ПОЛОЦКОЕ КНЯЖЕСТВО
Полоцк, на Западной Двине, в земле кривичей, существовал до Рюрика. Он был известен норманнам, грекам, арабам. Рюрик посадил в Полоцке своего мужа. Во время Святослава водворился здесь Рогволод, норманн, пришедший из-за моря родоначальник по женскому колену полоцких князей, Всеславичей,[19] которые враждовали с самого начала с прочими князьями русским.
«О сих Всеславичах, говорит древняя летопись, описывая происхождение этой вражды, так рассказывают сведущие: Рогволод держал Полоцкую землю, владел ею и княжил в ней, а Владимир был тогда в Новегороде, еще очень молодой и поганый (язычник); и был у него воеводою Добрыня, храбрый и нарядный муж. Сей послал к Рогволоду просить у него дочери за Владимира. Рогволод спросил свою дочь: хочешь ли за Владимира? Она отвечала: не хочу разуть робичича,[20] но хочу Ярополка. Владимир разгневался о той речи, что сказала: не хочу я за робичича, и пожаловался Добрыне. Тот исполнился ярости и собрал войско. Они пошли на Полтеск и победили Рогволода. Рогволод убежал в город. Они приступили к городу, взяли город и захватили самого Рогволода, и жену, и дочь его. Добрыня поносил ему и дочери его, называл ее робичицею, и велел Владимиру быть с нею перед отцом ее и матерью. Потом убил отца, а ее дал женою Владимиру. Она была прозвана Гориславою и родила Изяслава. После Владимир взял себе других жен, и начал ей негодовати (разлюбил ее). Неколи он пришел к ней и уснул. Она хотела зарезать его ножом, и ключися ему убудитися (случилось ему проснуться), и он схватил ее за руку. Она сказала: „Я сжалилася, потому что ты из-за меня убил моего отца, и землю его полонил, а ныне ты уже не любишь меня и этого младенца“. Владимир велел ей устроиться во всю тварь царскую, как в день ее посага (посяга), и сесть на постели светлой в храмине, да пришед потнеть ю (пронзит ее). Она исполнила так, и дав в руки сыну своему Изяславу меч наг (обнаженный), сказала: „Как придет сюда отец, выступи и скажи: отче, разве думаешь, что ты здесь один?“ Владимир отвечал: „А кто тебя знал здесь“, и бросил свой меч, созвал бояр и рассказал им (все происшедшее). Они порешили: „Не убивай ее, ради дитяти сего, но воздвигни отчину ее и отдай ей с сыном своим“. Владимир построил город, назвал его Изяславлем и отдал им. Вот с каких пор Рогволожи внуки взимают меч против Ярославлих внуков».
Изяслав скончался еще при жизни отца, Владимира, в 1001 году.
Сын его Брячислав начал враждебные действия вскоре по его кончине и напал в 1021 году на Новгород, с помощью норманнов.
Война его с Ярославом описывается в Эймундовой саге с разными баснословными подробностями.
Ярослав настиг его при реке Судомире, на обратном пути из Новгорода к Полоцку, и отнял всю добычу. По заключенному миру Брячислав получил себе Витебск и Усвят.
Брячислав умер в 1043 году, и на его место заступил сын Всеслав, знаменитейший из князей полоцких. Предание говорит, что мать его родила от волхвованья. На голове у него оказалась язва, и волхвы велели матери обвязать голову, а ему носить эту повязку до самой смерти, «которую и носит Всеслав, говорит летописец под 1043 годом, до сего дне на себе сего ради не милостив есть на кровопролитье».
С 1064 года Всеслав начал воевать. По следам отца ходил он (1067) на Новгород и ограбил город.
«Всеслав разшибе славу Ярослав(л)ю, скочи волком до Немигы с Дудуток».
Ярославичи пошли на него за то войной, взяли Минск, иссекли мужей, а жен и детей взяли на щит.
На Немизе, 3 марта 1067 года, «была сеча злая, говорит летопись, и многие пали».
Певец Слова о полку Игореве описывает сечу так: «на Немизе снопы стелют головами, молотят чепи харалужными, на тоце (на току) живот кладут, веют душу от тела. Немизе кровави брезе не бологом (не благом) бяхуть посеяни, посеяни костьми Руськых сынов».
Ярославичи потом обманом уговорили Всеслава переправиться к ним через Днепр, поцеловав крест, что не сделают ему зла. 10 июля, когда он приплыл к ним в ладье, они захватили его на Рши у Смоленска и отослали в Киев. Там посажен он был в темницу с двумя сыновьями.
На следующий год (1067) в Киеве, среди народного мятежа, вследствие отказа великого князя Изяслава вновь идти на половцев, дружина советовала великому князю убить Всеслава, но тот не согласился, — Всеслав, освобожденный, посажен на стол (13 сентября).
Когда Изяслав воротился с польской помощью через семь месяцев (1068), Всеслав вышел к нему навстречу, но тайком от киевлян бежал ночью из Белгорода в Полоцк. «Скочи от них лютым зверем в полночи из Белаграда, обесися сине мгле (обвернувшись синею мглою)».
Изяслав прогнал его и оттуда и посадил сына своего Мстислава, который вскоре там умер, замещенный Святополком (1069).
Всеслав напал тогда во второй раз на Новгород и был отражен князем Глебом с новгородцами (23 октября, на память Св. Иакова).
Он не унывал, собрался с новыми силами и через год (1071) выгнал Святополка из Полоцка, но был опять побежден братом его Ярополком у Голотическа.
Более о нем ничего не известно. Его кончина записана в 1101 г. 14 апреля, в среду, в 9 часу дня. Вероятно, он успел после Ярополковой победы возвратить себе отчину. Слово о полку Игореве прославляет его так: «Всеслав князь людем судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь волком рыскаше; из Кыева дорыскаше до Курь Тьмутораканя, великому Хорсови волком путь прерыскаше».
Он оставил многих сыновей: Романа, Давыда, Рогволода, Бориса, Глеба, Ростислава, Святослава, о которых вместе упоминается в летописи только под 1106 годом: «победиша Зимегола Всеславич, всю братью, и дружины убиша девять тысяч».
Примечательнейший из них был Глеб, князь минский, на которого ходило еще в 1101 году ополчение южных князей: Путята от великого князя киевского Святополка, Ярополк от отца Мономаха, и Олег Святославич, имея при себе брата Глебова Давыда. Успеха никакого не было, и князья вернулись домой.
Десять лет прошло спокойно, но в 1115 г. Киевская летопись рассказывает, что Глеб воевал дреговичей, сжег Случеск и не каялся в своей вине, а упрекал Мономаха и говорил против него. Владимир выступил с сыновьями своими и Ольговичами: Вячеслав взял Оршу и Копысу, а Давыд с Ярополком Друцк, сам Владимир пошел к Минску, и когда Глеб увидел, что он начинает ставить частокол у своего лагеря, то начал просить пощады, высав послов. Мономах, не желая проливать крови в дни постные, дал ему мир. Глеб вышел из города с детьми и дружиной, поклонился и обещал слушаться во всем. Распорядившись о делах, Владимир возвратился в Киев, а Ярополк срубил город Желди для полоненных дручан.
Через год (1117) Глеб был, однако же, выведен из Минска, вероятно, не сдержав своего обещания.
Мономах привел его в Киев, где он и умер в 1119 году 13 сентября.
Он дал с княгиней в монастырь 600 гривен серебра и 80 золота. Жена его, дочь Ярополка Изяславича, дожила до глубокой старости (1157) и похоронена в Печерском монастыре, в головах у Св. Феодосия. Она дала сто гривен серебра и 30 гривен золота после смерти князя, а по своей смерти пять сел с челядью и все имение.
Рогволодовичи продолжали враждовать с Ярославичами.
В 1128 году сын Мономаха Мстислав, великий князь киевский, вооружился со всеми силами против полоцких князей, которые «зане не были в его воли» и не слушались его, когда он звал их на помощь в Русскую землю, «но паче молвяху Бонякови Шелудивому в здоровье». Мстислав разгневался и хотел идти войной, но поход не состоялся, потому что половцы тогда налегли на Русь. Он «стоял и перемогался, бияся с ними», но лишь только «опорознился он от рати (сделался свободным)», как и приступил к исполнению своего намерения.
Посланные им братья и сыновья разными дорогами должны были в один день, 11 августа, напасть со всех сторон на Полоцкие области.
Брячислав, сын полоцкого князя Давыда, вышел из Логожска к отцу со своими людьми, но на середине дороги остановился, не решая, куда идти, и попал в руки к шурину своему Изяславу Мстиславичу, который отвел пленника с его людьми к дяде Вячеславу, стоявшему и бившемуся перед Изяславлем. Изяславцы, видя князя своего и логожан в целости, взяли с Вячеслава клятву, что он не тронет их, и сдались. Отроки его, однако же, по недоразумению пустились грабить, так что с трудом был сохранен двор Мстиславлей, жены Брячислава. Полочане решили выгнать своего князя Давыда с его детьми и просили к себе у Мстислава князем Рогволода, брата Давыдова, на что Мстислав и согласился.