Вошел Ивашов. Снова извинился, и снова по-английски. Гость кивнул в ответ.

— Итак. Чтобы ты, наконец, понял, насколько важное дело тебе поручено, представлю нашего коллегу. Занимается расследованием похожего дела. Имеющаяся в нашем распоряжении информация чрезвычайно заинтересовала… дружественное государство. Причин секретничать руководители наших служб не нашли.

«Ого!» — подумал Камышин. — «Наверное, действительно что-то важное…»

— Наше руководство, — продолжал Ивашов, — договорилось объединить усилия и дальше вести расследование совместно с полицией иностранного государства. Так что работайте…

И полковник вышел. Оторвавшись от созерцания гостя, Камышин открыл рот и даже привстал, чтобы сказать, что иностранными языками не владеет, и давайте по-быстрому шлите переводчика, оно и на троих соображать веселее как-то, но начальство уже бодренько прикрыло за собой дверь.

Камышин устало плюхнулся в кресло, посмотрел на туземного коллегу и, глядя ему в глаза, с вежливой улыбкой произнес:

— Ну, и что мне с тобой, исчадие ада, делать?

И, не ожидая ответа, подошел к шкафчику, где стояла чашка с давно остывшим кофе. Конечно, сейчас бы лучше принять стопку коньяку, и стресс моментально растает, но в шкафчике спиртного уже давно не водилось. Не хватало еще подать такой повод Ивашову… Сразу влепит выговор. Надо идти на улицу, там в ближайшем кафе у Камышина открыт неограниченный кредит. То есть от получки до получки только, но терпят молча…

— Да, вы, коллега, не переживайте. Я русскому языку обучен, так что проблем с общением не будет.

Хорошо, что капитан только поднес чашку к губам, а то бы еще одним неловким моментом стало больше. Он еле справился со смущением, повернулся к гостю и хотел было выдавить из себя слова извинений, но гость перебил.

— За «исчадие ада» не беспокойтесь. Я не считаю обидным данное мне прозвище, даже предлагаю использовать его дальше в качестве оперативного псевдонима. А насчет Марса я с вами полностью согласен. То есть микробы там кое-какие имели место — в свое время, да, но разве микробы — это жизнь?

— Болезни одни, — согласился Камышин.

— То-то и оно, — очень по-русски подытожил негр, вздохнул, косо и быстро глянул на дверь и достал из-за пазухи плоскую бутылочку дагестанского коньяка.

— За знакомство, — объяснил он. — А то удачи не будет…

Говоря это, коллега Камышина даже не улыбнулся, да и в голосе не чувствовалось шутливых ноток. Капитан подошел поближе и протянул руку, назвал себя по имени-отчеству. Гость тоже встал и, пожав руку, представился. Звали его Хамид-Малах, но он просил называть его просто Хамид.

— А откуда такое знание языка? — не удержался Сергей от вопроса после первой. Уж больно не вязалась внешность Хамида с его изысканно безупречным русским!

— От бабушки. Еще до революции родители вывезли ее в Палестину. Там она вышла замуж за чернокожего еврея. Есть такие, есть… Родом из Эфиопии. Потом семья переехала в Америку.

Они выпили еще понемножку.

— Скажите, Хамид, а почему ваша служба так плотно занимается этим делом? Чем так опасна психоинформатика? Неужели в этой теории есть что-то от реальности? — Вячеслав решил перейти к делу.

— Сама теория вполне безобидна, — охотно ответил Хамид. — Но вы знаете, все больше людей увлекаются психоинформатикой, и она может стать прикрытием для различного рода криминальной деятельности. И этот процесс уже начался… Стихийные течения адептов психоинформатики стали попадать под контроль преступных группировок. Между тем мир уже стал так зависим от Глобальной сети и компьютеров, что с их помощью можно контролировать важнейшие элементы мировой инфраструктуры. К примеру, в холодный период перекрывать подачу газа в Европу, вырубать электроэнергию в крупнейших городах, корректировать работу ведущих бирж и так далее. А уж лет через пять-десять… Сложно даже представить, что именно не будет компьютеризовано! Нам в отдел, Слава — можно, я вас так звать буду?..

Камышин кивнул.

— …купили чайник, обычный электрочайник — так и тот с дисплеем. Шесть режимов закипания, возможность поддержания температуры воды на любой требуемой отметке. Можно с вечера запрограммировать его на утреннее включение. Пока тебя начальник на пятиминутке жарит, чайник тебе кофе греет!

— Здорово, — мечтательно сказал Вячеслав. — Кофе с коньяком поутру — моя мечта…

— Вот видите… — произнес Хамид. — А теперь представьте, что гадкий хакер получил доступ к этому суперчайнику. Весь отдел ходит без чая. Бренди лакают от досады прямо из горла, работа стоит, мордобой назревает. Так ладно если в одном отделе такая беда! А если одновременно — и во всем управлении? Или во всей американской полиции? Катастрофа!

Вячеслав усмехнулся. Да уж! Это наша милиция тут же кипятильниками обзаведется, а они без суперчайников пропадут.

— В общем, надо звонить в Голливуд. Без него нам тут никак, — досмеиваясь, выдавил из себя Вячеслав. — Не то что я вам не верю, однако рассказанная история напоминает кино.

— Ну, — усмехнулся Хамид, — сюжеты наших фильмов нередко имеют жизненную подоплеку. Но это не важно. Дело в другом. Во время спецоперации мы ликвидировали только часть криминальной группировки. Два активных ее члена находятся сейчас здесь, в Москве. Только вы недооцениваете их значимость и степень опасности для мирового сообщества.

Хамид говорил спокойно и серьезно, и Камышин вдруг понял, что этот негр, при всей его веселости, — профессионал. А уж что человек он хороший, с которым и последнюю рубаху разделить не жалко — так за это и мамой поклясться готов. И вот щас они встанут, запрут дверь и проследуют в то кафе на улице за углом, чтобы закрепить знакомство. Но завтра с утра — как штык, без дураков…

И Камышину вдруг самому стало интересно: что ж за дело это такое про психосети? И что за злодеи смеют вольничать в родной его Москве, не последнем, между прочим, городе на планете?

Познакомимся еще раз…

— Только ради Бога, ведите машину без остановок. А я вам все сейчас постараюсь объяснить.

Дима ошеломленно обернулся назад. На заднем сиденье «бентли» удобно устроилась та самая девушка, что в униформе официантки так понравилась ему.

— Кто вы? — встревоженно спросил Дима. — И как сюда попали? Вас не было, когда мы садились в машину!

— Именно так, не было… — усмехнулась девица. — Пришлось грузиться на ходу. Понимаете, в одном из вариантов прошлого… нет, так нельзя. Вы не поймете… Скажем иначе: в основном варианте прошлого вы с Олей нормально заехали во двор, заперли машину, поднялись наверх. Ты, Дима, набросился на девушку. Она — умница и красавица — отослала тебя в ванную. Вы пили вино, курили тоненькие сладкие сигары…

— Я не курю! — громко сказала Оля.

Сзади пожали плечами.

— Говорю же: курили оба. Понюхайте каждый правую руку и убедитесь…

Дима и Оля, как по команде, одновременно поднесли к лицам руки, переглянулись ошеломленно и кивнули.

Оля включила правый поворот, прижала машину к бордюру и остановила ее. Руки ее дрожали. На лице читался испуг.

— Я больше так не могу, — прошептала она, близкая к обмороку.

— Ой-ой-ой, — запричитала девушка сзади, — зря вы остановились… Так нас моментом зажопят. Позвольте-ка!

И она, обхватив Олю по-мужски сильными руками, в одно движение переместила ее на заднее сиденье. Тут же перелезла вперед, завела двигатель и сорвалась с места. Впрочем, девушку новый водитель «Бентли» напоминал уже очень условно. Это был, вдруг понял Дима, тот самый крепкий высокий мужчина, который еще в детстве… И в недавнем прошлом, возле Книги Судеб… Ангел?

— Вы, главное, успокойтесь, — мягким тоном говорил Ксор, лавируя в потоке транспорта, сгустившемся возле светофора. — Просто если мы остановимся, вас убьют.

— Но мы же едем? — с надеждой поинтересовался Дима.

— Пока что… — улыбнулся ему ангел. — Ты, я вижу, вспомнил меня?

— Обоих вас вспомнил, — кивнул Дима.