Тогда пробовали защитить честь чужого мундира, не веря никому, кроме Гитлера. Теперь — своего. В равной мере обе попытки оказались неуклюже-топорными, примитивными, сработанными по нехитрому стереотипу.

Можно ли было избежать ввода войск в ДРА? Л. И. Брежнев в незамедлительно последовавшем интервью той же «Правде» говорил о «непростом решении» и об одной из причин его: не допустить превращения Афганистана в «империалистический военный плацдарм на южной границе нашей страны».

Попробуем разобраться в возникшей тогда ситуации, оценивая события и суждения в контексте времени. Того, а не нынешнего времени, когда все мы вдруг разом прозрели и поумнели.

«Я был приглашен к тов. Амину, который по поручению H. М. Тараки высказал просьбу о направлении в Кабул 15–20 боевых вертолетов с боеприпасами и советскими экипажами для использования их в случае обострения обстановки в приграничных и центральных районах страны против банд мятежников и террористов, засылаемых из Пакистана.

При этом было заверено, что прибытие в Кабул и использование советских экипажей будет сохранено в тайне…

Резолюция тогдашнего начальника Генерального штаба Н. В. Огаркова: «Этого делать не следует».

«Тараки, а также Амин неоднократно возвращались к вопросу о расширении советского военного присутствия в стране. Ставился вопрос о вводе примерно двух дивизий в ДРА в случае чрезвычайных обстоятельств «по просьбе законного правительства Афганистана». В связи с этим заявлением афгёнского руководства было заявлено, что Советский Союз на это пойти не может…

«…B беседах с нами 10 и 11 августа X. Амин отметил, что использование войск в Кабуле против мятежников станет возможным после положительного решения советским руководством просьбы правительства ДРА и лично H. М. Тараки о размещении в афганской столице трех советских спецбатальонов. 12 августа председатель службы безопасности Сарвари по поручению X. Амина просил нас об ускорении выполнения просьбы руководства ДРА о направлении советских спецбатальонов и транспортных вертолетов с советскими экипажами.

«11 августа состоялась беседа с X. Амином по его просьбе. Особое внимание в ходе беседы было уделено просьбе о прибытии советских подразделений в ДРА.

X. Амин убедительно просил проинформировать советское руководство о необходимости скорейшего направления советских подразделений в Кабул. Он несколько раз повторял, что «прибытие советских войск значительно поднимет нам моральный дух, вселит еще большую уверенность и спокойствие».

Далее он сказал: «Возможно, советские руководители беспокоятся о том, что недруги в мире расценят это как вмешательство во внутренние дела ДРА. Но я заверяю вас, что мы являемся суверенным и независимым государством и решаем все вопросы самостоятельно… Ваши войска не будут участвовать в боевых действиях. Они будут использованы только в критический для нас момент. Думаю, что советские подразделения потребуются нам до весны».

«20 августа был приглашен к Амину. В ходе беседы тов. Амин поставил ряд вопросов о том, что в районе Кабула сосредоточено большое количество войск, в том числе с тяжелым вооружением (танковые, артиллерийские и другие части), которые можно было бы использовать в других районах страны для борьбы с контрреволюцией, если бы СССР согласился выделить соединения (1,5–2 тысячи) коммандос (десантников), которых можно было бы разместить в крепости Бала-Хисар. Для борьбы с контрреволюцией они привлекаться не будут.

Далее Амин поставил вопрос о замене расчетов зенитных батарей 77 зенап, прикрывающих Кабул и располагающихся на господствующих высотах вокруг города, в благонадежности которых он не уверен, на советские расчеты…

«25 августа совместно с главным военным советником встретился с Амином.

Амин вновь поднял вопрос о вводе наших войск в Кабул, что, по его мнению, высвободит одну из двух дивизий кабульского гарнизона для борьбы с мятежниками.

Ответил Амину, что ввод наших войск может привести к осложнению военно-политической обстановки в регионе и усилению американской помощи мятежникам.

Резолюция министра обороны СССР Д. Ф. Устинова: «Доложить ЦК КПСС».

«3 декабря состоялась встреча с X. Амином. Во время беседы X. Амин сказал: «Мы намерены передать часть личного состава и вооружения дивизий (из Мазари-Шарифа и Баглана) для формирования подразделений народной милиции. В этом случае вместо ввода в ДРА советских регулярных войск лучше прислать подразделения советской милиции, которые совместно с нашей народной милицией смогли бы обеспечить безопасность и восстановить порядок в северных районах ДРА.

Теперь остается расшифровать, кто же эти люди, подписавшие донесения, отправленные в Москву, доложенные, кому следовало, и положенные затем на архивные полки с грифом «Секретно».

Уже упоминавшиеся в первой главе:

Лев Николаевич Горелов, генерал-лейтенант, главный военный советник в ДРА.

Борис Николаевич Пономарев, секретарь ЦК КПСС.

Александр Михайлович Пузанов, посол СССР в Афганистане.

Борис Семенович Иванов, генерал-лейтенант КГБ.

А также новые имена:

Иван Григорьевич Павловский, генерал армии, главком сухопутных войск — заместитель министра обороны СССР.

Султан Кекезович Магометов, генерал-полковник, с середины ноября 1979 года сменил в Афганистане Л. Н. Горелова.

Ради справедливости укажем, что не только афганские руководители просили о вводе войск на территорию ДРА (а таких просьб всего было 20), причем 7 из них высказывались Амином после устранения им Тараки. Наши представители тоже иногда слали в Москву предложения о необходимости направить в Афганистан какие-либо подразделения для обеспечения безопасности советских граждан. Так, 19. марта 1979 года совпосол и представитель КГБ предложили «рассмотреть вопрос о каком-то участии, под соответствующим подходящим предлогом, наших воинских частей в охране сооружений и важных объектов, осуществляемых при содействии Советского Союза. В частности, можно было бы рассмотреть вопрос о направлении подразделений советских войск:

а) на военный аэродром Баграм…

б) на Кабульский аэродром…

В случае дальнейшего осложнения обстановки наличие таких опорных пунктов позволило бы… при необходимости обеспечить безопасность эвакуации советских граждан».

1 августа советские представители в Кабуле сообщали: «…есть необходимость положительно отнестись к просьбе афганских друзей и в ближайшие дни направить в Кабул спецбригаду».

Все это свидетельствует о сложности тогдашнего положения в ДРА, неоднозначности его оценок.

— Обстановку в Афганистане я знал хорошо, — вспоминал в беседе с одним из авторов этой книги Иван Григорьевич Павловский. — Не раз бывал там. В августе 1979-го с группой генералов вновь прилетел в Кабул. Передо мной ставилась задача организовать помощь в очистке территории ДРА от душманов, как было принято называть оппозиционеров. В этих операциях должны были участвовать только подразделения афганской армии.

Помню, перед самым вылетом из Москвы я позвонил в Сочи проводившему там отпуск министру обороны СССР Д. Ф. Устинову, заместителем которого, будучи главкомом, являлся. Среди прочих вопросов задал Дмитрию Федоровичу и такой: