Несмотря на болезненную полноту, деформировавшую ее лицо, у нее были замечательные огромные глаза, в которых плескалось теплое южное море.

— Здравствуй, миленькая, — сказала она и расплылась в улыбке. — Чья же ты?

— Потерпи, сейчас представлю, — важно вмешался Майкл. — Мистер Моро, мой друг, — он указал на человека за стойкой, — миссис Моро, — это была Кэт. Наконец, показывая на Вирджинию, он произнес: — Миссис Алекс, господа!

— Я так и думала, — сказала по-матерински Кэт. Она вдруг стала серьезной и доверительно спросила: — Что будете есть, детки? Мою фаршированную капусте, это понятно. А потом?

Майкл сделал заказ, и пока хозяйка суетилась с обслуживанием, Алекс и Вирджиния нежно обнялись.

Спустя некоторое время в ресторан стали заглядывать посетители. Они жали руки Моро, Майклу и Алексу, молча кивали Вирджинии. Некоторые из них были с женщинами, которые тут же, не подходя к стойке, послушно направлялись к столику, на который взглядом или короткой фразой указывал спутник. Мужчины чем-то неуловимо походили друг на друга, несмотря на то, что различались фигурами, манерой одеваться, даже произношением. Общее угадывалось в жестах, определенных словах, смысл которых не доходил до Вирджинии, в живых и в то же время вялых глазах, напоминающих горящую вполнакала лампочку. Темой их разговоров, насколько могла слышать Вирджиния, в основном были скачки и какие-то дела, о которых они говорили намеками и странными, как бы зашифрованными словами.

Между тем в плохо проветриваемом помещении становилось жарко. Подогревала и обильная трапеза с еще большим количеством приправ и вина. Все столики были заняты явными завсегдатаями заведения. Их грубоватые манеры, привычка громко говорить за едой, напряженные позы, а главное — похожесть вызывали у Вирджинии ощущение присутствия на какой-то подпольной и опасной встрече. Испугавшись своих мыслей, она старалась поменьше смотреть и слушать, это относилось и к Майклу с Алексом. Правда, некоторое блаженство она, как и предполагала, получала. Опасность, пока не становилась явной, доставляла ей удовольствие.

Никто из присутствующих, казалось, никуда не торопился, кроме женщин, которые вдруг стали уходить одна за другой.

«Куда? На какую-такую работу они отправляются?» — спрашивала себя Вирджиния, чувствуя нежную дрожь под влиянием возникающих в воображении смутных картин, которые выходили за пределы жалкого, как ей теперь казалось, сладострастия на 15-й улице.

— Пора, — сказал вдруг Майкл. — Выпьем потом, в другом месте.

Алекс на мгновение заколебался и зашептал ему в ухо:

— Я не могу… Таинственная Незнакомка…

— Скажи-ка, Моро, — громко обратился к бармену Майкл, — если бы ты шел на дело, взял бы свою жену?

— Она сама попросила бы меня об этом, приятель.

Майкл поднялся. Алекс и Вирджиния тоже. На улице он благосклонно протянул руку Таинственной Незнакомке и сказал:

— А ты ничего, коза, храбрая.

Он еще раз одобрительно кивнул и обратился к Алексу:

— Идем.

Смертельный страх охватил Вирджинию, не из-за опасности, которую она не чувствовала, а из-за шокирующей близости с этим опасным миром, в который она все больше втягивалась. Больше всего она боялась показать этот страх в присутствии Майкла.

Майкл привел их в маленький ночной бар возле овощного рынка. Это был настоящий притон. Грязные столы, мусор на скользком полу, странное освещение, общее запустение и обшарпанность заставили Вирджинию пожалеть об этом вечере. По улице тихо сновали машины, груженные непонятно чем.

Майкл и Алекс пили виноградную водку и, казалось, не интересовались тем, что происходит вокруг и снаружи. Увидев людей, появившихся на пороге бара, Вирджиния предупреждающе сжала руку своего любовника. Он был единственным человеком, которому она сейчас доверяла.

— Спокойно, — прошептал Алекс сквозь зубы, — я хорошо сделал, что пришел сюда. Этих сволочей трое.

Мужчины, ни слова не говоря, сели за их стол. Один из них, самый тщедушный, бросил опасливый взгляд на Вирджинию.

— Можешь говорить, — успокоил его Майкл, — это баба Алекса.

Голова Вирджинии гудела свинцовой пустотой, но даже без этого она не могла бы понять смысла завязавшегося разговора — настолько он был отрывочным и зашифрованным. Мужчины говорили на странном жаргоне, о существовании которого она и не предполагала. Внезапно хилый стукнул кулаком по тарелке Алекса и, обращаясь к нему, выкрикнул:

— Падла!

Алекс тут же опустил руку в карман пиджака, вся троица сделала то же самое. На плечо приятеля успокаивающе легла рука Майкла.

— Не шебуршись, малыш, — сказал он тихо. — Не с этими суками. И не сейчас.

Одним движением он отпихнул стол в сторону и, схватив руку тщедушного, вытащил ее из кармана. В ней был револьвер. Майкл без малейшего усилий выхватил его и направил в живот мужчины.

— Ты сам на него наткнулся.

Все ожидали выстрела, но, оказывается, куда как о большем говорил пронзительный взгляд Майкла. Хилый опустил глаза и закивал.

— Давай! — скомандовал гигант. — Он у тебя, я же вижу.

Мужчина медленно вынул из другого кармана сверток и отдал его спутникам Вирджинии.

— Груз получен, — подвел черту Майкл. — Мы вас больше не задерживаем.

Троица направилась к выходу.

— За «падлу» ответишь! — прокричал вслед Алекс.

— Он слишком горяч, этот мальчишка, — с гордостью пояснил Майкл Вирджинии.

Секундное головокружение ослепило Вирджинию, но это не был страх. Ее прекрасные раскосые глаза с восхищением смотрели на Алекса.

— Он достукается! — заговорил Алекс. — Мы вместе смывались из…

Его резко оборвал приятель:

— Нечего трепаться о своих подвигах! Отправляйтесь лучше спать, у меня есть дела. — Он повернулся к Вирджинии. — Ты мне нравишься все больше. Хорошо держалась… Хочешь немного кокора?

Она ничего не поняла, но отказалась.

— Ты права, — как бы похвалил гигант. — Это годится для психов. А теперь, дети, кыш отсюда и любите друг друга хорошенько.

Оказавшись наедине с Алексом, Вирджиния спросила:

— Что он мне предлагал?

— Петушка. Кокаин, по-вашему, — ответил тот с подчеркнутым отвращением. — Грамм двести перепало, ты видела. Он их сейчас пристроит, и мы месяц при деньгах.

Вирджинии хотелось еще побродить по этим опасным кварталам, но Алекс уговорил ее тут же отправиться в какую-нибудь ближайшую гостиницу. Она не возражала. Возбужденная пережитым, она мечтала остаться наедине с любовником. И в отвратительной комнате познала самое наслаждение.

На рассвете Вирджиния вскочила с кровати, недоуменно оглядела грязненькую комнату и прошептала Алексу:

— Мне нужно уходить! Слышишь, я ухожу!

— Ты шутишь? — со злобой откликнулся тот.

— Нужно, нужно! — решительно повторила она.

Как и в тот день, когда она остановила его ремень, Алекс почувствовал в ее голосе беспрекословность.

— Ладно, давай, — остыл он, — я тебя провожу.

— Нет! Спи!

И снова этот чужой, невыносимый взгляд заставил его уступить. Он лишь спустился и посадил ее в такси. Машина умчалась, а Алекс стоял, как зачарованный, и о чем-то думал. Потом грубо выругался и отправился на поиски приятеля.

76

Дома, в постели, Вирджиния только и думала о том, что бы произошло, если бы тщедушный бандит не уступил Майклу. Предполагая, естественно, самое худшее, она, словно охваченная лихорадкой, начала дрожать.

Ральф вернулся из поездки буквально через несколько часов. Усталый, но какой-то умиротворенный, он заглянул к ней в комнату.

— Не оставляй меня, — с мольбой в голосе встретила мужа Вирджиния. — Я не могу без тебя…

Алекс не появлялся на 15-й улице несколько дней кряду. Вирджинию это не волновало: ей казалось, что в ту ночь она постигла все, и иного от любовника ожидать не приходится, так стоит ли оставаться вместе?

— Мы куда-нибудь идем сегодня? — спросил он в один из дней, без стука входя к ней в комнату.