Я заметила, что местами утес осыпался. Это происходило постоянно. Тапперти любил повторять, что море постепенно отвоевывает участки суши и что во времена его дедушки по берегу проходила дорога, ныне полностью исчезнувшая.

Я подумала, не повернуть ли нам обратно, но в таком случае пришлось бы объяснить свои опасения Элвин, а мне не хотелось этого делать, когда она сидела в седле.

Нет, подумала я, будем ехать прямо, пока не достигнем ответвления, которое выведет нас на дорогу. Затем вернемся домой кружным, зато надежным путем. Мы подъехали к опасному участку, и я заметила, что здесь тропа была еще более скользкой и осыпалась сильнее, чем в других местах.

Я натянула уздечку, и Джасинт замедлила шаг. Элвин на Черном Принце была позади, потому что мы вынуждены были ехать друг за другом.

Оглянувшись назад, я предостерегла девочку:

— Едем очень медленно. Просто следуй за мной.

И тут послышался этот звук. Быстро вскинув голову, я увидела, как на нас несется сверху огромный валун, увлекая за собой землю и ветки растений. Я оцепенела от ужаса и, замерев на месте, наблюдала за тем, как валун пролетает в нескольких дюймах от нас с Джасинт, а затем с громким всплеском погружается в море.

Джасинт попятилась. Она была испугана и готова прыгнуть куда угодно… вверх на утес… вниз в море… лишь бы подальше от этого страшного места.

К счастью, я была опытной наездницей, и мы с Джасинт уже успели хорошо узнать друг друга. Я начала ее успокаивать. При этом старалась придать своему голосу как можно больше твердости, но он все равно предательски подрагивал.

— Мисс! Что случилось? — донесся до меня голос Элвин.

— Все в порядке, — беспечным тоном откликнулась я. — Ты великолепно справилась с ситуацией.

— Мне показалось, Черный Принц чуть не пустился в галоп. Так бы и было, сделай это Джасинт.

Я посмотрела вверх и произнесла:

— Здесь небезопасно… после всех этих дождей.

Не знаю, что я ожидала там увидеть, но смотрела прямо на густые заросли кустов. Там произошло какое-то движение… или мне это только показалось? В кустах было бы очень легко спрятаться. Что, если после прошедших дождей от скального массива готов был отделиться большой валун? Если бы кто-нибудь хотел покончить со мной, это была бы отличная возможность. Достаточно было столкнуть валун вниз тогда, когда я окажусь на тропе под ним. Великолепная цель. У нас с Элвин вошло в привычку проезжать здесь в определенное время дня…

Я содрогнулась и сказала:

— Поехали, Элвин. Выберемся на дорогу, чтобы не возвращаться назад по тропе.

Элвин молчала. Когда через несколько минут мы оказались на дороге, она как-то странно на меня посмотрела, и я поняла, что от нее не укрылась опасность, которой мы подверглись.

Только дома я поняла, насколько встревожило меня сегодняшнее происшествие. Вырисовывается какая-то ужасающая модель. Элис умерла. Сэр Томас Треслин умер, а теперь я, которой предстояло стать женой Коннана, легко могла распрощаться с жизнью на тропе среди скал.

Мне так хотелось поделиться своими страхами с Коннаном.

Но я была практичной и здравомыслящей женщиной. Неужели я избегаю смотреть фактам в лицо только потому, что боюсь там что-то увидеть?

Что, если Коннан на самом деле никуда не уехал? Что, если он хотел, чтобы со мной произошел несчастный случай в то время, когда всем было известно, что он находится в отъезде? Я вспомнила леди Треслин на рождественском балу, подумала о ее красоте — чувственной, пышной красоте. Коннан ведь сам признал, что она была его любовницей. Была? Неужели возможно, чтобы мужчина, познавший ее, захотел после этого меня?

Предложение было таким неожиданным. И оно было сделано как раз накануне эксгумации тела мужа его любовницы.

Не было ничего удивительного в том, что здравомыслящая гувернантка превратилась в испуганную женщину.

К кому я могла обратиться за помощью?

Кроме Питера и Селестины рядом со мной никого не было. Нет, я не могла предать Коннана и поделиться с ними своими подозрениями. Достаточно и того, что они зародились у меня…

— Не паникуй! — приказала я себе. — Успокойся. Подумай, что можно предпринять.

Дом, в котором я жила, был огромен и полон тайн. Возможно, тут есть и другие глазки, о которых пока никому не известно. Кто знает?

Я подумала о глазке в комнате мисс Дженсен, а затем мои мысли обратились к ее внезапному увольнению. И вспомнила про усадьбу «Худфилд», что располагается неподалеку от Тавистока.

Интересно, там ли обитает сейчас мисс Дженсен. Это было более чем вероятно, потому что она отправилась туда незадолго до моего приезда в «Маунт Меллин».

Почему бы не попытаться встретиться с ней? Возможно, она сможет пролить свет на некоторые тайны этого дома.

Мне было страшно, а в такие моменты лучше всего действовать.

И я написала письмо следующего содержания:

Дорогая мисс Дженсен.

Я гувернантка в «Маунт Меллине», и я слышала о Вас. Очень хотелось бы с Вами встретиться. Надеюсь, это возможно. Если Вы согласны, желательно, чтобы наша встреча состоялась как можно скорее.

Искренне Ваша,

Марта Ли.

Я немедленно отправила письмо, лишив себя возможности передумать.

Каждый день я ожидала возвращения Коннана и говорила себе: когда он вернется, я расскажу ему о своих страхах, потому что не имею права скрывать их от него. Расскажу о том, что случилось на тропе среди утесов. Попрошу его рассказать правду. Спрошу: «Коннан, почему ты предложил мне выйти за тебя замуж? Потому что любишь меня и хочешь видеть своей женой или чтобы отвести подозрения от себя и леди Треслин?»

Я говорила себе: возможно, смерть Элис была случайной, но это навело их на мысль отделаться от сэра Томаса, остававшегося единственным препятствием на пути к их браку. Возможно, они подсыпали что-то в его виски. Почему бы нет? И то, что валун рухнул сверху в тот самый момент, когда я с ним поравнялась, тоже не могло быть случайностью. Предстоит эксгумация тела сэра Томаса, а всей округе известно об отношениях между Коннаном и леди Треслин. Вот Коннан и решил отвести от себя подозрения, обручившись с гувернанткой. Теперь гувернантка является таким же препятствием, каким были Элис и сэр Томас. Поэтому с гувернанткой вполне мог произойти несчастный случай. Ведь она каталась на своей новой лошади, и все подумали бы, что она просто не справилась…

Но как можно предполагать, что человек, которого я люблю, способен на нечто подобное? Как можно любить человека и допускать подобные мысли о нем?

Я действительно его люблю, запальчиво ответила я на собственный вопрос. И люблю так сильно, что предпочту встретить смерть от его рук, чем влачить без него пустое и бессмысленное существование.

Три дня спустя я получила письмо от мисс Дженсен, которая сообщала, что готова встретиться со мной. Она как раз собиралась в Плимут и предлагала увидеться завтра в гостинице «Белый Олень».

Я сказала миссис Полгрей, что еду в Плимут за покупками. Это выглядело вполне правдоподобно, учитывая то, что через три недели должна была состояться моя свадьба.

В Плимуте я направилась прямиком к «Белому Оленю».

Мисс Дженсен уже была там, необычайно хорошенькая светловолосая девушка. Она радостно приветствовала меня и сообщила, что миссис Плинт, жена хозяина гостиницы, предоставила нам для обеда отдельную комнату.

Там мы и расположились.

Жена хозяина с энтузиазмом распространялась об утке, зеленом горошке и ростбифе, но ни мисс Дженсен, ни меня еда почти не интересовала.

Мы заказали, если я не ошибаюсь, ростбиф, и как только остались одни, мисс Дженсен спросила:

— Что вы думаете о «Маунт Меллине»?

— Замечательный старинный дом.

— Один из самых интересных домов, какие я только видела, — заметила она.