К тому времени ему уже стало известно, что в деревне Келан нет. Двое путников вышли из Холмогор и направились через перевал. Они шли лесом и таким образом неплохо срезали путь. Богдан с охраной ехали за караваном в окружную, куда медленнее.

Богдан попросил Лео посылать беглецам особый телепатический сигнал. Конечно, это было запрещенным приемом, который мог трактоваться как нарушение прав личности, но поскольку Янус пока не входил в звездную систему колоний, и ничего другого Богдан не придумал, то на станции на нарушение закрыли глаза. Сигнал воздействовал на мозг, внушая координаты и зрительные ориентиры, и беглецы, сами того не подозревая, корректировали маршрут в нужном ему направлении.

Несколько дней прошли в относительном спокойствии. Богдан двигался в сторону морского города, в Кэшеб двигались и палач с Келан.

А потом его планы были снова грубо нарушены. Яша вышел на связь раньше обычного и сказал: «Кое-что произошло».

«Все живы, — уточнил он после продолжительного молчания Богдана, боявшегося произнести лишнее слово. — Ночью на лагерь беглецов совершили нападение. Похоже, люди с островов. Возможно, шпионы, о которых мы подозревали. Девушку не тронули, но зачем-то забрали жевлара. При нападении похитители использовали волновой излучатель, который не позволил беглецам проснуться. За Келан присматриваю я, а за маршрутом жевлара следит Лео. Но это не все. Островитяне отследили нас и обнаружили источник. Они направили ответный сигнал, который содержит сообщение. Требуют, чтобы ты изменил маршрут. Ты должен отправиться в приморский город Дэндрэ, прямиком в клан палачей и переговорить с жевларом Стоушем. Иначе грозят заглушить сигнал и убить обоих».

Вот как? Богдан сразу понял, что скрывается за сухими фактами. Островитяне открылись. Показали, что могут серьезно повлиять на события и им доступны высокие технологии. Но, по крайней мере, они выразили готовность к переговорам. Демонстрация намерений, значит. Грозная сила решила проявить себя, обозначить присутствие не формально, а предметно. Да, Янус оправдывал название, являясь кладезем поистине удивительных открытий…

Богдан потер виски. Солнце отражалось на поверхности воды, яркими бликами бежало за барашками волн и слепило глаза. Он чувствовал усталость. Необходимо держаться. Пока что он хозяин ситуации и именно от его решений зависит будущее. Януса. Келан. Кристиана. Станции. Но мог ли Богдан с уверенностью сказать, что собственное будущее зависит от него самого? Есть ли в нем мужество принять все до конца, или испытания сломили его волю?

Богдан всей душой стремился к любимой и прекрасно сознавал другую сторону реальности. Кристиан, с которым необходимо заключить соглашение и доставить на станцию. Юридические санкции, разбирательство, под которое они скоро попадут. Статус неконтакта. Расследование. Две его жизни, которые не смогут пересечься. От этого голова становилась тяжелой, а мысли путались. Он сжал кулаки. Необходимо верить в правильность выбранного пути. Как верит Келан.

Богдан помнил, как спешил в Дэндрэ. Как злился, как боролся с внутренним страхом потери, неверного выбора, неосторожного слова. Лео и Яша поддерживали, регулярно сообщая новости: «Келан добралась до Кэшеба. Она остановилась в доме у катаринки. Она в порядке, ее не преследуют». Позже пришло сообщение, что из-за помех — вспышки на солнце — станция день или два не сможет связаться с ним. Богдан сказал что-то в ответ. Неважно, что творилось в этот момент в его душе, он просто обязан был сохранять выдержку.

Они не зря спешили. Богдан достиг города на день раньше запланированного срока и в сопровождении изможденной уже охраны направился к зданию суда. Обычно в таких домах и проводились собрания клана палачей. Но по дороге его перехватили люди в серых плащах. Им удалось подозрительно быстро договориться с охраной, которая с невозмутимым видом оставила Богдана в одиночестве. Правда, псевдоволшебники достаточно легко убедили и его самого. Несколько фактов, дословное воспроизведение сообщения. Да, перед ним действительно стояли представители островитян. Шпионы или облаченные особой властью люди — неизвестно. Но было понятно: смерть Богдана в их планы пока не входила, поскольку так бережно его еще никуда не доставляли.

В хибаре на окраине города Богдан снова почувствовал себя следователем. Перед ним сидел огромный, мрачный жевлар.

Он смотрел с неприязнью, но без гнева.

— Бог со звезды, полагаю, — сухо обронил палач.

Богдан с некоторой опаской смотрел на приемного отца Келан. «Вот я и познакомился с отцом невесты», — с неуместной иронией подумал он, отвечая гиганту:

— Да. Думаю, лучше бы вам объяснить, что здесь происходит. Кто вы и зачем здесь я?

— Ты знаешь, кто я.

Взгляд Стоуша, казалось, пригибал к земле. Богдан невольно восхитился умением жевлара в любой ситуации оставаться над противником. Ведь, судя по записке, он был пленником островитян.

Стоуш продолжил, роняя слова словно глыбы:

— Необходимость заставляет меня поступить так, а не иначе. Я всегда считал, что не могу предать свой клан. Хотя сейчас не вижу разницы между навязанной верностью и лицемерием. Скорее уж, я не буду служить никому. Мне никогда особо не нравились политические игры. Звание мастера я получил как палач, а вовсе не как плетущий интриги старик. Мой приятель Винту задумал гадкое дело и втянул в него Келан. Он обошел меня, подставил ее и собирался убить. Келан — шантийка. Ты знаешь, иномирец, что это значит, не так ли? Думаю, именно поэтому Винту и осмелился пойти против меня. Саранча не имеет права управлять жизнями других. Они могут лишь давать, а забирают другие. Я узнал обо всем слишком поздно, к сожалению. И мог лишь надеяться, что Келан сможет выпутаться сама. Но она пришла за помощью. Я должен был тотчас отдать ее палачам за двойное предательство. Нарушение договора, предупреждение жертвы.

Стоуш положил на стол ручищи и наклонился к Богдану. На лице жевлара не отразилось никаких чувств, но глаза его горели, как раскаленные угли.

— Много лет назад мне пришлось казнить ее мать. Я никогда об этом не жалел. Думал, это справедливое наказание тому, кто бросил ребенка умирать на дороге. Она говорила тогда, что не оставляла его. Я не поверил. А теперь, спустя столько лет, мне самому пришлось делать выбор. Во имя великих догм, на которых якобы держится мир Януса. Закон, справедливость. Я повторял себе это вновь и вновь. Но что, если мать действительно потеряла ребенка, а не бросила его? Если казнена за то, что саранча, а не за совершенное преступление? Я — отец Келан. Тем более теперь. Я не предам ее ради тех идеалов, что давно уже не мои.

— Что значит, тем более? — перебил Богдан.

— Не знаешь, значит? — Жевлар усмехнулся. — Она и сама только поняла. Слушай, парень, ты должен немедленно отправиться на острова. Кристиан Вайдер, волшебник и прохвост, просил передать тебе, что сохранит ее жизнь в обмен на твою. Этот человек в ответе за многое, что произошло, запомни. Он пообещал мне, что если я уговорю тебя отплыть на острова, к нему, сделать все от него зависящее, чтобы Келан не погибла от рук наемников. Но сделает он это не из человечности или симпатии. Кристиан Вайдер лжив и лицемерен по своей натуре, а я сразу вижу такие вещи, парень. Он хочет вернуться домой, так он просил сказать, и готов договариваться. Они будут ждать тебя на островах, с Келан. Сейчас они в море, и моя дочь жива. Послушай, парень, это было личное сообщение, поэтому нас никто не подслушивает. Я скажу тебе еще кое-что, тихо-тихо. Секрет, который поможет играть с ним на равных. Запомни…

Утром Богдан зафрахтовал корабль, и уже в обед они были в море. Едва город скрылся вдали, как он потребовал у капитана зайти в ближайший порт, где нет храма волшебников, но живут шантийцы. Денег, которые он получил от островитян, с лихвой хватало на задуманное.

Только одно терзало его сильнее неопределенности будущего. Правильно ли он понял Стоуша? Была ли Келан беременна?