— Я тебя помню, ты приехал на первых броневиках и привез моего родственника Ашура.

Теперь уже мне пришлось облегченно вздохнуть и пересохшим горлом сказать:

— Тогда нам есть о чём поговорить.

Старик шикнул в толпу и у людей сразу стали появляться более важные дела. А нас с Шакуром пригласили в одну из уцелевших хижин.

Разговор затянулся до поздней ночи. Я рассказал о своих планах, об арсенале и о том, как можно выкурить американцев. Узнал, что председатель совхоза Сертакураев ещё жив, и они поддерживают с ним связь. Ашур-аку схоронили два года назад, после его дня рождения. Ему было 103 года. Узнал все последние новости Афганистана, от цен на оружие до калыма за жену. В конце концов, видя моё уставшее лицо, они отправили меня спать, а сами продолжили гонять чаи. Утром, вернее сказать, днём, меня разбудил Шакур, принёс мне поесть и сказал, что нас ждут старейшины. Я быстро освежился, проглотил обед, и мы пошли в хижину стариков. В комнатушке, полной дыма от кальяна, забитого чарзом (гашишем), я машинально пригнулся. Дым под потолком казался таким плотным, что я побоялся удариться. В общем, прыгнул я на циновку без приглашения, надышаться наркотическим дурманом мне совсем не хотелось.

Сидевший рядом со мной старичок, пыхнул дымком и передал мне трубку кальяна. «Во, попал! Тоже мне, индейцы местного разлива, трубку мира мне предложили», — подумалось мне.

Я взял трубку, сделал вид, что затянулся и передал её назад, старикашке. Не то чтобы я никогда не курил эту дрянь, просто всему своё время. А сейчас мне не хотелось расслабляться.

Старик, с которым мы вчера разговаривали, сказал:

— Вечером пойдёте через реку.

Я удивился и спросил:

— С кем? Я вроде один собирался?

— Шакур пойдёт с тобой, тебе помощь понадобится и нам так спокойней будет. Вы же с ним друзья? Не так ли?

— Разумеется, друзья. И даже больше. Но там мир, который он не знает.

— А ты на что? Научишь.

— Хорошо. Когда выходим, и кто нас там встретит?

— Выходите сейчас. Вам надо попасть на южный пост в дом рыбаков, напротив старой заставы. Там по знаку переплывёте реку, и вас встретит Фарох-Ака.

— Это кто такой?

— Ваш знакомый председатель.

— Понятно, тогда нам надо торопиться. Кстати, есть во что переодеться?

— Фарох всё даст. Аллах вам в помощь.

— Да прибудет с вами милость Аллаха, — сказал я и вышел из этой курилки.

Шакур ждал меня уже возле входа, собранный и с моими вещами. Я быстро всё закинул на себя, и мы пошли в пункт назначения. Жители прощались с нами, желая удачи и благословляя.

Через опустевший Маручак мы прошли без приключений. Заглянули в дом к матери Шакура, попытались уговорить её уйти, но она наотрез отказалась. Сославшись на больные ноги и жару на отрытом месте. К вечеру мы пришли к южному посту. В рыбачьей сторожке нас встретили добродушно, угостили чаем, но вопросов не задавали. И мы, со своими не лезли, хотя страсть, как хотелось узнать обстановку вокруг. Когда солнце пошло к закату, с берега нас позвали, мы вышли и увидели на том берегу, на кусте кусок белой материи.

Значит, пора нам перебираться. Оставив оружие и все остальные вещи на посту, разделись и полезли в воду. Я чуть не выругался во всю глотку, вода была ледяная. Всё, что можно, сжалось и подкатило к горлу, дыхание спёрло. Представьте себе контраст, нагретый до +40 градусов воздух и холодная, + 4 вода. Короче, на том берегу вылезали из воды два зомби с синими губами и крупно-пупырчатой кожей. Благо, Фарох-Аглы Сертакураев, мужик серьёзный, и встречал нас с двумя большими вафельными полотенцами. Мы растёрлись, как могли, и он сразу нам дал сухую одежду. Джинсы, майки и фланелевые рубахи с длинным рукавом. Сам он был одет точно так же.

— Обувь сами подберёте, я не знал ваших размеров, — сказал он и пошёл к заставе.

Мы босиком направились следом за ним. Застава обветшала, постарела с того времени, когда я её помнил. Но поддерживалась в рабочем состоянии, ремонтировалась и работала.

Даже беседка сохранилась, вот к ней мы и шли. Там лежала куча высоких ботинок с берцовой поддержкой. Я выбрал своего размера. Фарох подал мне пару носков, и когда я обулся, сказал ему:

— Ну, здоров, что ль, председатель?

— А вы, а ты …. Откуда меня знаешь?

— Я служил там и возил ваших врачей в Маручак.

Он присмотрелся ко мне, но всё равно не вспомнил. Да где ему, мы виделись всего пару минут на совещании и планировании выхода, да и лично с ним не общались.

— Не важно, — сказал я. — Главное, вы мне знакомы.

— Тогда, давай заново познакомимся, — сказал он.

— Я не против. Это — Шакур, — указал я на своего друга. — А меня все звали Волк.

— Волк? — председатель удивленно поднял бровь. — Что-то припоминаю, ты, кажется, командир головного дозора, что возил нашего Ашура?

— Он самый, — ответил я.

— Для вас мужики я просто — Фарох, — и он протянул нам руку.

Мы обменялись рукопожатиями и направились к его машине. Это был армейский тентованый УАЗ, без боковых стёкол на дверях.

— Фарох-Аглы, гляжу, вы так и ездите на старом УАЗике. Неужели денег нет на более престижный вездеход?

— Волков, я вижу, вы даже помните моё отчество. Мы же договорились, что для вас я — Фарох.

А что касается денег, их у меня достаточно, но я считаю, лучшее — враг хорошего. Зачем менять надёжную, отличную машину на дорогую комфортабельную с сомнительными вездеходными качествами?

— Гляжу, вы так и остались минималистом. Неужели не хочется что-то нового?

— Хочется, и часто, но я на это смотрю совсем с другой стороны. Эту машину мне не жалко. Она просто как средство, необходимое мне для перевозки вещей и меня лично. А представьте, если я куплю, например «Ренджровер». Я сразу ограничиваю свои возможности. Во-первых, меня будет напрягать новая машина. Я буду переживать за неё, бояться поцарапать. Абы куда в пустыню не поеду, потому что «Ровер» намного тяжелей УАЗа. И получается, что не Я буду владеть машиной, а ОНА мной.

— Логично Фарох, но разговор не об этом, я хотел спросить совсем о другом. Нам нужен грузовичок, чтобы мог перевезти патроны и некоторые виды оружия.

— Грузовика у меня нет, а вот УАЗ-452, называемый «Буханкой», дать могу. Насовсем, в качестве подарка. Подойдёт?

— Думаю, подойдёт. А когда мы можем его получить?

— Садитесь в машину. Сейчас поедем ко мне, а там пересядете на вашу «Буханку».

— Спасибо вам, Фарох, вы нас очень выручаете. Нам надо уже сегодня быть в Тахта-Базаре.

Мы сели в машину, и председатель ловко крутанул баранкой, дал газу и почти на месте развернулся в сторону дороги. Водил он отлично, ну ещё бы, с детства за рулем. Да и при советах, когда был председателем, предпочитал сам водить машину. В отличие от разных «членов» Обкома, Райисполком и других шишек, для которых личный шофёр был эталоном значимости.

— Волк, скажи, а почему такая спешка? Могли бы переночевать у меня, а утром поехать по делам.

— Фарох, если мы не поспешим, то Маручак сравняют с землей. Там, в горах над кишлаком, сидит вооружённая до зубов братва из НАТО.

— Тьфу, козлы! И туда добрались. А ты знаешь, что в Тахта — Базаре они погранотряд выкупили?

— И кто им это позволил? Неужели власти Туркмении не в курсе?

— Именно, не в курсе. Там сейчас заправляет бывший обкомовец, возомнил себя царьком. Узбек по национальности, сволочь ещё та, звать его Карим. Сколотил из всяких отморозков банду, ещё в середине 90-х. Захватил власть в посёлке, что-то отнял, что-то купил за мизер. В общем, подмял под себя весь Тахта-Базар. Теперь же, эти отморозки как частная охрана при нём, а он именует себя Карим-бай. Вот он и продал участок земли, на котором стоял погранотряд, американцам из какой-то ЧВК (Частной Военной Компании).

— Даааа, жить становиться всё лучше, жить становиться всё веселей.

Так, за разговором, мы въехали в просторный двор дома Сертакураевых. На улице стемнело окончательно, и наш приезд остался незамеченным. Шакур и я вышли из машины и стали терпеливо ждать хозяина. Фарох, прошёл к входу в дом и включил освещение двора.