Наверное, о полковнике Абеле, а его настоящее имя Вильям Генрихович Фишер, написано гораздо больше, чем о других разведчиках-нелегалах. Но те новые и доселе не известные факты, о которых рассказал мне генерал Вадим Алексеевич Кирпиченко, без всякой натяжки можно назвать сенсационными. И это тем более интересно, что разведка крайне редко открывает свои тайны. Потом были встречи с другими людьми, работа с архивными документами и материалами, газетные и журнальные публикации. Постепенно вырисовывалась необыкновенно интересная история жизни разведчика-нелегала. Появлялись новые детали, о которых хотелось рассказать.
Конечно, тот долгий разговор с Вадимом Алексеевичем Кирпиченко не мог охватить все эпизоды жизни разведчика Абеля-Фишера. Вот и подумалось, а почему бы не написать о ставших известными мне фактах биографии полковника Абеля, а наиболее важные детали уточнить, проверить, подтвердить или, может быть, даже опровергнуть материалами того давнего интервью бывшего руководителя нелегальной разведки...
БУДУЩЕГО НЕЛЕГАЛА НАЗВАЛИ В ЧЕСТЬ ШЕКСПИРА
Генеалогическое древо рода Фишеров своими корнями уходит в германские земли. Но сам Вильям Генрихович родился в Англии (в те годы уже одну эту новость из биографии Абеля можно было считать сенсацией), хотя родиной считал Советский Союз.
Семейное предание хранило историю о том, как в незапамятные времена приехала в Россию семья Фишеров, выписанная из Германии князем Александром Куракиным.
Осели немцы в Ярославской губернии, а в конце XIX века один из потомков семьи — шестнадцатилетний Генрих Фишер приехал в Петербург. Работая токарем на заводе, включился в революционную деятельность, вступил в «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», познакомился с Глебом Максимилиановичем Кржижановским и даже Владимиром Ильичом Ульяновым-Лениным. Через несколько лет за революционную деятельность его выслали в Саратов, где он по взаимному чувству и общим революционным идеалам женился на русской барышне — восемнадцатилетней Любови Васильевне. В 1901 году семью высылают из России, и она оседает в Ньюкасл-на-Тайне — индустриальном городе на северо-восточном побережье Великобритании. Там 11 июля 1903 года в семье рождается второй ребенок, которого назвали Вильямом.
В детстве Вилли был упрямым и молчаливым. Видимо, сказалось первое жизненное потрясение, которое в детстве переживается особенно остро, — гибель старшего брата. Мальчик утонул на глазах у Вилли, который не смог помочь ему выбраться на берег. Судя по всему, семейная трагедия оставила тяжелые воспоминания и не лучшим образом отразились на дальнейших взаимоотношениях родителей и сына. Мальчик замкнулся, ушел в себя. Второй стороной одиночества стало увлечение книгами. Он много читал, хорошо рисовал, играл на пианино, мандолине, гитаре, любил математику, физику, астрономию, историю.
В 15 лет после окончания школы он работает учеником чертежника на судоверфи, а через год успешно сдает вступительные экзамены в Лондонский университет. Однако долго учиться ему не пришлось. После бурных петроградских событий октября 1917 года родители решили вернуться в Россию и с 1920 года поселились в Москве.
Прекрасно зная русский, немецкий и английский, Вилли работает переводчиком в Исполкоме Коминтерна, затем поступает на индийский факультет Института востоковедения. В 1925 году, после окончания первого курса, его призывают в РККА — Рабоче-крестьянскую Красную армию, где он служит в Первом радиотелеграфном полку Московского военного округа. Здесь он увлекся радиоделом и получил специальность радиста, которая стала определяющей на всю оставшуюся жизнь. После армии он работает радиотехником в научно-испытательном институте ВВС РККА, женится на студентке Московской консерватории Елене Лебедевой, а вскоре его призывают на службу в Иностранный отдел ОГПУ.
—Почему своему ребенку родители дали такое странное—пи русское, пи немецкое — имя? — спрашиваю я у своего собеседника Вадима Кирпиченко.
— Поскольку он родился в Великобритании, то по обоюдному согласию отца и матери его назвали Вильямом в честь гениального английского драматурга Шекспира.
—Родители Вильяма Генриховича не были связаны с ВЧК или ОГПУ?
—Таких сведений в наших архивах не найдено, да и вряд ли такое могло быть. В те годы только происходило становление разведки. Просто его родители были революционерами и патриотами своей страны, поэтому и вернулись из эмиграции. И сына своего воспитывали в духе любви к России. Поэтому Вильям хоть и родился в Англии, своей родиной всегда считал Советский Союз.
—А в годы сталинских репрессий никто из них не пострадал, как многие старые большевики, к тому же этнические немцы?
— К счастью, жернова политического террора не задели семью Фишеров.
ПЕРВЫЕ КОМАНДИРОВКИ ЗА КОРДОН
Около четырех лет Вильям Фишер проработал в Центральном аппарате разведки, занимался обеспечением радиосвязью зарубежных резидентур. В 1931 году ему предложили выехать в первую загранкомандировку. Конечная цель — Англия. Промежуточный этап — Скандинавский полуостров. Впрочем, не совсем так. Действительно первой была его поездка в Китай, состоявшаяся несколько месяцев назад. Но это был кратковременный выезд для ознакомления молодого разведчика с условиями совершенно незнакомой страны.
Безусловно, определяющую роль в выборе кандидата для работы в Соединенном Королевстве и Скандинавских странах сыграли его знание английского языка и профессия радиотехника. Первая задача — установить радиосвязь Центра с резидентурой в Скандинавии, а также подбор, вербовка и получение разведывательной информации политического и военно-технического характера. Фишер успешно справляется с заданием Центра, и в 1934 году семья возвращается в СССР, чтобы через несколько месяцев опять уехать за границу — в хорошо знакомую с детства Англию.
Легализация на островах проходит успешно, налаживаются контакты, отрабатываются способы связи, начинается активная оперативная работа. И вдруг из Великобритании Фишера неожиданно отзывают. Досрочно...
А случилось вот что.
В июле 1938 года из Барселоны непонятным образом и неизвестно куда исчез крупный советский разведчик, создатель красных разведрезидентур в Германии, Франции, Англии, Испании Александр Михайлович Орлов (Лейба Лазаревич Фельдбин), который в кадрах ОГПУ—НКВД проходил как Лев Никольский, за границей работал под псевдонимом Швед. Ходили слухи, что этому орденоносцу, майору госбезопасности (по нынешнему статусу — генерал-майор) псевдоним «Орлов» присвоил лично товарищ Сталин. Это Орлов подобрал основу будущей «кембриджской пятерки» — Кима Филби, Дональда Маклейна, Гая Бёрджесса, а будучи начальником аппарата НКВД в Испании во время франкистского мятежа и гражданской войны, организовал доставку в СССР испанского золота (более подробно читайте об этом в очерке «Разведчик на все времена». —Авт.) Четверть века руководство органов госбезопасности Советского Союза считало его изменником и предателем. Но те, кто хорошо знал ту эпоху и лично Александра Орлова, предпочитали называть его иначе — невозвращенцем. И на то были веские основания. Реабилитировали Орлова только в 1964 году.
Но в 1938 году на Лубянке об этом ничего не знали и спешно возвращали в СССР всех сотрудников европейских загранрезидентур, которых знал и мог выдать Орлов. В числе этих людей оказался и Вильям Фишер.
После возвращения из Англии он получает звание лейтенант госбезопасности, что соответствовало армейскому майору. Фишеры живут спокойной московской жизнью, если можно назвать спокойными вторую половину тридцатых годов. Но вдруг, без объяснения причин, в последний день 1938 года Вильяма Генриховича увольняют из разведки. Для него это страшный и неожиданный удар. Почему? За что? В связи с чем? Что будет дальше? Неужели вслед за увольнением последует арест? Но за что?
Он ищет новую работу, устраивается во Всесоюзную торговую палату, затем на авиационный завод, где и работает до начала войны.