Перед моим мысленным взором снова возникли хрустальные сандалии из сновидения. Не теряя ни минуты, я протянула руку, без усилий сняла их и со всего размаха бросила на пол.

И сразу же в моём воображении они разлетелись на тысячи мелких осколков, искрящейся пылью взметнувшихся в воздух. Словно заворожённая, я наблюдала за тем, как оседает эта хрустальная пыль, острыми иголочками впиваясь в мою кожу.

Ну вот. Теперь всё кончено.

Наконец-то до меня дошло: кочуя по стране и зарабатывая песнями на жизнь, я, тем не менее, не была настоящей певицей, то есть повествовательницей. Раба любви, живущая в словах энка, это совсем не та женщина, которая поёт, а та, которую воспевают. Это — принципиально разные вещи. Имея рядом с собой любящего человека, я не должна была с вожделением мечтать ещё и о Песне. Лучше бы моя любовь к ней осталась безответной.

Но в один прекрасный день Песня заметила меня и оглянулась. О, это было поистине страшное мгновение! Решив превратить меня в повествовательницу, она протянула ко мне руки и приняла меня в свои объятия.

Для начала она отняла у меня любимого человека. Какая жертва потребуется ей в следующий раз? Выпив до капли всё моё счастье, она попытается сделать из меня выдающуюся повествовательницу. Благодарю тебя, Песня. Спасибо, что ты меня полюбила. Но я… Прости, я уже сыта по горло.

Между тем маховик был уже запущен и набирал обороты.

Действие десятое

НЕБО ДЛЯ АНГЕЛА

— Как, бишь, называется твоё агентство? «Цу-ру…» «Цуру…» — «Цурукамэ».

— Ах, ну да. Наш-президент уже позвонил туда и сообщил, что Ринка Кадзуки переходит на работу к нему, в новое агентство. Так что всё идёт как по маслу. Выпьем же за это.

Госака поднял бокал, наполненный до краёв красным вином. Мы чокнулись.

— Правда, твои выступления расписаны чуть ли не на два месяца вперёд, но Хирата-сан готов найти тебе замену. Он очень обрадовался, узнав о твоём дебюте.

Мы сидели в мясном ресторанчике в Ёцуя, куда Госака пригласил меня отпраздновать успешный поворот в моей карьере.

— Следуя доброй примете, к работе в новом агентстве ты приступишь сразу после Нового года. Теперь о переезде. Ты всё ещё не подыскала подходящей квартиры, но имей в виду, арендная плата в доме гостиничного типа, где ты сейчас проживаешь, выше, чем повсюду. Словом, так. После праздников ты переезжаешь к президенту. В его доме как раз есть свободная комната, которую он готов тебе сдать. Представляешь, как здорово всё складывается!

Когда же всё-таки мне отказали тормоза? Не имея в руках ни гроша, я вынуждена играть по-крупному. Каждый раз, когда Госака вытаскивает свою записную книжку-ежедневник, я сжимаюсь в комочек, как испуганный зверёк.

— Наконец-то и у тебя появится собственный диск. Одно название чего стоит — «Барабанчик жизни моей»! В ближайшее время будем делать студийную запись. — Раздухарившись, Госака хлопнул меня по плечу. — Нет, ты только подумай! Рождается профессиональная певица, чьи диски будут продаваться по тысяче иен за штуку! Теперь тебе не придётся никого обманывать. Ты сможешь по праву называть себя певицей, выпустившей собственную пластинку. И не надо будет думать о чаевых. Ты сможешь спокойно жить на гонорары от своих выступлений, как все достойные и порядочные люди.

На следующий день, утром, Госака вылетел на Тайвань для участия в пресс-конференции по случаю презентации новой песни Кэндзиро «МАТАТАБИ».

Интересно, долго ли ещё я смогу оставаться в этой квартире? Говорят, по истечении срока аренды карточка, выполняющая роль ключа, автоматически перестаёт действовать.

В голове у меня такая тяжесть, словно туда закачали цемент. Горло распухло и болит так, что трудно глотать. Это грипп. Большего несчастья для певца просто не придумаешь.

Итак, «Барабанчик» у меня в руках. Но голова раскалывается, как будто кто-то колотит по ней палкой. Прямо скажем, не самое удачное дополнение к барабанчику. С тех пор как Дайки исчез из моей жизни, я питаюсь кое-как, вот и заболела. Конечно, стоит мне обратиться в новое агентство, и кто-нибудь немедленно примчится на помощь, но я не хочу этого делать.

Растерявшись от собственной беспомощности, я машинально позвонила Дайки, но равнодушный голос автомата сообщил, что в настоящий момент данный номер не используется. Что же, выходит, Дайки съехал с квартиры?

Маленький, маленький кораблик потерял якорь и бессильно качается на волнах, тщась доплыть до звучащего вдалеке стука барабанчика.

Я промаялась несколько дней, но выздоровление всё не наступало. Напротив, состояние моё ухудшалось, поднялась температура. Между тем в самый разгар болезни мне предстояло выступать с очередным концертом.

И этот день с неотвратимостью наступил. Двадцать четвёртое декабря, канун Рождества.

Проснувшись, я с трудом подняла с кровати своё тяжёлое, будто налитое свинцом, тело и, едва волоча ноги, стала приводить себя в порядок. Подхватить простуду для певца — настоящая катастрофа. Некоторые вообще теряют голос, и выступление приходится отменять. У меня пока что с голосом всё в порядке, я спокойно беру даже верхние ноты. Но именно это обстоятельство порой приводит к нежелательным последствиям. Чтобы выдавить из себя нужные звуки, приходится напрягаться в пять раз больше, чем обычно, и от этого нижняя челюсть испытывает колоссальную нагрузку. Я уже не говорю о том, скольких усилий стоит открыть неповинующийся рот. В результате после выступления вся нижняя часть лица ноет так, что впору кататься по полу.

Но ничего не поделаешь, приходится терпеть. Ведь с выступлениями у бродячего артиста негусто — раз, два и обчёлся. Каждый концерт на счету.

Уложив в «громыхалку» подобающее случаю алое фурисодэ, я села в электричку и, протрясясь в ней положенное время, добралась до оздоровительного центра в городке Уцуномия.

Моё шоу началось как обычно. На подкашивающихся ногах я вышла на сцену. Никогда ещё кимоно не казалось мне таким тяжёлым. Можно было подумать, что на закорках у меня сидит здоровенный детина. С утра я измерила температуру: термометр показал тридцать девять градусов. Горячечно дыша, я обратилась с приветствием к публике. Поскольку у меня вообще слегка замедленный темп речи, никто не обратил внимания на моё состояние.

— Я хочу… чтобы наша сегодняшняя встреча… запомнилась вам.

Зазвучала первая песня. Казалось бы, я исполняла её так же, как всегда. Но в какой-то момент, как это уже было однажды, произошла удивительная вещь: я почувствовала исходящий от зала мощный импульс. Не я разжигала зрителей, а они — меня своим энтузиазмом и поддержкой.

— Ринка! Кадзуки! — кричали мне. — Давай жару, жми!

И это при том, что перед ними стояла законченная проходимка, примазывающаяся к знаменитой фирме «Кинг рэкордс»!

— Благодарю вас за вашу поддержку!

Реакция зрителей придавала мне силы. Сценические движения, особые приёмы, нацеленные на то, чтобы привлечь к себе внимание публики, модуляции голоса — всё, чему я успела научиться за эти годы, служило сегодня не более чем дополнением к главному — самой песне. Это было какое-то волшебство. Её величество Песня полюбила меня. Я просто стояла на сцене и открывала рот, а дальше всё свершалось само собой… А, вот опять:

— Браво, Ринка!!

— Я никогда тебя не забуду!

Возбуждение в зале нарастало подобно приливной волне. Постепенно нагреваясь, вода в кастрюле начала закипать.

— У каждого человека есть своя малая родина. Слушая песни северных провинций, каждый из нас всё равно вспоминает милые сердцу края, где он родился и вырос. Итак, для вас звучит «Равнина Цугару».