Как на синем на море, Что ль на белом камени, Строила Анна-душа, Строила Ивановна, Строила себе широкий двор, Со высокиим теремом. Строючись она похвалялася, Похвалою великою, Что ль не взять моего широка двора, Со высокиим теремом, Что ль ни стом, ни тысячей, Что ль ни стольным городом, Что ль ни славным Киевом. Как услышал ту Похвалу великую Иван-князь, да Иванович, — Не хвалися Анна-душа, Не хвалися Ивановна, Своим широким двором, Со высокиим теремом; Я возьму твой широкий двор, Со высокиим теремом, Я без ста, без тысячи, Я без стольна города, Я без славна Киева. Я возьму твой широкий двор, Со высокиим теремом, Я сам-друг со священником, Сам-третей со диаконом, Сам-четверт со тысяцким, Сам-шестой со боярами, Сам-восьмой со дружками, Сам-девять со свахою, Да тебя десятую, Душу красную девицу, Да что ль Анну Ивановну!

Ах вы, гуси, Ах вы, лебеди, Вы куда, гуси, летали? А мы уж летали, летали: С моря да на море. Да уж что вы, гуси, видели? Серу утищу на море. Для чего ж вы ее не взяли? Хотя мы ее не взяли, Крылья, перья вон повыщипали, Горючую кровь пролили; Уж теперь же она наша. Вы князья, вы бояре, Вы куда, князья, ездили? А мы ездили, ездили, А мы из города в город. Уж и что, князья, видели? А мы видели, видели, Душу Полиньку в тереме, Свет Тарасьевну в высоком. Для чего ж вы ее не взяли? Хоть мы ее не взяли, По рукам ударили: Быть сговору, девишнику, Быть девичьему вечеру. Мы русу косыньку расплели, Мы по плечикам распустили, Уж теперь она наша стала.

Ах вы девки, девушки, Голубины гнездышки! Много вас посеяно, Да не много выросло: Одно поле Киевско, А другое Черниговско. Промеж тех двух полей, Не лебедь вскликала, Не куна взыграла, Да что ль Анна всплакала, Что ль Ивановна всплакала. По своей русой косе, Что ль по красной-то красоте: Ты коса ль, краса моя, Коса бескручинная, Коса беспечальная! Как вчера русу косу В парной бане парили, А сегодня русу косу, Под венец поставили, Женою называли: Женою Ивана-князя, Женою Ивановича.

Прочие песни связаны большей частью с праздниками, имеющими начало еще в языческие времена. Они подверглись влиянию христианства и заключают ныне совершенное смешение понятий. Первоначальное значение многих обрядов пропало и может быть отыскано разве что путем исследований.

НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

Главные праздники были следующие: коляда и святки, авсень, красная горка, радуница, семик, троицын день, русальная неделя, купальница и купало, ярило и проч.

Коляда отправлялась 24 декабря. «На навечерии Рождества Христова и Крещения, сказано в Стоглаве, сходятся мужи и жены на нощное плещование, игры и глумление, и бесовские песни».

Поется и в песне:

Уродилась коляда Накануне Рождества.

Значение этого древнего праздника позабылось: ныне осталось от него только пение особых песен под окнами домов, с прошением о награде. Некоторые соединяют коляду с общим у скандинавов праздником иольским, который с переодеванием, как ныне у нас на святках, справлялся и в Константинополе, примерно в то же время, по описанию императора Константина Багрянородного.

Приведем несколько песен с явными признаками древности.

Виноградье красно, почему спознать: Что Устинов дом Малафеевича, Что у его двора все шелкова трава, Что у его двора все серебряный тын, Ворота у него дощатые, Подворотички рыбыя зубья. На дворе у него да три терема: Во первом терему да светел месяц, Во втором терему красно солнышко, Во третьем терему часты звезды; Что светел месяц, то Устинов дом, Что красно солнце, то Улита его, Что часты звезды, малы детушки. Да дай Боже Устину Малафеевичу С борзых коней сыновей женить. Да дай Боже, Устинее Ховроньевне С высока терема дочерей выдавать. Подари, государь, колядовщиков. Наша коляда ни рубль, ни полтина, А всего пол-алтына.

За рекою, за быстрою Ой колюдка! ой колюдка! Леса стоят дремучие. По тем лесам огни горят, Огни горят великие. Вокруг огней скамьи стоят, Скамьи стоят дубовые. На тех скамьях добры молодцы, Добры молодцы, красны девицы, Поют песни колядушки. Ой колюдка, ой колюдка! В средине их старик сидит, Он точит свой булатный нож. Котел кипит горючий Возле котла козел стоит.[31] Хотят козла зарезати Ой колюдка, ой колюдка! Ты братец Иванушка, Ты выди, ты выпрыгни! Я рад бы выпрыгнуть Горюч камень К котлу тянет, Желты пески Сердце высосали.[32] Ой колюдка, ой колюдка! По Дунаю, по реке, По бережку по крутому, Лежат гусли неналаженные Коляда! Кому гусли налаживати? Коляда! Наладить гусли Зензевею Андреяновичу. Коляда! Зензевея дома нет: Он уехал в Царь город Суды судить, ряды рядить. Коляда! Он жене-то шлет Кунью шубу. Коляда! Сыновьям-то шлет По добру коню. Коляда! Дочерям-то шлет По черну соболю. Коляда!

Из святочных песен, что поются до сих пор, среди гадания, вот примечательные и вместе самые распространенные:

И я золото хороню, хороню, Чисто серебро хороню, хороню, Я у батюшки в терему, в терему, Я у батюшки в высоком, в высоком. Пал, пал перстень В калину, В малину, В черную смородину. Гадай, гадай девица, отгадывай, красная! В коей руке былица (змеиная крылица)? И я рада бы гадала, И я рада бы отгадывала, Кабы знала, кабы видала, Чрез поле идучи, Русу косу плетучи, Шелком перевиваючи, Златом приплетаючи.[33]

Ах вы кумушки, вы голубушки Вы скажите, не утаите, Мое золото отдайте; Меня мати хочет бити, По три утра, по четыре, По три прута золотые, Четвертым жемчужным. Еще девицы гадали, Еще красные гадали, Да не отгадали, Пал, пал перстень В калину, малину, В черную смородину. Очутился перстень Да у боярина, да у молодого, На правой на ручке, На малом мизинце. Еще девицы гадали, Да не отгадали, Еще красные гадали, Да не отгадали, Наше золото пропало, Чистым порохом запало, Призаиндивело, призаплесневело. Молодайка отгадай-ка!

Идет кузнец из кузницы, Слава! Несет кузнец три молота, Слава! Кузнец, кузнец! ты скуй мне венец,[34] Слава! Ты скуй мне венец и золот и нов, Слава! Из остаточков золот перстень, Слава! Из образочков булавочку, Слава! Мне во том венце венчатися, Слава! Мне тем перстнем обручатися, Слава! Мне тою булавочкою убрус притыкати, Слава!

Растворю я квашенку на донышке, Слава! Я покрою квашенку черным соболем, Слава! Опояшу квашенку ясным золотом, Слава! Я поставлю квашенку на столбичке, Слава! Ты взойди, моя квашенка, с краями ровна, Слава! С краями ровна, и со всем полна, Слава!

Жемчужина окатная, Слава! До чего тебе докатитися? Слава! Пора тебе выкатитися, Слава! Князьям и боярам на шапочку. Слава!

Слава Богу на небе,[35] Слава! Государю нашему на сей земле, Слава! Чтоб нашему государю не стариться, Слава! Его цветному платью не изнашиваться, Слава! Его добрым коням не изъезживаться, Слава! Его верным слугам не измениваться, Слава! Чтобы правда была на Руси, Слава! Краше солнца светла, Слава! Чтобы Царева золота казна, Слава! Была все полным полна, Слава! Чтобы большим то рекам, Слава! Слава неслась до моря, Слава! Малым речкам до мельницы, Слава! Эту песню мы хлебу поем, Слава! Хлебу поем, хлебу честь воздаем, Слава! Старым людям на потешение, Слава! Добрым людям на услышание, Слава!

Канун нового года, Васильев вечер, богатый вечер, прозывается еще по местам авсенем, овсенем, усенем, таусенем, и соединяется иногда с колядой. По замечанию г. Снегирева великорусский авсень, — древний земледельческий праздник. Ему соответствует преобразовательный обряд обсевания на свадьбах и после, даже при венчании на царство русских государей.

Вот две из особых песен, принадлежащих к этому празднику:

Ай во боре, боре, Стояла там сосна, Зелена кудрява, Ой овсень! ой овсень! Ехали бояре, Сосну срубили, Дощечки пилили, Мосточик мостили, Сукном устилали, Гвоздьми обивали. Ой овсень! ой овсень! Кому ж, кому ехать По тому мосточку? Быть там овсеню Да новому году. Ой овсень! ой овсень!