— Да что он делает!

— Он снимает их всех оттуда.

— Откуда? — не отставал Уилли.

— Со своего пупка, — ответила Джинни, и они оба разразились взрывом хохота.

— Это катер — вот что это! — воскликнул Уилли.

— Какой катер?

— Сторожевик береговой охраны.

— О!..

— Это точно, — подтвердил Уилли.

— Я провозглашаю три «ура», — заявила Джинни.

— В чью честь?

— Ну, этого, Джонаса.

— Джейсона, ты хочешь сказать?

— Ну да!

— И почему же?

— Потому что он привел тебя сюда, чтобы ты занимался со мной любовью, — объяснила Джинни.

— То, что он делает, не лезет ни в какие ворота, любимая, — сообщил Уилли и начал посмеиваться прямо в ключицу Джинни. — А теперь послушай-ка!

— Слушаю.

— На этом катере пятьдесят пять человек, ты слышишь?

— Слышу!

— И он почти всех их доставит сюда и закроет на складе.

Его глаза сузились, голос понизился. Джинни, подражая ему, тоже прищурила глаза и подвинулась ближе.

— Но... знаешь что?

— Что? — отозвалась Джинни.

— Он отправляет двадцать пять наших отсюда туда!

— Туда — это куда?

— Да на катер. На этот катер!

— Но для чего?

— Чтобы вести его. Управлять им. Заставить плыть, знаешь ли, туда, куда надо.

— А что, разве береговая охрана не может заставить катер плыть туда, куда надо?

— Она может, лапочка, — загадочно ответил Уилли, — да только не туда, куда надо Джейсону.

— Ну, и куда же Джейсон хочет заставить плыть катер?

— Ха-ха! — рассмеялся Уилли и добавил: — Это секрет!

— О! У тебя от меня есть секреты? — поинтересовалась женщина, обидчиво сморщила нос, уселась к нему на колени, сложила губы бантиком и поцеловала его. — Так куда же Джейсон намерен отправиться... хмм? — продолжала допытываться она. — Ответь мне или я зацелую тебя до смерти! — он хохотнул, и она начала целовать его глаза, нос и снова губы. — Ну? Куда же?

Давясь от смеха, Уилли ответил:

— Это секрет!

— Куда? — Она не отставала. — Ну? Куда? Отвечай!

Конечно, вполне возможно, что эти люди, направляющиеся к кораблю, вовсе и не условный противник моряков Соединенных Штатов. Да, скорее всего так и есть, подумал Каммингс. Если бы это были настоящие маневры флота, тогда бы использовались только суда, принадлежащие военным морякам. Эта ярко-красная моторка с черными обводами определенно не была военным судном, как и белая яхта «Крис-Крафт», которая отошла от корабля и сейчас еще выгружала на мол людей.

Пленники?..

Скорее всего, да. Пленники...

Вот оно, самое подходящее слово!

Эти люди, которых выгружали в доке, с руками, заложенными за голову, — пленники, и они должны были быть отправлены на склад, чтобы присоединиться к тем, кто уже сидел там под замком.

Каммингс слышал отрывистые команды: «А ну, поживее! Эй, ты, шевели ногами!», видел блеск меди на воротниках цвета хаки — некоторые пленники являлись офицерами, — слышал, как орал какой-то мужчина: «Гуди, давай выгоняй наружу половину тех людей, что в домах, уже пора!» И затем до него донесся ответ: «Есть, Джейз!» — и топот ног по деревянному настилу дока. Люди с корабля двигались по направлению склада. «Много ли их еще осталось на катере?» — спросил кто-то, и Каммингс не разобрал ответа, только понял, что корабль на горизонте — собственность береговой охраны; затем он услышал, как зазвонил телефон в одном из домов на побережье, расположенных в городском районе, примыкающем к порту. Он глянул через плечо, пытаясь определить — из какого именно. Подумалось, что звонок доносился из ближайшего к нему...

Потом еще послышались голоса, шум мотора, какие-то лязгающие звуки, которые могли исходить только от передергивания затворов, шум открываемой двери. Каммингс повернул голову. Мужчина с ружьем выходил из задней двери первого дома, и, прежде чем дверь закрылась за ним, Каммингс разглядел там еще одного вооруженного человека. Первый мужчина побежал по направлению к молу, держа ружье на изготовку; и тут внезапно зазвонил телефон еще в одном доме, открылась еще одна дверь — и другой мужчина, один, с ружьем в руках, выскользнул из дома и быстро направился к белой «Крис-Крафт», поджидающей на концу мола. Дверь на склад с шумом захлопнулась, послышался громкий щелчок висячего замка и зазвонил еще один телефон...

— Развлекаетесь, мистер? — раздался вдруг голос над его головой.

Марвин Танненбаум наблюдал, как они ввели незнакомца и швырнули его головой вперед, на пол, к тому месту, где сидел Костигэн возле Саманты. Они вели себя теперь совсем иначе, эти люди. Это началось, как он полагал, когда они привели обратно Люка Костигэна, не далее как полчаса назад: из его разбитого носа текла кровь, левый глаз заплыл до того, что уже не открывался; вся одежда была перепачкана в грязи. С его возвращением в малярке воцарилась напряженная атмосфера: Гарри расхаживал по ней широкими нетерпеливыми шагами, Клайд, вроде бы молчаливый и вялый вначале, сейчас был чем-то встревожен и дергался. Тугая, как тетива, натянутость нервов ощущалась теперь и в манере поведения тех, кто, открыв только что дверь, швырнули незнакомца на пол. Марвин, наблюдая за ним, ощутил, насколько все бандиты взвинчены, и проникся уверенностью, что там, снаружи, события достигли своей высшей точки и что, как только напряжение спадет, его жизнь окажется в настоящей опасности. Он взглянул в лицо человека, распростертого на полу, — правая сторона представляла собой сплошной синяк и распухла так, словно его ударили каким-то тупым инструментом лишь раз, но зато изо всех сил. Тут же Гарри шепотом поспешно объяснялся с двумя людьми, которые доставили сюда этого человека, а затем кивнул и попрощался с ними, когда те направились к выходу. Сам же подошел к незнакомцу и стал близко от него, дожидаясь, когда он поднимется и сядет на пол.

— Как твое имя? — спросил он.

Человек не ответил.

Марвин, наблюдая за обоими, вдруг понял, что Гарри в этот момент оказался спиной к нему. Он совсем было уже потянулся за бутылью с разбавителем краски на стеллаже, когда спохватился, что другой страж, Клайд, сидит на рабочей скамье и каждый жест Марвина им будет сразу же замечен.

— Я спросил, как твое имя? — повторил, раздражаясь, Гарри.

— Что вы сделали? — внезапно вопросом на вопрос ответил человек. — По-бандитски захватили катер береговой охраны?

Гарри повернулся к Клайду, широко раскрыв от удивления глаза. Клайд встал со скамьи и двинулся туда, где на полу сидел человек, а затем встал напротив Гарри так, что каждый из них оказался сбоку от пленника. Марвин продолжал незаметно исподлобья наблюдать. Спина Гарри все еще была обращена к нему. Клайд же теперь стоял к Марвину вполоборота.

— Ты, должно быть, все-таки ухитрился кое-что заметить, пока прятался там, на берегу, а, мистер, а? — предположил Гарри.

— Да, я увидел достаточно.

— Как твое имя? — опять задал вопрос Гарри.

И снова человек не пожелал отвечать.

— Вынь-ка его бумажник! — приказал Гарри Клайду.

— Каммингс, — наконец ответил тот, а затем торопливо и настолько поспешно, что Марвин сразу решил, что тот лжет, человек добавил: — Роджер Каммингс!

— Итак, мистер Каммингс, иногда вредно для здоровья видеть слишком много. Вы не находите?

— Точно, вы только послушайте! — вклинился Танненбаум-старший. — Их речи — ни дать ни взять копии гангстерских фильмов с участием Джеймса Каднея.

— Заткнитесь, доктор! — окрысился Гарри. — Ну, так и что же такое вы увидели, мистер Каммингс? — На сей раз он обратился к пленнику на «вы».

— Зачем вам понадобился катер? — спросил Каммингс, игнорируя заданный Гарри вопрос.

— Клайд! — окликнул Гарри.

Тот сделал два шага в сторону Каммингса, одновременно вскинув руку высоко над головой, и тут же, описав ею в воздухе дугу, стремительным движением обрушил вниз. Марвин-младший, следя за Клайдом со страхом и восхищением, почти забыл про разбавитель на полке — целых полгаллона в бутылке, — которым хотел воспользоваться. Он увидел, как голова Каммингса резко дернулась назад, услышал, как он хрипло вскрикнул от боли, и тут только вдруг до него дошло, что Клайд повернулся к нему спиной. Он быстро соскользнул на край скамьи, выпрямился, повернулся, схватил бутыль с полки, поставил на пол под скамейку и затем как ни в чем не бывало снова обернулся к тем троим; его сердце бешено колотилось в груди: его действия остались на этот раз незамеченными и сразу стало ясно, насколько идиотским был его внезапный маневр. Они могли бы избить его до полусмерти, так же, как теперь Костигэна, который сидел сейчас, прижимая платок, пропитанный кровью, к разбитому носу, и как только что избивали они нового пленника — Каммингса.