— Да, идите. — Я согласно кивнул головой.

После того как Ран покинул помещение, я остался совсем один на кухне. Задумчиво сделав глоток из алюминиевой кружки, я тут же поморщился — чай давно уже остыл, но во время разговора на такие мелочи не обращаешь внимания. Захотелось сделать нового горячего чая и спокойно в одиночестве взвесить и обдумать недавний разговор, но я понимал, что это затянется на пару часов минимум, поэтому решил сначала осуществить взлет и лишь потом пойти на кухню рассуждать.

Второе подключение прошло так же гладко, как и первое. Я лишь немного подкорректировал параметры связи, чтобы хоть как-то различать себя и корабль. Собственно, хотя технология погружения и обладала большими возможностями, но несколько случаев, когда пилот навсегда отождествлял себя с кораблем, заставили относиться к ней с большим подозрением. Большинство конструкторов полагались на старые проверенные методы, требующие наличия на судне нескольких членов экипажа, но инженерам, переоборудовавшим рудокоп, пришлось пойти на крайние меры, чтобы выполнить поставленную задачу. Главную проблему — ограничение скорости обмена информацией между пилотом и кораблем — решить другим способом невозможно.

Первым делом тестирование всех узлов. В голове сразу звучат тревожные голоса неполадок — компьютер отметил факт снятия планетарных двигателей и незамедлительно сообщил мне. Короткая команда, и больше отсутствие ответа от этой части судна меня не тревожит. Ходовые характеристики тут же упали — как-никак, на два ионных двигателя, крепившихся к крыльям, приходилось около 60 % мощности тяги. Неприятный факт, но придется смириться. Иначе и так немалая для меня цена корабля подскочила бы раза в полтора, да и подключать их теперь некуда — от их энергокабелей теперь питаются лазеры и прочие горнопроходческие инструменты. Добавка же дополнительных каналов от реактора требует настолько гигантских усилий, что проще построить корабль заново, чем переделывать уже имеющийся.

Помимо уже упомянутых движков, все находится в норме. Пора начинать предстартовые процедуры. Реактор начинает повышать выходную мощность, сбрасывая излишки энергии в две огромные батареи, расположившиеся в крыльях. Сейчас они почти пусты, но через десять минут девать энергию станет просто некуда, поэтому надо приступать к следующему этапу, описанному в базе пилота.

— Диспетчер… — обратился я по выделенному мне каналу связи.

— Чего тебе? — тут же пробурчали мне в ответ.

— Говорит борт DS6863, - я начал отчитываться прямо, как указано в учебнике, но меня снова перебили.

— Зовут как?

— Грей.

— Отлично, а меня Макс. Взлетать, наверно, собираешься?

— Да, прошу разрешение на вылет.

— Ну да, зачем еще раскочегаривать реактор? — ухмыльнулся диспетчер.

— Так можно взлетать-то? — я перешел на неформальный тип общения, так как продолжать вести себя подчеркнуто официально было глупо.

— Обожди, нам еще плиту поднимать.

— Долго?

— Нет, пару минут всего, но ты лучше обороты пока сбавь, а то вдруг переполнишься.

— А что, такое случалось?

— Да, водятся некоторые придурки, что стоят на старте по полчаса, их только автоматика, глушащая реактор, и спасает, — засмеялся Макс.

— Ок, тогда я сразу же стартую.

— Да, только давай оформим несколько документов.

— Каких? — про такой момент в базе не упоминалось.

— Ко мне попал твой путевой лист, и мне необходимо проверить его правильность.

— А, давай, — облегченно пробормотал я. — Что именно интересует?

— Да просто у вас сейчас на борту четыре человека, а из грузов только две тонны удобрений?

— Вроде да, — я осмотрел внутреннюю обстановку своими камерами. Остальные отсеки пустовали.

— Что ж, наши сенсоры подтвердили соответствие, можете вылетать.

— Спасибо… — пробормотал я вслед отключившемуся диспетчеру.

Сенсоры показали, что поверхность надо мной пришла в движение. Створки медленно заскользили и приподнялись, открывая вид на безграничный космос с россыпью маленьких звездочек на фоне черного неба. Со дна колодца, где стоял корабль, планеты не было видно, что вполне логично, так как она на другой стороне астероида. Путь вверх мне освободили, и судно снизу озарилось вспышками маневровых двигателей, проходивших тестовое зажигание.

— Эй ты, не дергайся там! Мы тебя сначала поднимем на поверхность! — заворчал Макс, заново подключившись к моему каналу.

— Понял!

— Не глупи только! — еще раз пробурчал диспетчер и опять отключился.

Мне же оставалась только ждать. Магнитные захваты, так и не освободив корабль, пришли в движение и потянули корпус наверх к поверхности. Датчики зарегистрировали скачок ускорения, и тут же включился гравикомпенсатор. Теперь он не отключится ни на мгновение, ведь в отличие от многих истинно космических кораблей, у моего судна маршевый двигатель расположен сзади, а не снизу и использовать его тягу не получится.

Хм, пока тянется время, надо бы дать имя кораблю, а то буквенно-численный код звучит не по-человечески. Как же его назвать-то? Надо думать… Он ведь рабочий корабль, даже точнее сборщик… А кто у нас занимается сборкой — пчелы. Хм, Пчела… — вполне приличное название корабля. Решено, теперь я летаю на Пчеле и собираю неправильный мед!

Время ожидания закончилось — Пчела достигла поверхности спутника Аргона. Теперь я могу осмотреть и его поверхность. Верфь расположена в кратере, и ее окружают горы высотой в пару километров. Вдалеке по периметру расположены башни ПКО, отклоняющие астероиды от попадания в верфь. Сама же поверхность рядом ровная, с многочисленными створками шлюзов.

— Вот твой маршрут, — Макс скинул мне расписание полета.

— Спасибо, — в этот раз я успел поблагодарить, прежде чем он опять отключился.

— Да не за что, еще увидимся, — пообещал паренек и исчез, оставив меня одного.

Кратко прочитав описание маршрута, я понял, что более-менее подробно описана та часть, что отвечает за выполнение маневров внутри туннеля — какое ускорение поддерживать и через какое время начать тормозить, иначе мы рискуем столкнуться с другими кораблями, идущими по этому же туннелю, а вот способ, как добраться до врат, оставили на мое усмотрение.

— Пчела, загрузить маршрут полета? 34! — мысленно скомандовал я, и в бескрайнем пространстве появилась яркая красная нить, проходящая через одно из колец и уходящая далеко за пределы системы.

— Фиксирую снижение мощности магнитных зацепов, — беспристрастно заявил компьютер, вызвав у меня приступ паники — маршевый двигатель еще не прогрелся, а вот генератор гравитации все еще продолжает притягивать судно к земле.

— Дис… — я уже хотел связаться с Максом, как вспомнил про маневровые двигатели. Они хоть и обеспечивают скорость разгона не более 11–12 м/с2, но все же пригодны для малых маневров в пространстве, а также отрыва от поверхности спутника.

Выставив малые ионники на максимальную мощность, я стал ждать. Из днища вырвались облака заряженных ионов, а сам корабль заерзал в креплении. Магнитные захваты уже почти отключились, когда Пчела все же преодолела их притяжение и стала набирать высоту. Сначала медленно и неспешно, но с каждой секундой все быстрее и быстрее она удалялась от астероида, пока не оказалась на расстоянии в пару десятков километров. Осуществив разворот в пространстве, я направил Пчелу носом в сторону врат. Здесь уже можно запускать маршевый двигатель. Стоило ему заработать, как от корабля потянулся длинный след светящихся выбросов. Это большой ионник вышел на нормальный режим и теперь выбрасывает чистый гелий со скоростью порядка трети световой. Собственно, именно запасами газа для движков и ограничивается дальность хода корабля, так как взять достаточно еды для экипажа и топлива для реактора не проблема.

Маршевый двигатель сразу выдал ускорение свыше десяти g. Мог бы и больше, но гравикомпенсатор просто не позволил — это его предел. Еще через десять минут я начал предварительное торможение, чтобы успеть остановиться перед началом очереди во врата. Можете смеяться, но даже в космосе не обошлось без очередей, а все виновата хваленая система безопасности, тормозившая весь процесс. Через десять минут Пчела достигла необходимой точки и выровняла скорость с вратами, так что она теперь висела неподвижно относительно них.