Перенесемся вместе с первым "Ураном" на сотню километров вперед, и посмотрим на немецкий конвой, который пока не подозревает о том, что он обнаружен, измерен, взвешен, и признан "годным к употреблению".

   Ракета поразила идущий третьим со стороны берега переоборудованный в плавучую казарму пассажирский пароход "Карл Бромберг". Более двенадцати тысяч тонн водоизмещения, и отсутствие на борту взрывающихся и горючих грузов делали его малоуязвимым для ракет типа "Уран".

    НО! На его борту было три с половиной тысячи альпийских стрелков, а взрыв боевой части ракеты, угодившей в борт всего в метре над ватерлинией, вызвал повреждения в машине, пожар и течь в разошедшихся от взрыва клепаных швах подводной части. Поврежденный транспорт, замедляя ход выкатился из колонны в сторону берега. Командир конвоя не решился бросить на произвол судьбы транспорт с войсками, и остальные транспортные суда тоже легли в дрейф, а тральщики начали напрасную суету в поисках подводной лодки. Пока палубная команда тушила разгорающийся пожар и подкрепляла переборки, локализуя повреждения подводной части, механики пытались восстановить паропроводы.

    Но все было напрасно, еще одна ракета угодила в тот же "Карл Бромберг", по-прежнему остававшийся самой крупной целью в ордере. Это случилось уже тогда, когда до немецких моряков, наконец стало доходить, что надводная пробоина никак не могла стать результатом попадания торпеды. Дальше все пошло по безнадежному для немцев сценарию.

    Второй взрыв рядом с первым, усиление течи, крен, надводные пробоины стали подводными. Потоки ледяной воды заливают угольные ямы и стремительно растекаются по котельному отделению, гася топки. Взрыв котлов, оверкиль, взметнувшиеся в небо неподвижные винты и руль. И вот уже на поверхности черных вод не осталось никого и ничего.

    Только немцам удалось понять что спасать некого, и собрав транспорты начать движение, как яркое пламя озарило небосклон. Это ракета поразила транспорт, перевозящий бочки с авиационным бензином для авиабаз люфтваффе Банак и Хекбутен. В этом случае можно было бы сказать, что с горящим бензином не спорят. Конвой даже не стал замедлять ход, пытаясь хоть кого-то спасти.

    Третьим стал транспорт, перевозящий обмундирование и снаряжение, четвертым ракету в борт схлопотал лидер эскорта, эскадренный миноносец Z-24. Проклятие кригсмарине - котлы на высоких параметрах пара, крайне ненадежные в эксплуатации и нестойкие к боевым повреждениям. Лопнувшие при взрыве паропроводы заполнили машинное отделение паром с температурой четыреста градусов. Стерилизация и фумигация в одном флаконе. Из находящихся там на вахте не выжил никто.

    Пока отдыхающие смены машинного и котельного отделений на эсминце пытались устранить повреждения, караван опять застопорил ход. И тут как раз взлетел на воздух транспорт, перевозящий боеприпасы. Бада-Бум-с! получился такой знатный, что через положенное время его услышали даже на настигающей немецкий конвой эскадре особого назначения.

    Радиовопли с избиваемого конвоя наконец-то достигли берега. После долгих и упорных согласований, командование люфтваффе, наконец, выпустило в воздух на поиски обидчиков несколько поплавковых гидропланов He-115C с авиабазы Тромсё. Это были немногочисленные пилоты, которые уже имели опыт полетов в условиях полярной ночи. Заранее скажу, что два самолета все-таки совершенно случайно умудрились наткнуться на эскадру особого назначения. Но счастья это им не принесло. Если система ПВО способна обнаружить и уничтожить самолет раньше, чем его пилот визуально сможет разглядеть идущие в режиме светомаскировке корабли, то шансов у такого самолета уцелеть нет. Этот самолет просто бесследно исчезает, становясь еще одной жертвой бескрайней Арктики.

   В восемь часов утра, конечно условного утра - полярная ночь она и есть полярная ночь - до остатков немецкого конвоя стали долетать 130-мм снаряды с "Москвы". К тому времени в его составе осталось всего два транспорта и шесть тральщиков.

    Еще через два часа все было кончено, конвой был полностью уничтожен. Не спасся ни один корабль, ни один человек. Потом волны еще долго выбрасывали на побережье Норвегии обломки судов и трупы немецких матросов и солдат. А егеря Дитля, когда им сократили пайки, вдруг узнали, что такое костлявая рука голода. То, чего они пока еще не знали вообще, так это того, что больше в Киркинесс не придет ни один немецкий караван...

13 февраля 1942 года, 10:05, Аэродром ЛИИ ВВС в Кратово. Летное поле

   Сегодня утром на аэродром ЛИИ ВВС неожиданно приехал сам товарищ Сталин. Какая-то особая атмосфера чувствовалась на аэродроме уже с самого утра. Особисты бегали по всему аэродрому, как растревоженные муравьи, караулы были удвоены, а пилотам 746 БАП ДД, и отдельной авиагруппы ОСНАЗ РГК, базировавшихся на аэродроме в Кратово, было ненавязчиво предложено привести свой внешний вид в порядок.

    Около десяти утра к воротам аэродрома подрулила полуторка, груженая бойцами НКВД, за ней две эмки с офицерами охраны, "Паккард" Сталина, штабной автобус, и еще одна полуторка. Немедленно началась суета примерно, как в индийской мелодраме, когда все происходящее оценивается двумя словами "Все бегают и поют". В тот момент, когда суета достигла своей кульминации, из "Паккарда" появился САМ, а из автобуса тем временем начали выходить одетые в партикулярное платье люди.

    И были это не художники и артисты, и не прочая творческая интеллигенция, ненавязчиво именуемая в наше время медиаклассом. Это были нынешние и будущие гении советской авиапромышленности: Петляков Владимир Михайлович, Туполев Андрей Николаевич, Лавочкин Семен Алексеевич, Ильюшин Сергей Владимирович, Микоян Артем Иванович, Гуревич Михаил Иосифович, Сухой Павел Осипович, Болховитинов Виктор Федорович, Антонов Олег Константинович, Мясищев Владимир Иванович.

    Вслед за товарищем Сталиным из "Паккарда" вышел Лаврентий Палыч Берия. Так уж получилось, что именно он с самого начала курировал проект, который носил странный для непосвященных шифр "20-12", странно похожий на служебный телефонный номер. Тех, кто пытался любопытствовать по этому поводу, быстро отправляли далеко и надолго.

    Поздоровавшись с конструкторами, товарищ Сталин направился на территорию аэродрома, сопровождаемый Лаврентием Палычем, начальником свой охраны генералом Власиком и авиаконструкторами.

    Снег звонко поскрипывал под теплыми валяными сапогами. Быстро миновав стоянку стратегических бомбардировщиков ТБ-7, с первого февраля переименованных в Пе-8, товарищ Сталин подошел к затянутым масксетями капонирам, в которых стояли самолеты перенесенный в 1942 год из далекого будущего. Авиаконструкторы, собравшись в тесную группу, заглядывали под маскировочные сети. Отсюда можно было разглядеть только острые, как наконечники копий, носы. Пилоты особой авиагруппы выстроились перед своими машинами. Первый капонир занимал скромный учебно-тренировочный Су-25 УТГ.

    Полковник Хмелев, как полагается, отдал рапорт, - Товарищ Верховный главнокомандующий, личный состав отдельной авиагруппы ОСНАЗ РГК построен. Четыре пилота самолетов МиГ-29К, вместе с боевой техникой, находятся на авиабазе Черноморского флота в Саках. Больных и отсутствующих по неуважительным причинам не имеется. Командир авиагруппы полковник Хмелев.

   - Вольно, товарищи, - Сталин потряс головой, показывая, что рапорт полковника его оглушил, - Скажите товарищ Хмелев, вы в танкистах никогда не служили? Это они обычно такие громкоголосые.

   - Никак нет, товарищ Сталин, - ответил полковник, - только это сейчас тут тихо. А стоит запустить турбины хоть на одной машине, и танковый парк покажется детским криком на лужайке.

   - Хорошо, - кратко ответил Сталин, и вместе с командиром авиагруппы подошел к капониру с Су-25. Его взгляд остановился на подполковнике "Железняке". При этом на лице Василия не дрогнул ни один мускул. Сталин повернулся к полковнику Хмелеву и спросил, - Скажите, товарищ полковник, а что может сказать командир авиагруппы о летчике Железняке? О его напарнике, капитане Александре Ивановиче Покрышкине, мы слышали много хорошего. Как я понимаю, попав в состав вашей авиагруппы, он только подтвердил свою репутацию расчетливого и грамотного пилота. А вот товарищ Железняк ранее совершал поступки несовместимые с его высоким званием и положением. А как сейчас обстоят у него дела с дисциплиной?