— Когда вы умерли, требуется что-то особенное, чтобы вас зацепить, — сказал он весело. — Но эта штука пинает как 120-процентный бальзамирующий раствор.

Я отнял у него бутылку и отставил в сторону.

— Доверься мне, — сказал я. — Ты же на самом деле не собираешься делать то, о чем я думаю, когда напьешься.

— Я уже это ненавижу, — ответил Мертвец.

Мы расположились по-удобнее на расшитых разноцветных подушках, и я неторопливо и подробно рассказал, что я задумал. Во-первых, я в подробностях описал разрушенную будущую Темную Сторону, которую видел во временном сдвиге. Здания в руинах и мертвая тишина, и единственные выжившие — толпы мутировавших насекомых. Человечество исчезло, а весь мир — мертвый и холодный. И почему-то я виновен в возникновении этого будущего. Жюльен с Мертвецом внимательно слушали меня, вникая в детали. Они были в курсе большинства слухов о виденном мной, бродивших по Темной Стороне, но полностью эту историю я еще никому не рассказывал. И даже сейчас кое о чем я умолчал. Им не следовало знать, что я нашел там Эдди Бритву, последнего живого в мире. Им не следовало знать, что я убил его — его же собственной бритвой, из милосердия.

Конечно, когда я закончила говорить, они затеяли спор со мной. Они были слишком умудренными жизненным опытом, чтобы поверить в единственное, неизбежное будущее. В Рок или Судьбу.

— Существует бессчетное количество потенциальных временных потоков, возможных вариантов будущего, — слегка снисходительно произнес Жюльен. — И ни один из них ничем не вероятнее других.

— Точно, — поддержал его Мертвец. — Мой автомобиль прибыл из альтернативного будущего, которое совершенно точно не имеет ничего общего с тем, которое описал ты.

— Однажды оно может стать правдой, — ответил я. — Но наше будущее, будущее нашего потока времени, не стоит на месте, с каждой секундой оно становится все более определенным. Я… видел кое-что. Знаки, знамения, детали сбывались, несмотря на все предпринятое мной, чтобы их предотвратить. Если верить Дедушке Время, количество возможных вариантов для нашего временного потока постоянно уменьшается, неуклонно сводясь к единственному неизбежному будущему.

— Из-за твоей матери, — сказал Жюльен.

— Да. Из-за Лилит. Она — настолько могущественная Сущность, что одного ее присутствия здесь достаточно, чтобы перевернуть все с ног на голову и переписать правила самой реальности.

Я дал им время собраться с мыслями, а потом продолжил. Они должны понять подоплеку моих мыслей, чтобы оценить то, что я собирался сделать.

— Я все больше убеждаюсь, — не спеша, продолжил я, — что война с Лилит и ее сторонниками, которую я должен начать, может стать именно тем, что приведет к разрушению Темной Стороны. Что, сражаясь за мир, мы разорвем его на части. Поэтому я, говоря по совести, решил, что не могу идти дальше, не имея информации. И единственные, кто может мне ее дать, это… мои Враги. Те, кто посылают своих агентов, чтобы убить меня, сколько я себя помню.

Жюльен пылко наклонился ко мне. — Ты, наконец, узнал, кто они?

— Да. Они — последние выжившие крупные игроки опустошенного будущего, скрывшиеся в конце, незадолго до моего визита сквозь Кромку Времени. Несколько оставшихся в живых героев и злодеев, отчаянно отправляющих своих агентов в Прошлое, чтобы убить меня до того, как я сделаю… то, что я делаю, отправив всех в ад.

Жюльен и Мертвец молча смотрели на меня, шокированные сказанным мной.

— Кто…? — спросил Жюльен.

— Знакомые имена, знакомые лица. Ты знаешь их.

(Я не стал говорить Жюльену Адвенту, что в этом ужасном будущем он тоже станет одним из моих Врагов. И о том, что, пытаясь убить меня, он умрет, а его мертвое тело будет пущено на изготовление одного из этих ужасных агентов, которых они посылали за мной. Ему не следовало этого знать).

— Почему ты раньше никогда ничего мне не рассказывал об этом? — спросил, наконец, Жюльен.

— Потому что ты рассказал бы об этом другим. Это твоя работа. А я не был готов доверять… каждому.

— Это все больше становится похожим на замкнутый круг, — сказал Мертвец. — Как ты можешь… связаться с твоими Врагами?

— Отправившись во Времени в их будущее, — уверенно ответил я. — И встретившись с ними лицом к лицу. Потому что им единственным известно, что привело к их будущему. Они могут подсказать… чего я делать не должен.