Темный был просто до неприличия счастлив. Его довольное в любых обстоятельствах лицо доводило до зубовного скрежета всех окружающих светлых эльфов, и только оборотень искренне радовался за друга. Флэсс конечно же почти сразу поделился с Керрином своими переживаниями. Поначалу барс был не в восторге от новой любви друга, но, когда Флэсс позвал его на одно из своих свиданий и познакомил с Тирэль, одобрил его выбор.

Темный вполне осознавал, что возникнут проблемы, но был свято уверен, что вполне способен их решить.

И вот неделю назад вся эта ситуация заиграла совсем другими красками…

В тот вечер Флэсс не должен был встречаться с девушкой, так как Повелитель давал бал в честь дня рождения наследника, что означало нудное времяпровождение до глубокой ночи без возможности удрать пораньше. Когда темный с оборотнем вернулись домой, их сил хватило только на то, чтобы разбрестись по своим комнатам и попадать на кровати.

Флэссу снилось что‑то тревожное, и он не сразу осознал, что трясут его за плечо не во сне. С трудом продрав глаза, эльф с удивлением увидел напряженное личико Тирэль.

– Ты что здесь делаешь? – хрипло спросил темный, затем сел в кровати и прикрылся простыней.

– Флэсс, у нас проблемы. – Голос эльфийки дрожал. – Нас выследили. Тебе лучше немедленно убираться из Светлого леса.

– Что?! – Мужчина проснулся окончательно. – Ты меня выгоняешь?!

– Нет! – Девушка отвела взгляд. – Я… тебе просто не все рассказала…

Темный ощутил тревогу и с беспокойством посмотрел на эльфийку, которая старательно прятала глаза. Тяжело вздохнул, зажег свет в комнате и вопросительно уставился на девушку.

– Думаю, следует начать сначала, – едва слышно заговорила Тирэль. – Если ты меня возненавидишь, я пойму… наверное… В общем, наш с тобой дуб – место, где я регулярно пряталась от толпы надсмотрщиков, пытаясь таким образом урвать хоть капельку свободы. Сбегала я туда нечасто, и так совпало, что, когда ты появился у дуба впервые, я как раз была там. Я знала, что к нам приехал посол темных эльфов, но даже не надеялась на тебя посмотреть – меня для этого слишком тщательно стерегут. А тут такой подарок – темный, да еще и в неформальной обстановке. А я слишком любопытна, чтобы пройти мимо… Ты мне понравился. Очень. – Голос девушки сорвался. – Такой живой, не похожий на моих замороженных сородичей. Поэтому я пришла к дубу и на следующий день, и через день тоже…

– Почему тогда ты два месяца не показывалась? – мягко поинтересовался Флэсс. Он ощущал, как внутри поднимается ликование – если он ей так нравится, значит, что бы там ни случилось, есть шанс повернуть все в нужное ему русло.

– Боялась все испортить, наверное, – ответила Тирэль и, на мгновение задумавшись, продолжила: – Это, конечно, неправильно… Но мы, скорее всего, больше никогда не увидимся… – Она заметила, что темный нахмурился, и резко взмахнула рукой. – Не спорь, Флэсс, все очень плохо! В общем… Я не знаю, в какой момент поняла, что люблю тебя… Поставь меня! Это серьезный разговор!

Эльф, подхватив девушку на руки, кружил ее по комнате, прижимая юное тело к своему обнаженному торсу.

– Я тебя тоже люблю, радость моя, – выдохнул Флэсс девушке в губы и легко поцеловал. – Больше ничего не имеет значения! Я смогу все решить, ты же не знаешь…

– Нет, это ты не знаешь! – расплакалась эльфийка и вырвалась из объятий мужчины. – Я дочь Повелителя! Кем бы ты ни был, отец лучше удавит меня, чем отдаст темному!

Флэсс отшатнулся и, нашарив рукой покрывало, спешно им прикрылся, по‑новому взглянув на Тирэль. «Так вот ты какая, младшая дочь Повелителя, – как‑то отстраненно подумалось ему. – Действительно, очень отличаешься от них… Ну и влип же я!»

– Короче, я так увлеклась своим новым чувством, что потеряла осторожность, – продолжила Тирэль, вытерев слезы. – Только что случайно подслушала разговор, в котором моему отцу в подробностях докладывали, где и с кем я пропадаю по вечерам. Сказать, что он в ярости, – это ничего не сказать. Флэсс, он убьет тебя! Умоляю, беги отсюда! – В глазах эльфийки опять заблестели слезы.

– Если твой отец меня убьет, Светлый лес получит войну с Темными землями, – мрачно усмехнулся эльф, пытаясь лихорадочно вспомнить, где его одежда. – Я, милая моя девочка, тоже не простой посол. По странному стечению обстоятельств, мой отец тоже Повелитель. И Калтинэль это прекрасно знает. Как и то, что с ним сделает моя мама, если эта повелительская рожа хоть пальцем меня тронет. Помнится мне, он всегда до дрожи в коленках боялся одну разведчицу… – По губам мужчины скользнула хищная усмешка.

– Но Энрит Разящий Луч мертва! – воскликнула Тирэль.

– Мертва, как же, – усмехнулся темный и ушел за ширму, где валялись его штаны. – Настолько мертва, что у них с отцом, помимо меня, еще два сына есть.

– Энрит – твоя мать?! – Эльфийка неизящно плюхнулась на кровать. – Это лучшая новость за сегодня! Она – мой кумир! Я зачитывалась хрониками с ее участием и всегда дико сожалела, что не могу с ней познакомиться!

– У тебя еще будет такая возможность. – Флэсс вышел из‑за ширмы уже полностью одетый. – А сейчас, милая, мы с тобой пойдем к твоему отцу. И серьезно поговорим.

– Он тебя слушать не станет, – грустно покачала головой Тирэль. – Или согласится для виду и отправит тебя домой, якобы за разрешением родителей. А сам в это время быстренько меня выдаст замуж. Я даже знаю за кого…

– Имя? – спокойно потребовал мужчина, подхватив девушку под руку.

– Зачем? – подозрительно спросила эльфийка, позволяя вывести себя из комнаты.

– Убью, – ровно ответил Флэсс, чем заставил Тирэль споткнуться на ровном месте. – Ты – моя. И чем раньше это осознают в Светлом лесу, тем лучше для всех. Иначе я могу и оправдать звание «темного чудовища».

– Не стоит, – мягко попросила девушка. – Если ты утопишь Светлый лес в крови, это не поможет.

– Ты понимаешь, что я вообще‑то серьезно? – спросил темный, поразившись такой спокойной реакции.

– Вполне, – усмехнулась Тирэль.

– И ты не боишься меня? – удивился Флэсс окончательно.

– Меня считают блаженной, – вздохнула эльфийка. – И, наверное, не зря…. Потому что я ни капли не боюсь.

Тирэль вела Флэсса по какой‑то тропинке, а темный мысленно готовился к непростому разговору. Отступаться он, во всяком случае, совершенно не собирался.

– Кстати, – встрепенулся мужчина, когда они подошли к высокой, аккуратно подстриженной живой изгороди в глухом лесу, – если тебя так хорошо стерегут, как ты ко мне сегодня выбралась?

– Знаешь, Флэсс, – мрачно ответила эльфийка и, подергав пару веточек, открыла ошарашенному темному приличную дыру в изгороди, – когда из своих ста лет ты почти все сознательное время проводишь под замком, и не такому научишься. Идем. Папенька, наверное, сейчас рвет и мечет.

Они спокойно подошли к изящному особняку и, обогнув его, вышли к входной двери, где были сразу замечены. Двое светлых эльфов сунулись было к Тирэль, но Флэсс задвинул девушку себе за спину и выразительным жестом положил руку на ножны.

– Посол, вы переходите все границы! – прошипел один из воинов, тем не менее благоразумно отступив.

– Повелитель у себя? – небрежно поинтересовался Флэсс и, дождавшись утвердительного ответа, царственно сказал: – Тогда идите и доложите.

Оба эльфа от такой наглости потеряли дар речи, но, немного поколебавшись, ретировались в дом. Темный, ободряюще сжав ладонь эльфийки, повел ее в глубь особняка. По дороге им попадались светлые, которые шарахались от парочки, как от прокаженных. Наконец Флэсс и Тирэль дошли до зала, откуда доносился гневный голос Калтинэля.

Не особо вслушиваясь в слова, темный решительно толкнул дверь и вошел. Повелитель поперхнулся незавершенной фразой и со злостью посмотрел на неожиданного визитера, за спиной которого благоразумно спряталась Тирэль.

– Посол Квин'Алтэ, – процедил светлый, обдавая Флэсса презрением, – вы ведете себя недопустимо! Как вы смели воспользоваться беспомощностью моей слабой умом младшей дочери и…