- И не подумаю, - я довольно хмыкнула, заслужив удивленно-укоряющие взгляды окружающих. - Только она сама может себе помочь.

  - Это как?

  - Это просто. Как только ворованное отдаст, так и гореть все перестанет.

  - Ворованное? - Лэссит вскинул брови, - так это ты сотворила?

  - Ага!

  - Что? На, тварь! Подавись! - та самая вдова, Нади, подхватила один из серых мешков и швырнула мне его под ноги. Вокруг баула распространялось синевато-зеленое мерцание, которое теперь стало затухать. А вот повозка - нет!

  - Лэссит, тебе нужны были доказательства? - я посмотрела на мужчину. - Теперь они есть. Ворам в обозе места нет.

  - Да, - он кивнул и посмотрел на женщину, баюкающую обожженную руку. - Нади, в ближайшем городе ты покинешь караван. Деньги за оставшиеся дни тебе вернут. Больше ты с нашим караваном путешествовать не будешь, - и отвернулся от нее.

  - Это все она! Эта ведьма! Вы сговорились! Да я...

  Истерика бы продолжалась еще долго, если бы я не зажгла на руке черный огонь и не продемонстрировала ей. Это произвело достаточное впечатление, чтоб она замолчала.

  - Нэя, а почему ты не дала нам провести обыск? - Вэн заглянул мне в глаза, да и остальные мужчины с интересом прислушались.

  - Лэс, если бы вчера вы провели обыск и нашли вещи, то она просто могла бы заявить, что ей их подкинули, причем вплоть до того, что это сделала я сама. А вот сейчас сама показала, что не только знала о наличие чужих вещей в ее обозе, но и чьи они.

  Мужчины переглянулись, и я успела заметить удивленные глаза Лэссита и Вэна и одобрительный кивок Расхарта. Более того, полукровка быстро оттеснил женщину в сторону, что-то шепнув на последок, отчего она побледнела и, бросив затравленный взгляд на меня, послушно закивала.

  Остаток ночи прошел спокойно. А вот следующим вечером разозленная женщина попыталась поквитаться. Началось с того, что она попыталась меня отравить. И не нашла ничего лучше, как использовать трупный яд - средство самое распространенное и дешевое. Да только вот сюрприз - на некромантов он, как и большинство биологических ядов, не действует. А вот распознаем мы их сразу. Вот что интересно, чем дальше, тем я все больше и больше радуюсь тому, что именно некромантия мне досталась. Будь я чисто огневиком или воздушником - могла бы и умереть, а так...

  Так вот. Подсыпать то она мне подсыпала, но, обнаружив у себя в тарелке яд, и не только у себя, как потом выяснилось (вдовушка решила за компанию со мной и наемников с Лэсситом отравить), я смогла предотвратить массовое отравление. В итоге, после полутора часов поисков, яд мы нашли. Но, увы, нашли мы его в вещах той девушки, что двумя днями ранее опрокинула на меня котелок. Расхарт порывался то ли казнить обеих на месте, то ли оставить их одних в лесу, и я, даже, была мысленно с ним согласна, но Лэссит отказался. Полу-демон, сверкая глаза, обвинил Лэссита в неуместном мягкосердии, и заявил, что за поступки этой женщины более ответственности не несет.

  - А если бы у нее получилось? - сверкая глазами прошипел Рас. - Что молчишь? Ты вчера меня уже остановил, а сегодня она чуть не отравила Нэялин!

  - Расхарт! Прекрати! - Лэс недовольно поджал губы. - Ничего не случилось. А я не палач, чтобы давать такие приказы...

  - Давай я сделаю все сам, а ты отвернешься, чтоб твоя совесть была спокойна, - с вызовом проговорил Расхарт.

  - Нет! И с чего ты так взвился, в конце концов!

  - Лэссит! - вот тут уже мы все удивленно посмотрели на мужчины. Видимо, не я одна не поняла 'шутки юмора'. И как это понимать? Моя жизнь стоит дешевле жизни этой твари? - Я имел в виду, - начал оправдываться Лэс, заметив, что брякнул не то, - что Нэя - некромант! Отравить ее практически невозможно. А за тобой, Рас, подобной эмоциональности раньше не замечалось. И хватит на этом.

  Расхарт побледнел сквозь свою смуглость и, процедив сквозь зубы что-то непечатное, отвернулся и пошел к своим людям. В итоге Лэссит лишь велел связать им руки и приставить стражу. Зачем этой Нади помогала эта молодая девушка, я так и не поняла. Телепатией я не обладаю, а сама она только и делала, что ревела.

  Зато теперь, вот уже целый день, в караване тишина и покой.

  - Сегодня заночуем в трактире, - ко мне подъехал Вэн.

  -Отлично, хоть поспим на нормальной кровати!

  - Ну... - парень внезапно замялся, - боюсь, что всем кроватей не хватит.

  -В смысле?

  - Хм... понимаешь, трактир там не очень большой, всего двадцать комнат, а нас, не считая наемников, больше сорока...

  - То есть, - я попыталась понять, что он хочет мне донести, - кому-то придется ночевать в обозе?

  - Возможно, - кивнул он. - Обычно дядя больше семи подвод в обоз не берет, но в этот раз увеличил их количество. Приближается сезон дождей, так что ближайшие два месяца мы с караваном не пойдем.

  - И вы не подумали о людях?

  - Подумали... Обычно хватает. Если номера будут свободные. В любом случае, готовься, придеться ночевать с кем-нибудь в одном номере. Хотя, наемники, скорее всего, в трактире ночевать не будут.

  - А где тогда? - не поняла.

  - Ну... - Вэн вдруг покраснел, - понимаешь, Нэя, они мужчины... и... найдут себе место...

  - То есть в борделе?- резко переспросила. В душе внезапно поднялось глухое раздражение.

  - Да, - он внимательно посмотрел мне в глаза. - Боги, Нэя, неужели ты его ревнуешь?

  - Что? Кого? - я недоуменно подняла брови, пытаясь понять, о чем он.

  - О Расхарте! Нэя, одумайся! Он полукровка, монстр, ему плевать на всех...

  - Так, -я резко оборвала поток, - стоп! Я ни о чем таком и не думала, ясно? И не надо мне мораль читать. Сама большая девочка, разберусь!

   На этом разговор закончился. Вэн обиделся, а я некоторое время пыталась осознать, правда ли, что я взревновала или причина негативных эмоций была в другом.

  ***

   Уже на закате мы въехали в небольшой городок, как мои спутники его называли, а по мне, так село селом. В середине небольшая церковь Десяти Богов, перед ней полукруглая площадь радиусом метров шесть, за ней начинались уличные торговые лотки, потом двухэтажные домики с магазинами на первых этажах, дом старосты (мэром у меня язык не повернулся его назвать), трактир - домов по сорок на каждой улочке. За первой линией зажиточных горожан радиально расходилось шесть улочек с домами, кузнями, магазинчиками и мастерскими. А позади Храма шел небольшой парк, который пешком можно пройти насквозь минут за шесть, и позади его казарма, 'веселый' дом, пивоварня, стеклодувная, после которых шли кварталы бедняков. При всем этом камнем вымощена только площадь перед Храмом и центральная улица. Одно порадовало, что с 'передней' стороны не было домашней живности, а вот из квартала бедняков постоянно доносились кудахтанье и блеянье.

   Трактир меня тоже не особо порадовал - гораздо хуже того, где я ночевала в прошлый раз. Он был единственный в городе, а потому спросом пользовался всегда, и хозяин особо не напрягался поддерживанием надлежащего уровня. Провонявший потом и кислотой обеденный зал, чадящие свечи, от которых почернел потолок и стены, липкие полы и столы, мутные стекла. Довершало картину наличие двух служанок - эдакие бывалые пышногрудые разбитные девахи с пожелтевшими зубами. Завидев нашу компанию они дружно заулыбались и приспустили лифы. От этой картины я чуть совсем не эстетично плюнула, но в последний момент сдержалась.

   Комнат свободных оказалось восемнадцать, что было довольно не плохо, хотя, похоже, не отменяло того, что ночевать мне придется с кем-нибудь. Я мысленно перебирала варианты ночевки, но к итоговому решению прийти никак не могла. Ночевать с кем-либо из шести одиноких женщин не хотелось. Еще было свежо воспоминание о веселой вдовушке и случайном несчастном случае. Мало ли! Семейные пары предпочитали ночевать все вместе, пусть даже кому-то приходилось спать на тюках на полу или приносных небольших кроватках, коих в трактире было с избытком. Мне оставалось ночевать либо с Вэном, либо с Лэсситом. Увы, ни тот, ни другой вариант меня не радовал.