— Умер… похоронили… — она почему-то перестала понимать смысл этих слов. Они казались ей бессмысленным сочетанием букв. Внезапно девушку охватило странное безразличие. — Похоронили… Когда?

— Три дня назад. У тебя была лихорадка, Сэнди. Ты потеряла сознание прямо на площади и до сих пор не приходила в себя.

— А что с Лайтолом?

— Мархаб арестовал его и Лоуренса. За ними приехали полицейские и отвезли в город. К тебе Брайд приходил, с Маирой…

— Ясно. Помоги мне встать.

— Тебе рано…

— Пожалуйста, помоги мне встать.

Опираясь на его плечо, Сэнди подошла к шкафу, достала сумку и начала складывать в нее свои вещи. Стаг молча следил за ней.

— Сэнди! — мать остановилась на пороге, глядя на дочку с тревогой и облегчением. — Ты очнулась! Постой, что ты делаешь?

— Я ухожу, — сказала Сэнди, продолжая собирать вещи и не глядя на мать.

— Уходишь? — ошеломленная Майтора замерла, переводя взгляд с Сэнди на Стага и обратно. — Куда? Тебе нельзя…

— Я совсем ухожу. Подальше отсюда… от вас… от этой планеты.

— Но… но как же ты уйдешь? У тебя ведь даже денег нет, чтобы куда-то уехать.

— У меня есть космический корабль, — в первый миг Майтора и Стаг решили, что Сэнди сошла с ума от пережитого, но та продолжала говорить абсолютно спокойно. — Он в Красных скалах. Я нашла его несколько недель назад и никому не сказала. Не бойтесь, я не спятила. Ты его увидишь, Стаг, если проводишь меня.

— Но как же, дочка… Ты не можешь вот так взять и уйти. Как же твои друзья… как же я?

— Ты тоже участвовала в этом, мама? — Сэнди в упор глядела на мать своими большими темными глазами, резко выделяющимися на бледном лице. — Или просто смотрела, как его убивают?

— Ты жестока, дочка, — Майтора едва не плакала.

— Я? А вы? Вы не жестоки? Помоги мне, Стаг, — Сэнди с трудом подняла сумку, но юноша отобрал ее и, закинув на плечо, поддержал девушку. — Прощай, мама.

— Сэнди…

На миг в глазах девушки появился проблеск чувств.

— Может, я вернусь, — шепнула она. — Может… Но сейчас дай мне уйти.

Лежащая на стуле вещь привлекла ее внимание. Сэнди протянула руку и подняла потрепанную зеленую куртку, которую несколько дней назад позаимствовала у Джейсона, да так и забыла вернуть. Его куртку. Девушка набросила ее на плечи, вдыхая такой знакомый, родной запах — его запах, смешивающийся с дымом и морем, и на миг ей показалось, что какая-то частичка Джейсона осталась с ней.

Не оглядываясь назад, она вышла из дома, опираясь на руку Стага. Несколько человек, идущих по улице, остановились, глядя на нее, и Сэнди подняла голову, проводя взглядом по их лицам.

Кто из них нанес последний, смертельный удар? Этот? Этот? Или этот? А кто — первый?

— Я не могу смотреть на их лица, — тихо сказала она Стагу. — Кроме тебя, ни на кого не могу смотреть.

Юноша сжал ее локоть, безмолвно ободряя и утешая.

— Где его… могила?

— На скалах. Рядом с его домом.

— Проводи меня.

Пока они шли, Сэнди ни о чем не думала. Вообще ни о чем. Ни единой мысли. Просто ступала по теплой земле, глядя под ноги. Осторожнее, не споткнись. А то упадешь, разобьешь лицо. Будет больно и некрасиво. Ну и что? Какая разница, будет она красивой или некрасивой? Какая разница, какой она вообще теперь будет?

Это она во всем виновата. Только она, никто другой. Если бы она не пошла той ночью к гроту, если бы не стала ждать этим утром, пока контрабандисты уйдут, Джейсон был бы сейчас жив. Они были бы вместе. Может, в эту минуту она смотрела бы в его глаза… у него такие красивые глаза, изумрудно-зеленые… или касалась бы его… Если бы она успела…

Она не успела. Зачем теперь об этом думать.

Ноги сами вели ее по знакомой тропинке. Как странно. Она была в его доме всего один раз, а так хорошо знает дорогу. А у него красивый дом. Вроде бы тесный, а дышится там легко. И свободно там — только стол да матрас на полу. И… Сэнди поняла, что сейчас заплачет. Очень жгло глаза. Но слезы не появлялись, только комок встал в горле, не давая продохнуть.

Тогда, на скалах, она не знала, что видит его в последний раз. Она помахала ему рукой и ушла, даже не обернувшись. Он тоже не знал, что больше не увидит ее.

Сэнди коснулась шеи кончиками пальцев. Он целовал ее тогда, на скалах. Они стояли и смотрели на окровавленное море, и он целовал ее. Наверное, он ее любил. Просто не успел сказать. На слова всегда не остается времени.

«Я обязательно скажу ему, что люблю.»

Она сказала, да только он уже не слышал.

Его дом был таким же, каким она увидела его впервые. Сэнди тихонько усмехнулась. А чего ты ожидала? Вещи остаются. Умирают только люди. И все же… все же было что-то новое, странное и страшное, чужое…

Аккуратная прямоугольная груда камней возле дома.

— А… почему? — выдавила она, беспомощно сжимая руку Стага.

— Это же скалы, Сэнди. Слишком мало земли.

Отпустив его руку, Сэнди на негнущихся ногах подошла к могиле и опустилась на колени рядом с холмиком. Там, под камнями, лежал ее любимый. А она не могла даже прикоснуться к нему… Сэнди стиснула пальцами холодные камни, безудержно желая быть ближе к нему хотя бы на сантиметр. Как же так? Почему?

— Джейсон, — прошептала она, чувствуя, как сдавило горло. — Джейсон… Как же это получилось? Почему ты не со мной? Мы ведь хотели улететь вместе, Джейсон, помнишь? Как же я буду без тебя? Что мне делать без тебя, любимый? Мне ведь нечего без тебя делать. Джейсон, как же ты мог меня оставить?

Мог, не мог… Он не хотел. Заставили. Сэнди решительно выпрямилась и, скинув с плеч куртку, положила ее на холмик. Она разрывалась на части, оставляя здесь эту куртку, но иначе было нельзя. Куртка будет всегда напоминать о нем, а Сэнди знала, что должна забыть. Просто чтобы выжить. Чтобы это боль когда-нибудь все же притупилась. Исчезла? О, нет. Разве это возможно?

В последний раз взглянув на могилу, она резко отвернулась и зашагала прочь. Стаг догнал ее и, не говоря ни слова, пошел рядом. Он молчал все то время, пока они шли вдоль скал, не зная, что можно сказать. Та Сэнди, которую он знал, всегда смеялась, шутила, болтала о пустяках. А эта… эта была чужой. Окаменевшей. Незнакомой.

Сэнди не подозревала, о чем думает ее спутник, и, если честно, ей было все равно. Когда они вышли к обрыву, она вздрогнула и подняла голову, растерянно глядя на море, бушующее у скал. Всегда такое ласковое, сейчас оно лизало камни с какой-то ядовитой злостью, точно пыталось вырваться из плена берегов и поглотить все живое на Оруне.

Один шаг — и она не будет тосковать по нему. Один шаг — и она будет с ним.

Сэнди непроизвольно шагнула в сторону, но Стаг сжал ее руку, словно тисками.

— Не смей, — прошипел он.

— Пусти… Я не могу…

— Он был бы очень счастлив, если бы узнал, что ты погибла, — резко сказал он. — Да, Сэнди? Ты действительно так считаешь?

И тут Сэнди заплакала, громко, навзрыд. Слезы ручьями текли из ее глаз, а она не могла остановиться, дрожа всем телом. Стаг прижал ее к себе, понимая, что успокаивать ее сейчас не надо.

— Я н…не могу без него, — рыдала Сэнди. — Я не в…верю! Он н…не мог меня б…бросить! Не мог умереть! Стаг, я люблю его! Я так его люблю…

Стаг не разрешал ей спускаться по тросам к кораблю до тех пор, пока у нее не перестали дрожать руки, и она понимала, что он был прав. Даже когда Сэнди спускалась, крепко держась за веревку, она чувствовала, что вот-вот упадет. Собственная слабость пугала ее.

При виде корабля у Стага едва не отвалилась челюсть, и все, что он смог сказать, это: «Ни фига себе!» Сэнди вспомнила собственный восторг и изумление. Как давно это было… вечность назад, кажется. Она была веселой и беззаботной, купалась по ночам с друзьями, танцевала на празднике. Она не знала тогда его…

— Не ходи туда, — сказала она Стагу. — Спасибо, что проводил меня и что помог с сумкой. Да, и одна просьба — когда выберешься наверх, сними трос.