— Нет, Блекуэлл не состоит в коммунистической партии.

— Ну, а мы думаем, что состоит.

— Кто это — мы?

— Я и Джек Уэст.

— Ну, так вы ошибаетесь.

— А хоть бы и так. Если бы ты заявил, что Блекуэлл коммунист, он провалился бы на выборах.

«Вот оно что, — подумал Мортон. — Хотят доказать, что бедняга Морри — коммунист, каково?» — Так чего же вы хотите от меня? — спросил он.

— Вот чего, — Ренфи наклонился к Мортону, оглянувшись по сторонам с видом заговорщика. — Я дам тебе пятьдесят фунтов, если ты письменно подтвердишь, что Блекуэлл и есть «Номер девять». Он побил нашего кандидата на предварительных выборах. Если мы докажем, что он член компартии, его кандидатуру снимут, и это место получит наш кандидат. Официальный лейбористский кандидат наверняка пройдет.

— Пятьдесят фунтов — это немало. Видно, вам очень приспичило свалить Блекуэлла.

— Да, он нам очень мешает.

— И будет мешать, если я не соглашусь?

— Это еще неизвестно. Если мы не сумеем доказать, что Блекуэлл красный, мы выдвинем против него своего человека как независимого. А шайка Тэннера поможет нам в избирательной кампании.

«Ну и болтливый же ты дурак, — подумал Мортон. — Всемогущий Уэст мог бы выбрать себе в помощники кого-нибудь поумнее».

— Давай выпьем еще по одной, — сказал Ренфри, убежденный, что дело у него идет на лад. — Ты только сделай это для нас — не пожалеешь. Рабочим твоим плевать на все это. Стадо баранов. Переходи к нам. Пятьдесят фунтов и хорошее место. Начальником будешь. Мало кто получает такие предложения.

Джим Мортон залпом проглотил виски. Довольно с него. Деньги ему пригодились бы, но не такого сорта. Лучше убираться отсюда подобру-поздорову да пойти рассказать все Морри Блекуэллу и Перси Лэмберту.

— Дело нешуточное, — сказал он. — Мне нужно подумать.

Ренфри начал было его уговаривать, но под конец сказал:

— Ну, ладно, даю тебе сроку до завтра. Давай встретимся у ратуши в Керрингбуше в десять вечера. Я принесу пятьдесят фунтов и бумагу, которую ты подпишешь.

Мортон постоял немного, глядя вслед удалявшейся машине, затем поспешил в другую сторону и вошел в кафе. Он жадно проглотил пирожок, бросая завистливые взгляды на бифштекс по-гамбургски, который уплетала толстуха, сидевшая напротив него. Выйдя из кафе, он направился в магазин театрального реквизита, где Перси Лэмберт служил приказчиком.

Дождавшись ухода покупателя, Мортон подошел к прилавку. — Можно тебя на минутку, Перси?

Лэмберт увел Мортона в заднюю комнату и там выслушал его рассказ. Когда Мортон кончил, Лэмберт тихо свистнул, вышел в магазин и позвонил по телефону.

Перси Лэмберт мало изменился, только пополнел немного да в поредевших волосах появилась седина. Он все еще пользовался большим влиянием в коммунистической партии и, работая в Совете профсоюзов, тесно сотрудничал с Мортоном.

— Морри сейчас придет.

— Отлично. Что же нам делать, как ты думаешь? — спросил Мортон.

— Я думаю, тебе следует пойти завтра в условленное место и еще немного поволынить. Мне кажется, это нам поможет не только добиться переизбрания Морри, но и дискредитировать, а может быть, и выгнать Ренфри. Встреться с Ренфри и притворись, будто готов сделать, что он просит, но протяни еще несколько дней. Тогда мы поближе к выборам выпустим листовку, разоблачающую Ренфри и Уэста, и опубликуем всю эту историю. Дотянем до последней минуты, чтобы не дать им времени ответить.

Только теперь Джим Мортон понял, что ввязался в рискованное дело. Перспектива столкнуться с шайкой Тэннера ему очень не нравилась. На душе стало тревожно.

— Недурен план, Перси. Посмотрим, что скажет Морри.

Лэмберт загорелся. — Ведь такой случай может подвернуться раз в жизни! Мы выведем Ренфри и всю банду Уэста на чистую воду и крепко ударим по ней. Они разлагают рабочее движение. Вот случай подорвать их политическое влияние. После этого подавляющее большинство рабочих и даже кое-кто из лейбористов, попавших в лапы Уэсту, поддержат Морри. Ренфри, кажется, сказал, что собирается использовать банду Тэннера? Тогда нам, пожалуй, надо иметь при себе оружие. У тебя есть разрешение?

— Нет.

— Все равно, захвати револьвер.

— Пустяки.

— Нет, не пустяки. Дело будет жаркое.

В магазине послышались шаги.

Лэмберт выглянул за дверь. — A-а, Морри, заходи.

Морис Блекуэлл вошел в комнату, снял шляпу и сел на стул, принесенный Лэмбертом. Блекуэлл был среднего роста, не худ и не толст, с круглым добродушным лицом; на широкий лоб его свисала кудрявая прядь волос. Одет он был просто — в черный, очень старомодный костюм. Наружностью он походил на степенного семьянина из среды интеллигентов, каковым и был на самом деле, но люди, близко стоявшие к нему, знали, что он обладает недюжинной энергией, мужеством и всегда твердо отстаивает свои убеждения. Он примыкал к левому крылу лейбористской партии и вел ожесточенную борьбу против влияния Джона Уэста и архиепископа Мэлона. На недавнем съезде он приложил все усилия, чтобы помешать исключению коммунистов из лейбористской партии.

— Что случилось, Перси? — спросил Блекуэлл.

Он молча выслушал Мортона и Лэмберта.

— Да, мы будем бороться с ними, Перси. Не могу сказать, чтобы я целиком одобрял такой способ дурачить Ренфри: это опасный человек. От него можно всего ожидать. Я предпочел бы бороться с ним и Уэстом только политическим оружием. Но все же, по-моему, план может удасться, и я не буду вам мешать. — Затем Блекуэлл обратился к Мортону: — Ты, я думаю, понимаешь, Джим, как это опасно.

— Понимаю, Морри, но мне кажется, план Перси неплох, — подтвердил Мортон, впрочем, несколько нерешительно.

— И ты готов выполнить его? Ведь больше всех рискуешь ты сам.

— Думаю, что справлюсь. Во всяком случае, завтра вечером я должен встретиться с Ренфри.

Блекуэлл поднялся.

— Советую тебе обзавестись револьвером, — с улыбкой сказал ему Лэмберт.

— Нет, я не признаю насилия, ты же знаешь. Я буду бороться с ними по-своему.

На другой день Джим Мортон стоял перед ратушей Керрингбуша. Он невольно вздрогнул, когда большие часы на башне начали бить десять. Чувствовал он себя прескверно.

Не успел отзвучать последний удар, как подъехала машина и из нее вышел Ренфри. Он оглянулся по сторонам, потом подошел к Мортону.

— Идем, поговорим в машине, — сказал он.

Мортон помедлил немного, прежде чем последовать за Ренфри. Они сели на переднее сиденье. Мортон заметил, что сзади сидят еще двое. Несмотря на полумрак, он узнал сына Ренфри, коренастого парня с широким тупым лицом. Он обернулся и взглянул на второго седока. У того шляпа была низко надвинута на лоб, так что виднелись одни белые усы; руки он спрятал в карманы пиджака. Мортон не знал, что это Артур Уэст. Револьвер, который тот держал в кармане, был направлен в спину Мортона.

Мортон струхнул не на шутку. Как-то он выпутается из этой истории?

— Ну, ты надумал? — спросил его Ренфри.

— Да, но… — охрипшим от волнения голосом проговорил Мортон.

— Тянешь, чтобы содрать побольше?

— Грязное это дело.

— Что же здесь грязного? Твой Блекуэлл ни черта не стоит. Ты окажешь услугу рабочим, если поможешь избавиться от него.

Мортона возмутили эти слова, но он сдержался. — Во всяком случае, — сказал он, — я хочу получить за это побольше, никак не меньше сотни.

Мортон услышал, как человек с белыми усами пошевелился за его спиной. Бог знает, на что способны эти люди, если он будет слишком артачиться. Нужно поскорее выбираться отсюда.

Ренфри помолчал немного. — Ладно, — сказал он наконец. — Вот что мы сделаем. Ты не только заявишь, что «Номер девять» — это Блекуэлл, но и подпишешь письмо, в котором будет сказано, что он уже много лет состоит членом коммунистической партии. За это ядам тебе сотню фунтов. Договорились? И нечего больше ломаться, добром говорю тебе. А то — неровен час…

— Хорошо, я согласен, но…