Кореллианин вытаращил глаза:

– До полумиллиона?

– Он винит тебя в том, что «Черное солнце» прознало всю подноготную Морга Нара на Беспине, – понуро сказала Рашель. – Прости. Я подумала, это не так уж важно, поскольку нам светило почти пятнадцать миллионов на брата, и решила не портить тебе настроение. Но потом вскрылась правда про Инджера, и… – Она притихла.

– Ничего, – кивнул Соло, чувствуя, как вес целой вселенной давит на его плечи. Он не ожидал, что известие о Наре так скоро достигнет Джаббы. А даже если так, откуда Хану было знать, что хатт его вычислит и приплюсует этот проступок к его долгам? Никто ведь не мог предположить, что Джабба примет потерю своих предприятий на Беспине настолько близко к сердцу. Значит, вместо того чтобы навсегда избавиться от проблемы с Джаббой, он погряз в ней по самые уши.

Чубакка зарычал.

– Да, может быть, – с сомнением согласился Хан. – Но вряд ли он остынет в ближайшее время. Беспин приносил ему не ахти какой доход, но по какой-то неведомой причине жирный слизень любил его.

– Если тебе нужно где-то спрятаться и переждать бурю, я могу подыскать местечко, – предложила Рашель.

– Или, – негромко проговорила Винтер, – ты можешь вернуться к другим своим друзьям.

Соло нахмурился:

– К каким-таким друзьям?

– Тем, с которыми ты работаешь, – сказала алдераанка. – Тем, которым ты, как я думаю, собираешься передать файлы с компроматом. – Она приподняла брови. – Тем, у которых есть ресурсы и возможности раздобыть еще один криодекс.

Хан метнул взгляд на Чубакку. Как, во имя звезд, она все это узнала?

– Не понимаю, о чем ты.

– Конечно, понимаешь, – стояла на своем Винтер. – Видишь ли, я сама на них работаю – снабженцем. И та спасательная капсула, которую ты отстрелил на фабрике, – она была частью груза, который я поставила им семь месяцев назад.

– Ну еще бы, – проворчал Хан с отвращением. Вот он дурень, дал ее великолепию уговорить себя заменить спасательные капсулы, сброшенные во время заварушки со «Звездой смерти», на те, которыми его снабдили повстанцы. – Послушай, я их не крал, если ты об этом. Она сама настояла, чтобы я их взял.

В глазах Винтер будто зажегся прожектор.

– Она? – повторила алдераанка, вмиг распрямившись в кресле. – О какой ей мы сейчас говорим?

Хан уставился на нее, и в памяти тут же всплыло горькое признание, которое она сделала несколько дней назад: «Я была вхожа в королевский дом Алдераана»…

– Принцесса, – процедил он. – Лея.

– Ты ее видел? – дрожащим голосом спросила Винтер. – То есть… после Алдераана?

– Само собой, – ответил кореллианин. – Я даже был с ней на Явине, где… – Он бросил неуверенный взгляд на Рашель.

– Все в порядке, – сказала та. – Мы знаем про Явин и «Звезду смерти».

– Она была жива-здорова после битвы, – произнес Хан. – И насколько мне известно, жива-здорова по сей день. «А еще заносчива и нестерпима», – подумал он, но не решился озвучить свою мысль. Впрочем, если Винтер знакома с принцессой, она и так все это знает.

– Спасибо, – тихо промолвила Винтер. – Я не… мы не знали подробностей.

– Что ж, остальное тебе придется узнавать от кого-то еще, – бросил Хан, поднимаясь. – Если Джабба прикрутил мне новый счетчик, то и размер награды за голову, скорее всего, поднял. Пора нам найти местечко, где мы сможем залечь на дно.

– Лея вас примет, – пообещала Винтер.

– Посмотрим. – Кореллианин смерил ее взглядом. – Да, и насчет «никому ни слова о том, что здесь случилось»… Ее высочества это тоже касается.

Винтер улыбнулась.

– Договорились, – кивнула она. – Береги себя, Хан.

– Уж это он умеет, как никто другой, – с улыбкой проронила Рашель.

Когда они вернулись на борт «Сокола» и дожидались своего «окна» на взлет, Чубакка наконец озвучил давно вертевшийся на языке вопрос.

– Еще не знаю, – отозвался Хан. – Думаю, мы вернемся, когда придет время.

Поразмыслив, вуки издал еще один рык.

– Конечно, я ей нравлюсь, – сухо сказал Хан. – А разве есть такие, кому нет?

– Господин? – позвал протокольный дроид, нерешительно застывший в дверях. – Пора.

– Пора что? – уточнил Инджер, стоя перед зеркалом и срывая с лица последние полоски медпленки.

– Его возвышенность ждет вас, – сообщил дроид непривычно нервным голосом.

Что и не удивительно.

– Передай его возвышенности, что я приду, как только буду готов.

– Слушаюсь, сэр. – Дроид помешкал. – Если вам все равно, сэр, я предпочел бы подождать здесь.

– Ладно, – ответил Инджер. – Располагайся.

Он мягко потер щеку, закрытую прежде медпленкой. Инджер и представить не мог, что последние три недели сотворили с его кожей. Она раскраснелась и опухла, кое-где покрылась пятнами и нестерпимо чесалась. Его правая рука была в столь же плачевном состоянии.

Но симптомы временны. Скоро все пройдет. Не пройдет лишь досада от мысли, что работа выполнена лишь наполовину.

Сколотить банду воров и наемников, которые помогли бы ему проникнуть в особняк Виллакора и подобраться к Казади, минуя охрану, было не так уж сложно. Но на Вуккаре ему нужен был именно Соло: Инджер заманил заносчивого контрабандиста на эту работу, так как считал, что сможет идеально прижучить его, когда все закончится. И он же отправил поддельное сообщение Калриссиану от имени Рашель, чтобы и того поставить под удар – но все впустую.

Возможно, следует считать, что работа выполнена лишь на треть?

Ну ладно, что было, то прошло. Досадой и сожалением уже ничего не исправишь.

Пусть успех пришел к нему лишь на треть, эта треть была самой жирной и сулила наибольшие барыши. Награда за голову Казади с лихвой окупала всю операцию.

Шанс расквитаться с Соло и Калриссианом еще представится. Все решит терпение – как и всегда.

– Господин?

– Слышу, слышу. – Поднявшись, он взял со стула потертый мандалорский шлем и водрузил его на голову. – Надеюсь, Джабба уже приготовил мои кредиты.

– Я в этом не сомневаюсь, господин, – поспешно заверил его дроид.

– Ладно. – Боба Фетт сделал приглашающий жест. – Веди. 

В мире воровства, как и в любой другой сфере деятельности, имеется свой набор неписанных правил. В верхней части списка есть и такое: затевать ограбление на борту звездного лайнера – глупо. Круг подозреваемых ограничен, бежать некуда, и шанс попасться крайне высок.

За свою карьеру Бинк Китик слышала эту житейскую мудрость много раз. Но шансы ее волновали мало.

– Ты встречаешься с ним вечером? – спросила Тавия, сестра Бинк.

– Ну ты же не думаешь, что он сам бросится в мои объятия и принесет цацки на блюдечке. – Бинк в последний раз окинула взглядом свое отражение в зеркале каюты.

– Пожалуй, это маловероятно, – согласилась Тавия. Встав сзади, она принялась поправлять непослушный локон на голове сестры.

Бинк с нежностью посмотрела на двойное отражение в зеркале. Как всегда, она забавы ради поставила себя на место незнакомца, который пытается отличить идентичных близняшек друг от друга. Непростая задача, даже если знать все секретные подсказки. Насколько было известно Бинк, еще никто не научился их распознавать.

Это счастливое совпадение не раз оказывалось полезным в работе. Пригодится оно и завтра.

– По крайней мере, тебе не пришлось... ну, ты понимаешь... чтобы попасть в его каюту, – продолжила Тавия.

Ее отражение скривилось. – Рада, что ты, по крайней мере, не переступила черту.

– Я понимаю, для тебя это очень важно, – успокаивающим тоном сказала Бинк. На самом деле при подходящих обстоятельствах она, скорее всего, позволила бы Кристоффу затащить себя в его каюту. Влезть в сейф было бы гораздо проще, находись она по ту сторону двери.