И они совпадают с оригинальными номерами».
Как уже говорилось, китайский производитель вполне может изготовить точную копию люксового товара без особой потери в качестве. Но не все так просто, и за эксклюзивные вещи люди по-прежнему выкладывают огромные деньги.
«Настоящие сумки Hermes даже пахнут особо, не так, как обычная дорогая кожа, — рассказывает Екатерина Куликова, владелица элитного комиссионного магазина „Второе дыхание“. — Возможно, в них используется какая-то своя фирменная пропитка. В копиях этого нет. В оригиналах швы ручной работы — немного кривенькие. Подделать такое можно только руками же, но это уже для производителей копий будет невыгодно. В настоящих сумках Louis Vuitton рисунок никогда не режется швом, знаменитый логотип — монограмма LV — никогда не вделан в шов наполовину. Или такая мелочь: дорогие сумки имеют индивидуальный номер. Соответственно, номер на ключике должен совпадать с номером на замочке. Ну и так далее».
Конечно, наценка за бренд часто вызывает недоумение, а то и раздражение, но все же не стоит забывать о той качественной разнице в подходе к делу, которую демонстрируют производители оригиналов и подделок.
«На фабрике в китайском Гуанчжоу операция по установке часового механизма в корпус занимает всего семь секунд, — рассказывает Вячеслав Медведев. — В Швейцарии аналогичная операция, допустим, у Maurice Lacroix осуществляется уже три-пять минут — мастер продует корпус, протрет стекло, прокрутит стрелки и т. д., а только потом защелкнет и проверит работу. А, например, в мастерской Patek Philippe только одно стекло корпуса могут протирать минут десять, убирая пылинки, которые невооруженным глазом заметить невозможно».
По наблюдениям Анастасии, 80 % брендовых сумок и украшений, которые можно увидеть у людей на улице, — это подделки. И речь идет вовсе не об ассортименте Черкизовского рынка. Речь о хороших качественных подделках, хотя зачастую люди покупали их как настоящие.
«Интернет-магазины, торгующие копиями и честно об этом предупреждающие, обеспечивают лишь совсем незначительный процент покупателей, — рассказывает Анастасия. — 99 % завозимых качественных подделок реализуется через обычные магазины, бутики, где эти копии продают под видом оригиналов. Соответственно, и выставляют их практически по цене оригинала, делая на этом 1000 % прибыли». С украшениями же еще интереснее. По словам Анастасии, на поддельные украшения, допустим, Tiffany & Co., содержащие всего 40–80 % серебра, китайцы уже ставят пробы, словно это полноценное серебро. Сама Анастасия, по ее словам, клиентов о таком факте предупреждает, однако уверена в том, что в обычных магазинах, где продают эти подделки, покупателей попросту обманывают.
Еще не так давно в прессе часто и много писали о борьбе производителей оригиналов с фабрикантами подделок. Но со временем стало ясно: победить тысячи торговцев и производителей подделок невозможно. Да и незачем. Ведь, по сути, производители копий в большинстве случаев и не покушаются на рынки, занятые владельцами известных марок.
«Оригинальные и поддельные часы живут в разных плоскостях. Производители швейцарских часов борются с подделками скорее декларативно, — комментирует Вячеслав Медведев. — Человек, имеющий возможность и желание приобрести настоящие швейцарские часы, обратится к официальным дилерам. Поэтому и опасность для владельцев марки наступает только в том случае, если подделки попадают в их собственные каналы сбыта. Вот это единственное, что контролируют производители, а до всего остального им нет дела».
Похоже, то же самое можно сказать и обо всех люксовых брендах. «Мы, конечно, знаем о росте рынка контрафактной продукции Vertu, — рассказывает Кари Хирвонен, региональный директор по продажам Vertu в России и СНГ. — Представители компании сотрудничают с рядом правительственных организаций по всему миру для борьбы с производством и продажей контрафактных Vertu. Настоящие телефоны Vertu собираются вручную командой высококлассных мастеров на фабрике в Великобритании, и при их изготовлении используются только дорогие высококачественные материалы. А качество контрафактных телефонов очевидно низкое. Чтобы иметь стопроцентную гарантию, что вы приобретаете оригинальную продукцию, мы настоятельно рекомендуем покупать телефоны Vertu через авторизированных дилеров компании».
Однако и покупка товара у официального партнера марки гарантирует его подлинность только в 99 % случаев. Не зря же производители контролируют своих партнеров. Известен случай, когда приехавшие из Франции представители одной знаменитой марки обнаружили, что в их московском бутике наряду с оригинальным ассортиментом продается спортивная линия одежды, которую в Москву не поставляли. Оказалось, что это подделка, которую местные дилеры где-то купили и по-тихому выставили.
Если дорогие швейцарские часовые бренды или телефоны Vertu продаются в особых местах, то телефоны Nokia или иные гаджеты могут продаваться где угодно. Вот у этих-то производителей и отнимают доли рынка китайские изготовители копий или имитаций.
«В Nokia существует специальный отдел, отвечающий за защиту бренда и борьбу с контрафактной продукцией, — рассказывает Виктория Еремина, директор по связям с общественностью „Nokia Евразия“. — Такие подделки — глобальная преступная деятельность, которая затрагивает многих производителей в различных отраслях промышленности».
«Первое место по количеству подделок среди гаджетов на российском рынке занимает бренд Nokia, — рассказывает Василий Караваев, редактор DeviceGadget.ru. — Естественно, копируют в основном топовые модели. Много подделок коммуникаторов HTC и премиум-брендов — Vertu, Mobiado. Не каждый россиянин может позволить себе телефон за 20–25 тыс. рублей, а подделка стоит, как правило, в пределах $200–250. Однажды держал в руках копию Nokia 8800: люфты на корпусе, низкое качество материалов. Копии телефонов сродни китайским автомобилям: скопирован привлекательный дизайн, издалека смотрится ничего, но в салоне — барахло, и ездит так же». Как рассказал Василий Караваев, встречаются весьма точные внешне копии, которые простой покупатель не отличит от настоящего iPhone. Такой же корпус, такая же коробка, родной мануал. Но, например, SIM-карта в копии вставляется по-другому, бывают модели со сменным аккумулятором (у iPhone аккумулятор user non replaceable, то есть батарею можно заменить только в сервисном центре), некоторые даже поддерживают две SIM-карты, да и вообще ясно, что контроль качества оригинала поставлен лучше, чем в случае с клонами.
Однако, судя по многочисленным отзывам, функциональность у копий и клонов телефонов может быть очень неплохой. Дело в том, что себестоимость даже самых дорогих телефонов редко превышает $200, часто копии и оригиналы делаются из деталей одного и того же поставщика.
В модели телефона Nokia TV E5800, продающегося на сайте http://www.tv2sim.ru, стоят сразу две SIM-карты и встроен телевизор. Кроме того, большой экран оказывается еще и сенсорным. Эта модель пользуется популярностью, да и цена весьма привлекательная — всего 5500 рублей. Минус один: компания Nokia такую модель никогда не выпускала.
И вот тут мы подошли к весьма интересной теме. В своих копиях китайцы зачастую используют решения куда более интересные и удобные клиенту, нежели те, что используются в оригиналах. Сменный аккумулятор или две SIM-карты в клоне iPhone уже упомянуты выше. Операционная система Win Mobile куда удобнее для большинства пользователей, чем Symbian в Nokia или та, что устанавливается в родной продукции Apple. Как рассказал предприниматель, завозящий в Россию разные мобильные новинки, китайские поставщики обычно спрашивают, клеить на клон логотип чужого бренда или оставить no name. Оказывается, такие клоны охотно покупают не всегда из-за бренда, а чаще ради интересного наполнения. По отзывам торговцев, китайские производители, набив руку на копировании чужих достижений, постепенно начинают разрабатывать и выпускать свои интересные модели весьма достойного качества. Как, например, тот же телефон с телевизором и двумя SIM-картами «под Nokia», который успели оценить российские потребители. Пока китайцы считают, что экономически целесообразнее продавать эти модели под чужими раскрученными марками, а не продвигать собственные. Однако, видимо, скоро ситуация изменится.