– Да, тем более что она и до смерти некоторое время не виделась с мамой.

Либби внимательно посмотрела на него, с любопытством размышляя, оправился ли он после смерти Марго. Наверное, нет. Если некогда он был так подавлен смертью Клайва Джилберта, что говорить о смерти женщины, которую он любил?.. Она попыталась представить себе, как Алек, Марго и их дочь жили вместе.

Интересно, ездила ли Марго с Алеком, оставляя ребенка с нянями? Вполне возможно, предположила она. Марго никогда не производила впечатления, что может быть хорошей матерью. Либби стало жалко эту бедную девочку.

– Как ее зовут? – спросил Сэм.

– Джулиет.

– У нас в классе учится одна Джулиет. Она свинья. А сколько лет вашей?

Алек ухмыльнулся.

– Скоро будет восемь. Но она не свинья.

– Ну тогда можешь взять ее с нами, – сказал Сэм. – А мне семь с половиной, – добавил он, вытирая рот рукой.

– Я знаю.

Сэм удивленно на него взглянул.

– Откуда ты знаешь?

– Твоя мама сказала.

Сэм повернулся в сторону мамы, как бы спрашивая, что еще она могла рассказать этому незнакомцу.

– Я бы очень хотел, чтобы ты как-нибудь зашел к ней, – сказал Алек. – Она будет рада с кем-нибудь поиграть.

Наконец терпение Либби лопнуло. Она не знала, к чему клонит Алек, но во что бы то ни стало своего сына она должна уберечь.

– К тебе идет Артур, – сказала она Сэму. – Может, переоденешься? Вы же, кажется, собирались поплавать.

– Да, ты права. До свидания, – сказал Сэм Алеку и, схватив со стола еще один кусок хлеба, исчез в своей комнате.

– Чего ты добиваешься? – спросила Либби у Алека в наступившей тишине.

Он пристально смотрел вслед Сэму, но, услышав вопрос, обернулся к ней.

– Лучше узнать своего сына, – сказал он.

– Моего сына, – поправила Либби.

– Моего тоже. Ты не можешь этого отрицать.

– Биологический несчастный случай. Иногда бывает и такое.

– Конечно, бывает, – сказал Алек с раздражением в голосе. – И еще как бывает!

Либби повернулась к нему спиной и стала смотреть в окно, досадуя на то, что он пробудил в ней такие чувства.

Он не имеет никакого права приходить сюда и снова врываться в ее жизнь. И, самое главное, он не имеет никаких прав на Сэма.

– Когда ты собираешься ему рассказать, что я его отец?

Либби пожала плечами.

– Возможно, никогда.

– Какого черта!

Либби обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– А с какой стати?

– Потому что он имеет право знать.

Она плотно сжала губы. Это, конечно, правда. Но нельзя так сразу обрушивать все это на ребенка. Необходимо все учесть, подготовить его.

– Когда-нибудь, – согласилась она наконец. – Это не к спеху.

– А я думаю иначе.

– Неужели? А еще два дня назад ты даже не подозревал о его существовании.

Алек сжал челюсти.

– А сейчас знаю. И я хочу лучше узнать его.

– Не будь таким упрямым.

– Черт возьми, Либби. Он мой сын.

– С каких это пор? С тех самых, как тебя это стало устраивать? А что потом?

– Меня это всегда будет устраивать.

Либби покачала головой.

– Откуда мне знать?

– Ты думаешь, я его брошу?

– Ты бросил меня.

На некоторое время их взгляды скрестились. Лицо Алека явственно отражало его чувства: челюсти гневно сжались, глаза горели огнем. В отчаянии он взъерошил волосы и воскликнул:

– Я вернулся!

– Ну да? И это дает тебе какие-то права? – Она окинула его презрительным взглядом.

– Да, – огрызнулся он, – чертовски верно. У меня от тебя ребенок, и я имею право быть его отцом.

– Лично я считаю, что ты не имеешь никаких прав, Алек. Ты сделал свой выбор восемь лет назад.

– К черту, Либби, я не мог…

– Мог. Уходи, Алек. Просто уходи.

Либби мысленно вознесла к небу молитвы, чтобы он ушел, чтобы дверь за ним наконец захлопнулась и он оставил ее так же, как восемь лет назад.

Тишина была ей ответом. А потом он тихо подошел к ней сзади. Она чувствовала тепло его тела всего в нескольких сантиметрах от себя. Она напряглась. Его рука коснулась ее руки, и она отшатнулась от него.

– Я сказала – уходи.

– Либби.

– Нет, Алек. Оставь меня в покое. Я тебе была не нужна. Я тебе не нужна и теперь. Просто уходи!

Она повернулась вокруг своей оси и горящими глазами посмотрела на него.

– Я хочу тебя, – сказал он хриплым голосом. – Я всегда хотел тебя.

Либби тихо выругалась.

– И ты хотела меня.

– Ну и что, а теперь не хочу!

– Так ли это? – Его голос был шелковым и слегка ехидным. Он погладил ее руку снизу доверху. Она его оттолкнула.

– Будь ты проклят, Алек! Не дотрагивайся до меня.

– Я хочу дотрагиваться до тебя.

– Конечно! Все, что хочет Алек, он обязательно получает! Не так ли?

Его губы скривила горькая улыбка.

– Ну, далеко не все!

– Тебе часто отказывали? – Либби не стала дожидаться ответа и тут же продолжила: – Что ж, хорошо. Тогда это не будет для тебя такой уж неожиданностью.

– Будь благоразумна, Либ.

– Я вполне благоразумна, Алек. Будь на этот раз благоразумен сам. Тебя не было в моей жизни восемь лет. Ты был коротким мигом, не более того. Жизнь Сэма прошла без тебя. Зачем ты мне нужен теперь? Что из этого может выйти хорошего?

– Он узнает своего отца!

Либби покачала головой.

– Я не уверена, что из этого выйдет что-нибудь путное.

– Либби!

Она упрямо покачала головой.

– Не уверена!

– Ну ладно, Либби. Не думаешь же ты, что я возьму и уйду, только мельком взглянув на родного сына.

– Именно так я и думаю.

– Я не могу так поступить.

– Тогда что ты намерен делать, Алек? Попытаешься отнять его у меня? – Она бросила это с вызовом, после чего воцарилась мертвая тишина. Она посмотрела на него с ужасом. – Ты не сможешь забрать его у меня, – сказала она, не в силах унять отчаяние в голосе.

Что делать? Будь он проклят, этот Алек Блэншард! Со всей своей силой и славой. Наверняка считает, что может получить все, что захочет. Даже ее сына.

Алек снова вздохнул, запустив пальцы в волосы.

– Я еще не решил, что буду делать. Но как-то действовать я собираюсь.

Он переминался с ноги на ногу, не скрывая, что явно нервничает.

Она сжала кулаки.

– Я не дам тебе сделать ни одного шага, Алек!

Его испугала ее угроза.

– Либби, ради всего святого, успокойся.

– Успокоиться? Ты говоришь о том, чтобы забрать у меня моего ребенка, и советуешь мне успокоиться!

– Я не говорил об этом. Это ты говоришь.

– Ты не сказал, что не сделаешь этого.

Он закрыл глаза.

– И не скажу. Не проси меня. Я не уйду из его жизни. Ни теперь. Ни когда-либо.

– Алек…

Он непреклонно покачал головой.

– Нет. Мы все уладим.

Он двинулся к двери, как будто собирался уходить.

– Я не позволю тебе давить на меня, Алек. Тебе не удастся получить все, чего только захочется! Я…

Он резко обернулся и посмотрел ей в лицо.

– Поговорим об этом позже, когда к тебе вернется рассудок.

– Я вполне себя контролирую!

– Сомневаюсь. – Он нажал на ручку двери. Либби пошла следом.

– Алек!

– Не сейчас, Либ. Ты хотела, чтобы я ушел, так я ухожу. Пока.

– Навсегда, – настаивала она. – Ты нам не нужен. Мы обойдемся и без тебя.

Он отпустил ручку двери и подошел к ней, взяв ее руки в свои, и повернул таким образом, чтобы вынудить ее посмотреть ему прямо в глаза.

– Но я без тебя не обойдусь, Либби. Я серьезно. Без вас обоих. Так что я еще вернусь.

Она опять была в том же состоянии, как и много лет назад, только тогда она радостно грезила по ночам, а сейчас ее мучили кошмары.

Восемь лет тому назад, если бы Алек Блэншард сказал ей, что хочет ее, и посмотрел на нее своим властным взглядом, Либби была бы на седьмом небе.

Довольно. Теперь всю ночь она обдумывала его слова, переживая их снова и снова, изучая и анализируя. Теперь она знала, что чувствует: подозрение. И страх.