В этом обязательстве ряд филипсовских предприятий и семь профессиональных союзов декларировали свою уверенность в том, что «консультации, с течением времени превратившиеся в плодотворное сотрудничество, основанное на взаимном уважении и доверии, достигли той точки, когда возникла необходимость закрепить условия труда персонала нижепоименованных компаний в коллективном договоре». Из положений этого «джентльменского соглашения» мне хотелось бы процитировать следующие:
«Мы, нижеподписавшиеся, заключая данный коллективный договор, признаем, что интересы работодателей и персонала сходятся до такой степени, что являются практически идентичными. Каждый, работающий в компании, в интересах сообщества должен в духе сотрудничества вкладывать всю свою энергию в дело с тем, чтобы содействовать процветанию компании. С другой стороны, должна быть сформирована такая система условий труда, которая, помимо всего прочего, соответствовала бы финансовому потенциалу указанной компании. Соглашаясь на определенные условия труда, нижеподписавшиеся имеют в виду не только обеспечение социальных услуг в том виде, как оно сложилось в различных компаниях в прошлом, но также расширение и совершенствование подобных услуг в рамках финансовых возможностей этих компаний и в соответствии с социальными потребностями. Персонал компаний, со своей стороны, должен демонстрировать готовность пойти на жертвы, оговоренные нижеподписавшимися при заключении соглашении, если, по оценке руководства компании, этого потребует ее положение.
Мы, нижеподписавшиеся, признаем тот факт, что интересы сообщества прежде и выше всего требуют сохранения социального спокойствия, длящегося уже много лет, и, кроме того, эти интересы требуют, чтобы удовлетворенность работой и осознание ее полезности по возможности максимально возрастали. В этом отношении невозможно переоценить сотрудничество и взаимное доверие всех, кто работает в компаниях, независимо от занимаемой каждым должности. Таким образом, мы, нижеподписавшиеся, заявляем, что, как индивидуально, так и коллективно, используем все имеющиеся в нашем распоряжении средства, чтобы добиться достижения этой цели».
Насколько мне известно, ничего подобного этому соглашению в Голландии не было. Если приглядеться к изложенным здесь принципам, то ясно видно, до какой степени преобладало в те дни настроение, которое можно было бы назвать «жаждой гармонии», и что до меня, то я по-прежнему верю, что подобная гармония в конечном счете в интересах всех и каждого.
В дальнейшем, в условиях оккупации, вопрос о заключении коллективного трудового договора между «Филипсом» и профсоюзами пришлось отложить. Зимой 1943/44 года группа под руководством Эвелейна провела обсуждение того, какой следует быть социальной политике нашей фирмы в послевоенный период. Результатом этого обсуждения стал отчет под названием «Общие размышления о социальной политике лампового завода «Филипса», каковые размышления в большей своей части и были воплощены после войны.
Все это вовсе не означает, что после мая 1945 года наш коллективный трудовой договор триумфально промаршировал к своему заключению. Прежде всего «Филипсу» требовалось снова встать на ноги, а профессиональным союзам — восстановить свою организацию, разрушенную нацистским «трудовым фронтом». В середине 1949 года было наконец заключено так называемое рамочное соглашение, которое в огромной степени опиралось на обязательства 1941 года. Из шести вошедших в него положений я привожу три первых:
«1. Компания лишь в том случае выполняет свой долг перед обществом, если осуществление первоочередной ее экономической задачи происходит с должным вниманием к общественному благу и сопровождается заботой о существовании всех лиц, занятых в работе компании.
2. Предполагая долгосрочное выполнение своей социальной функции, компания должна, на основании предварительной договоренности с профессиональными организациями, сформировать и привести в рабочее состояние такую систему условий труда и социального обеспечения, которая, с одной стороны, отвечает ожиданиям общества, а с другой, экономически оправданна и соответствует финансовым возможностям компании, ввиду общей цели, а именно — достижения наиболее полезного результата всех объединенных усилий, с учетом того, что в том случае, если возникнет положение, при котором компания окажется не в состоянии поддержать существующий юридический статус ее персонала, персонал должен быть готов согласиться с теми мерами, которые компания сочтет необходимым предпринять после проведения консультаций с вышеупомянутыми профессиональными организациями.
3. Максимально полезный возможный результат объединенного труда в концерне может быть достигнут тогда, когда решительно каждый участвующий в нем, независимо от занимаемой им должности, вкладывает в работу всю свою энергию в духе сотрудничества и взаимного доверия, при этом неукоснительно соблюдая действующие в концерне правила».
Далее перечислялось восемь пунктов касательно заработной платы, из которых первый звучал следующим образом:
«Вознаграждение за труд производится исходя из характера работы, качества ее исполнения, возраста и, если стороны не договорятся иначе, половой принадлежности работника».
Наконец тщательнейшим образом были оговорены пункты, касающиеся условий продвижения по службе, распределения заданий, классификации служебных обязанностей, выработки норм и оплаченных отпусков. Сошлись на том, что отпуск должен быть не менее двенадцати рабочих дней, то есть две недели (ведь субботы тогда были рабочими). Далее оговаривались проблемы прогулов, представительства во внутренних органах управления, пенсий и соблюдения трудовой дисциплины.
Примерно в это же время мы с Оттеном согласились с правлением в том, что задачи нашей компании следует определить шире, чем просто «производство и продажа», и что первейшей нашей целью следует назвать стабильное существование компании, в котором заинтересованы не только держатели акций, но в не меньшей степени и персонал компании, и потребители ее продукции, и организации, эту продукцию распространяющие, и поставщики, ибо в том случае, если «Филипс» не выживет, все они пострадают.
Таким образом, серьезно осознавая ответственность нашей компании перед обществом, мы решили запечатлеть это в своем Уставе, и в 1946 году в него вошел следующий параграф: «Во имя интересов всех, кто связан с ее деятельностью, Компания ставит себе целью политику, направленную на долгосрочное благосостояние и максимально полезную занятость персонала». Это положение было сформулировано отнюдь не с тем, чтобы размахивать им как лозунгом, но потому, что оно отвечало нашему глубокому убеждению. Этот шаг был сделан безо всякого давления извне. Наши работники и профсоюзы знали, что данный параграф вставлен в Устав по нашей инициативе, и это произвело впечатление.
Эти идеи стали краеугольным камнем всех наших последующих решений. Образовалась привычка всякий раз спрашивать себя, в самом ли деле обсуждаемое решение приведет к долгосрочному процветанию. И, строя новые заводы, мы делали это, имея в виду, что здоровое предпринимательство обеспечит людям достойную и постоянную занятость на долгие годы.
В послевоенные годы, когда Голландия восстанавливала свое хозяйство, правительства страны, одно за другим, последовательно соблюдали политику контроля за соотношением «заработная плата — цены». В целом это был неплохой принцип, но в некоторых случаях соблюсти его оказывалось невозможно. В компании, подобной нашей, которая держится высококвалифицированным трудом, положение было трудным. Налицо была мощная тенденция уравнивания заработной платы в сторону ее снижения, и нас это никак не устраивало. Для улучшения деятельности заводов мы были готовы квалифицированным рабочим платить больше, однако ни правительственные посредники, ни министерство социального обеспечения на это не соглашались.
Я отправился повидать министра Виллема Дреса, человека очень волевого, дабы попробовать убедить его в том, что чрезмерно суровый контроль за соотношением «зарплата — цена» чреват возникновением серьезных проблем и что такой подход несправедлив по отношению к людям, которые стараются больше других. Политика уравнивания заработка приводила к тому, что за трудовые успехи люди не вознаграждались, а наказывались.