— Пожимают друг другу руки и произносят клятву, — серьезно ответил Коннор. — Раньше мне казалось, что это все глупости. Когда мы были маленькими, мои двоюродные братья и сестры то и дело ссорились, а потом заключали перемирие и клялись в вечной дружбе, но очень быстро забывали свои клятвы.

— Но только не учительница Лейла, то есть… — запнулась Рена, вспомнив, что их строгая учительница для Коннора просто старшая сестра.

— Да, да, — засмеялся Коннор, — она не из таких. Но Лейла очень скоро уехала учиться в школу волшебства. Я тогда был еще совсем маленьким. А как заключали дружеский союз у вас в приюте?

— Каждому на ладошке рисовали круг, потом ладони соединяли и произносили клятву. Некоторые даже процарапывали ладонь до крови, но никогда я не замечала, что такое скрепляет сильнее, чем верное слово.

— Твой способ намного лучше, — быстро сказал Коннор. — Давай.

Они проделали все по порядку и заключили крепкий договор, а потом решили все-таки поспать немного. Рена, однако, еще долго ворочалась, прикидывая, как бы спасти Тайрона от гнева Талфрида и помочь ему вернуться в школу после того, как отыщется Тесс.

На следующий день, когда они снова двинулись в путь, Тайрон по-прежнему оставался мрачным и неразговорчивым. Но Рена, понимая теперь, в чем дело, не очень тревожилась. Она глазела по сторонам и вся была поглощена созерцанием дикой природы этой незнакомой страны.

Рена легко находила ягоды и пригодные в пищу лесные плоды. Она же первая услышала глухой стук копыт. И вовремя. Только они отвели лошадей под прикрытие густых кустов, как мимо промчался небольшой отряд всадников.

— Отличный вид у этих парней, — тихо пробормотал Коннор.

— Вид настоящих разбойников, — хмуро буркнул Тайрон. — Хорошо, что мы успели спрятаться. Но думаю, лучше будет нам дальше продвигаться пешком и в стороне от дороги.

— Разве эти ловкие маленькие лошадки не могут ехать по узким горным тропинкам? — спросила Рена, оглядывая возвышающиеся над ними величественные вершины гор. Чем ближе они к ним подъезжали, тем более грозными и опасными казались голые скалистые пики.

— Завтра вечером мы доберемся до подножия гор, и дорога вверх будет очень крутой. К тому же без лошадей легче спрятаться среди скал, — твердо сказал Тайрон. — Так что приготовься. Нам придется тащиться пешком.

— Горы, — вздохнула Рена. Она-то хорошо знала, что такое карабкаться по отвесным скалам, протискиваться и узких ущельях, пытаться пройти над пропастью по тропинке шириной в полступни.

Еще раз вздохнув, Рена подняла дорожную сумку, переложила вывалившийся оттуда пакетик перца в карман фартука и с готовностью взглянула на мальчиков.

— Нам лучше поторопиться, друзья мои, — сказал Коннор.

— Ага. — Тайрон закинул голову и оглядел нависающие над ними скалы.

Но Коннор почему-то медлил. Рена проследила за его взглядом. Принц внимательно оглядывал ближнюю лощину и небольшую рощицу под горой, где в синей тени сгрудились темные ели. Рена настороженно прислушалась. Ветер шелестел в густых зарослях, птицы перекликались и пересвистывались. Со слабым шорохом проползла змея или пробежала чуткая ящерка. Вдруг зловеще вскрикнула какая-то крупная птица. Коннор вздрогнул. Рена пристально вглядывалась в глубокие морщины каменистого склона, готовая вообразить самых страшных и таинственных существ, крадущихся под прикрытием валунов и подбирающихся к ним. Она задрожала.

Тайрон с беспокойством поглядел на Коннора.

— Что там? Услышал что-то?

— Нет, только вот это. — И он указал на еле заметные следы лошадиных копыт, отпечатавшиеся на жухлой граве. — Я надеялся, что те всадники нас не заметили. Они так неслись! Но теперь, услышав птичий крик, понял: они рядом. Кто еще мог в этих диких, безлюдных местах спугнуть птицу? Будьте осторожны.

— Эй! — резким эхом отдался в ущелье грубый голос, и навстречу им выскочили четверо мужчин.

Глава одиннадцатая

Огромная рука в перчатке схватила уздечку лошади Рены. Голова бедной лошадки дернулась, ноги заскользили по камням, и Рена кубарем вылетела из седла.

Плюхнувшись лицом в землю, она услышала над собой вскрики, шум отчаянной потасовки и звон металла. Меч Коннора! Но тут же послышалось дробное звяканье прыгающего по камням клинка.

— Хватай девчонку! — прокричал грубый голос. Стальные пальцы обхватили ее руку и рывком поставили на ноги.

«Значит, Коннор был прав. Они увидели наши следы и вернулись, — вертелось у нее в голове. Рена зажмурилась, пытаясь остановить головокружение от удара об землю. — Держись! Думай, думай, что стала бы делать Звездная Ирен?»

Ее дернули и заставили повернуться. Теперь Рена увидела все. Один злодей держал за повода их лошадок. Другой опрокинул Коннора на спину, прижал к земле коленом и обматывал ему обрывком веревки запястья. Третий пытался свалить Тайрона, а тот отбивался, брыкался, пытаясь выскользнуть из цепких рук громко ругавшегося разбойника. Отчаявшись утихомирить брыкающегося мальчишку, громила поднял кулак и грохнул его по голове. Тайрон обмяк и, тяжело дыша, опустился на землю.

Тот, что стоял около лошадей, положил ладонь на рукоять меча. На его бородатом лице играла злорадная, уродливая ухмылка.

— Не будем терять времени, — прохрипел он на сирадайельском языке, но так коверкая слова, что Рена с трудом поняла. — Девчонка сейчас же расскажет все, что нам нужно.

Коннор внезапно напрягся и дернулся, попытавшись сбросить сидящего на нем злодея. Тот навалился всем телом и отвесил мальчику звонкую затрещину.

— Лежи смирно! — прорычал он.

Ткнув в сторону Рены черной перчаткой, предводитель прохрипел:

— Теперь поговори-ка с нами, милое создание, румяное ты яблочко. Ответь на несколько вопросов и отправляйся по своим делам. Ты нам не нужна. Но если не заговоришь, заставим говорить их. — Он грубо рассмеялся. Остальные негодяи загоготали вслед за своим предводителем.

— Я умею разговорить всякого, — злорадно прогудел кто-то за спиной Рены. — Хоть не всякому это нравится. — И снова вся шайка, посчитав эту шутку забавной, весело захохотала.

Рена похолодела. «Играй. Представляй. Притворяйся!» — приказала она себе. И тут же залепетала слабеньким, тоненьким голоском:

— Дяденьки, пожалуйста, отпустите! Я упала с лошади, и у меня очень болит голова.

Предводитель, сощурившись, презрительно поглядел на нее и спросил издевательским голосом:

— О юная красавица, надеюсь, падая с лошади, имя свое ты не позабыла?

— Нет. Я Ирен с фермы «Три Рощи»… — бойко начала она, но под злобными взглядами разбойников осеклась и умолкла. Она старалась дрожать так, чтобы они поверили в то, что бедная маленькая девочка объята сковывающим ужасом.

Предводитель подал знак, и один из громил вышел из-за ее спины и встал в ряд с другими. Оба мальчика, связанные, лежали смирно. А разбойники смотрели на Рену, наслаждаясь ее страхом.

От напряжения Рена уже дрожала по-настоящему. Во рту пересохло, и язык превратился в острую терку, раздирающую нёбо. «Ага! Язык уже отказывается болтать и рассказывать всякие истории! Что ж, посмотрим, что могут мои руки». Она безвольно опустила голову и, шатаясь будто от слабости, сделала шаг, другой, третий… Теперь Рена стояла почти вплотную к трем смеющимся разбойникам. Четвертый все еще не отходил от Коннора, прижав его коленом.

Рена, продолжая делать вид, что ее качает и она вот-вот свалится с ног, незаметно сунула руку в карман. Меч Коннора лежал у ноги одного из злодеев. Ничего не стоило метнуться и схватить острое оружие. Но ведь и у разбойников за поясами были длинные ножи, а на боку висели тяжелые мечи.

Но у нее в голове уже созрел отличный план. Теперь следовало как бы обрести голос. И Рена дрожащим голоском пропищала: