Жюстин взглянула на сэра Томаса. Его похвала показалась девушке искренней, и она обрадовалась.

Как и прежде, огонек в его карих глазах вызвал ее волнение. Жюстин понимала, что ужинать с ним наедине недопустимо, но слушать, как он хвалит ее исполнение, можно. Девушка улыбнулась и сыграла еще один этюд Шопена.

В этот момент она заметила, что лорд Каслтон покинул кают-компанию, и удовольствие, которое она получала от музыки, испарилось.

Доиграв, Жюстин опустила крышку пианино и встала.

— На сегодня хватит, — сказала она. Девушка взяла ноты и вышла из салона.

Доркас не шла на поправку, но стюардесса уверила Жюстин, что нужно просто дождаться, пока успокоится море.

За ужином в обеденном зале сегодня собралось уже чуть больше пассажиров, но общая картина не изменилась. И вновь все как будто пришли к соглашению, что лучше сесть за общий стол.

Перед этим Жюстин спустилась в багажный отсек и нашла самый простой из всех нарядов, какие у нее были с собой: платье из темно-синей тафты, отороченное белым атласом.

Украсив шею ниткой жемчуга, она решила, что выглядит не ярко, но пристойно.

То есть так она думала до тех пор, пока не встретила в коридоре лорда Каслтона и не увидела восхищение в его глазах.

Этот взгляд пробудил в груди у девушки странные чувства.

— Мисс Мэнселл, — начал он. — Каждый вечер вам удается выглядеть все привлекательней.

Жюстин застенчиво улыбнулась лорду Каслтону, думая, как элегантно выглядит он сам в вечернем костюме, как утонченно и изысканно.

За столом говорили обо всем и ни о чем, но сэр Томас вспомнил несколько интересных случаев из жизни в Бомбее, и Жюстин попросила его продолжить рассказ.

Девушка покинула зал в конце ужина и вернулась в каюту, мечтая о том моменте, когда они приплывут в Индию.

Но и само путешествие нравилось Жюстин все больше и больше. Ей казалось, что сэр Томас один из самых привлекательных мужчин, которых она встречала, а лорд Каслтон один из самых милых и интересных.

Жюстин ничуть не удивилась, встретив ранним утром следующего дня на верхней палубе лорда Каслтона. Она радостно приветствовала его, но ее внимание внезапно привлекло что-то на горизонте.

— Милорд, смотрите, это же земля! — воскликнула Жюстин, стоя у левого борта корабля.

— Это мыс Финистерре[9], — объяснил лорд Каслтон, — самая западная точка Европы.

— Мы уже покинули Бискайский залив?

Он кивнул.

— Теперь море должно немного успокоиться. Хотя ветер был таким сильным, что мы вряд ли достигнем тихих вод раньше завтрашнего дня.

Так и произошло.

Навестив жертв морской болезни, Жюстин увидела, что Арбетноты понемногу начинают чувствовать себя лучше. Они даже смогли немного поесть.

Но Доркас по-прежнему находилась в плачевном состоянии, и Жюстин так встревожилась, что стюардесса предложила позвать врача.

Тот пришел немедленно. Осмотрев больную, он сказал девушке, что ее служанка, видимо, принадлежит к числу тех несчастных, которые долго привыкают к морской качке.

— Не беспокойтесь, мисс Мэнселл, она поправится. Я дам ей успокоительное, которое поможет легче засыпать.

По-прежнему волнуясь, но понимая, что было сделано все возможное, Жюстин вернулась в первый класс.

Почти сразу же ей встретился сэр Томас, который был очень настойчив, требуя, чтобы она аккомпанировала ему на фортепиано.

— Как только погода наладится, соберется увеселительный комитет и организует концерт, на котором меня попросят выступить, — сказал он девушке.

Сэр Томас поспешил за нотами, а Жюстин стала играть гаммы. Он вернулся со сборником баллад, большинство из которых девушка знала.

Сэр Томас пел приятным баритоном и знал тексты наизусть. Он прекрасно смотрелся у пианино, безукоризненно причесанный, с алым платком на шее.

— Вы будете гвоздем программы, — восторженно сказала Жюстин, когда репетиция подошла к концу. — Но состоится ли концерт?

— Разумеется, — убежденно ответил сэр Томас. — Нужно же как-то развлекаться. А я с удовольствием послушаю, как вы играете.

В кои-то веки он говорил просто, без преувеличенных комплиментов, которые так тревожили девушку.

Вечер прошел приятно. За общим столом сегодня было больше пассажиров — многие уже привыкли к морской качке.

Жюстин радовалась, что море успокаивается, но за ужином она вдруг подумала, что скоро лишится самой приятной для себя части дня: Арбетноты выйдут из каюты и она перестанет выгуливать Маффину.

Девушка бросила взгляд на лорда Каслтона, который увлеченно беседовал с Артуром Райтом, и поняла, как ей будет не хватать их утренних встреч у вольеров.

В этот миг лорд Каслтон поднял голову и дружески улыбнулся Жюстин.

Если он продолжит проводить большую часть времени, работая с документами у себя в каюте, а их совместные утренние прогулки прекратятся, она практически перестанет его видеть.

На следующее утро Жюстин поспешила на верхнюю палубу.

— О, — заметил лорд Каслтон, как только она появилась, — вы сегодня по-воскресному нарядны.

Жюстин сменила старые вещи, в которых обычно выгуливала собачку, на юбку и жакет из темно-зеленой баратеи[10] с галунами. В этом костюме девушка садилась на корабль в Англии, он очень шел ей и был теплым, что оказалось весьма кстати на резком морском ветру.

Маффина скулила, требуя, чтобы ее выпустили, но стюард сказал, что придется подождать.

— Общий сбор, — объяснил он. — Я должен присоединиться к остальным членам команды.

Было видно, как матросы собираются на главной палубе.

— Давайте посмотрим, — предложил лорд Каслтон. — Сбор проводят каждое воскресное утро, и это довольно интересное зрелище.

Жюстин завороженно наблюдала, как все больше и больше нарядно одетых служащих собираются на палубе, пока ей не начало казаться, что вести корабль уже попросту некому.

— О, кто-то обязательно остался на посту, — уверил лорд Каслтон. — Но только те, чье присутствие там крайне необходимо. После общего сбора будет произведен салют, потом проверка спасательных шлюпок. Очень утешительно для нас, пассажиров.

Лорд Каслтон улыбнулся Жюстин, и в его голубых глазах было столько нежности, что у девушки опять замерло сердце.

— А после всего пройдет богослужение, — добавил он.

— Значит, мы еще долго не сможем выгулять собак, — пробормотала Жюстин, крепко держась за перила и глядя туда, где собралась уже вся команда корабля.

— Боюсь, что да, — печально проговорил лорд Каслтон.

После богослужения Жюстин исчезла, сказав, что скоро вернется.

Маркус наблюдал, как ее маленькая изящная фигурка быстро удаляется в сторону кают.

На службу собралось порядочно пассажиров, и, когда они разошлись, лорд Каслтон увидел на палубе миссис Арбетнот с дочерьми. Сопровождавший их стюард нес шезлонги.

— Лорд Каслтон! — помахала ему рукой миссис Арбетнот. — Разве не чудесно, что ветер наконец стих? Никогда еще я так не страдала. Фейс и Черити, моим любимым дочуркам, тоже гораздо лучше.

Девушки улыбнулись лорду Каслтону, и он отметил про себя, что они ухитряются выглядеть одновременно хрупкими и здоровыми.

— Рад слышать, сударыня. А вам приятно будет узнать, что мисс Мэнселл каждый день выгуливала Маффину.

— Да-да. Насколько я понимаю, вам обоим пришлось повозиться с собаками: мисс Мэнселл с моей Маффиной, а вам со своим волкодавом, милорд. Вы проявили неоценимую доброту, позаботившись о бедняжке Жюстин. Мы с дочками были прикованы к постели, и она оказалась совсем заброшенной. Полагаю, мисс Мэнселл чрезвычайно благодарна вам за внимание.

Подтекст этой речи было совсем нетрудно разгадать, и лорд Каслтон решил высказать собственное мнение, но миссис Арбетнот еще не закончила.

— По правде говоря, весь корабль обсуждает, насколько вы сблизились, — с многозначительной улыбкой продолжила она. — Я чувствую, что должна немедленно вернуться к обязанностям дуэньи по отношению к нашей дорогой Жюстин, чтобы она не пала жертвой опасных сплетен. Девичья репутация очень хрупка и драгоценна, нельзя допускать риска ее испортить…