Она взглянула на Родона сквозь ресницы.

– Не хотелось!

– Точно?

– Абсолютно! – резко сказала Сара.

Родон задвигался, устраиваясь поудобнее. Руки заложены под голову, длинное гибкое тело затянуто в темно-синюю рубашку с распахнутым воротом и синие брюки из грубой хлопчатобумажной ткани. Пиджак в тон брюкам и рубашке он швырнул на траву.

Сара исподволь бросила быстрый взгляд на Родона.

– Считаете, я могу работать под вашим надзором?

Он демонстративно закрыл глаза.

– А кто, собственно говоря, надзирает?

Сара продолжила работу, время от времени поглядывая на Ника, но он лежал с закрытыми глазами. Крупный шмель, выбравшись из клевера, с гудением подлетел к Родону и закружил над его темными волосами.

– Не шевелитесь! – прошептала Сара. – Шмель рядом.

– Я не глухой, – сказал Родон, не открывая глаз.

Шмель неторопливо полетел дальше, а Сара все еще смотрела на Родона. Боже мой, думала она, как хорош! Солнечные лучи подсвечивали гладкую смуглую кожу, бросая блики на густые черные волосы. Рот слегка сжат. Неожиданно резким движением Родон схватил Сару за лодыжку, опрокинул ее со стула в свои объятия и крепко прижал к груди.

Сара от изумления пронзительно закричала, потом рассмеялась. Глаза его были совсем близко, и она, удивляясь себе, наслаждалась их сияющей синевой.

Вглядываясь в эти глаза, она лежала на Родоне, а его рука легко двигалась по ее спине, касаясь теплой кожи, подрумяненной солнцем вокруг коротенького топа.

Следовало бы рассердиться, сказала себе Сара. Сущее безумие. Разве Родон поверит, что он ей безразличен, если она позволяет ему такие выходки?

– Слова ничего не значат для вас? – заговорила она.

– Почти, – ответил он, дерзко глядя на Сару сквозь темные ресницы.

Теперь он играл ее волосами, ворошил, пропускал между пальцами мягкие пряди.

– Волосы похожи на бархатцы, только мягкие, как шелк. И вкусно пахнут.

– Часто мыть приходится, – пожала плечами Сара. – Они такие яркие, что с ума меня сводят.

– Я бы тоже сошел, – пробормотал он. В синем мерцании глаз таилась насмешка. – Многое в вас довело бы меня до безумия...

– Боритесь с собой! – отозвалась Сара, лукаво глядя на него, а в душе коря себя – надо испепелять Родона оскорбленным взглядом, а не ухмыляться слабоумной улыбкой.

Загвоздка была в том, что сегодня, в простой одежде, Родон походил на обыкновенного человека, к тому же на солнечном свету его неотразимая привлекательность прямо-таки била в глаза. Было чудесное послеполуденное время, дремотное, да еще такая теплынь; движения ласковых рук Родона казались Саре невероятно приятными.

– С какой стати? – лениво поинтересовался он. – Вы прелестны, а я целую вечность ждал случая еще раз поцеловать вас.

Он тихонько наклонил ее голову. Сара могла запрокинуть ее, воспротивиться, но не стала. Безумие, идиотизм, но об опасности она будет думать потом. Сейчас же ей хотелось выяснить, как подействует на нее прикосновение губ Родона. В первый раз он поцеловал ее злобно, хотел причинить боль. Сейчас у него были другие намерения. Сара знала это.

Земля словно разверзлась под ней. Родон целовал ее сначала не спеша, чувственно, дразняще, потом неистово, страстно, начал все сильнее клонить голову Сары к себе, обхватив ее за шею, и поцелуй втекал в нее жаркой пылающей сладостью, какой она никогда прежде не знала. От возбуждения Сара парила в воздухе, в голове у нее было пусто. Родон пальцами собрал за спину ее волосы и начал медленно, нежно ласкать губами щеки, шею, подбородок. Запрокинув голову, Сара покорно никла к его руке и от наслаждения едва не всхлипывала – тихие прерывистые стоны слетали с ее воспаленных губ.

Не выпуская Сару из объятий, Родон вдруг перевернулся. Теперь она оказалась под Ником, спиной на траве. Языком и губами он ласкал ее ухо. Сара и не думала сопротивляться. Лежала, изумленно устремив в синее небо широко раскрытые глаза.

Губы вновь легко заскользили по ее лицу. Родон не спешил, он словно хотел распробовать ее, как какое-то лакомство. Сара чувствовала, медлит он умышленно, соблазняя ее осторожно, продуманно. Разумом Сара понимала, что она на грани падения, но упивалась каждым прикосновением Ника. Совладать с волнением плоти не было сил.

От возбуждения и истомы Сара была как в наркотическом трансе. Ник, глядя на нее сузившимися глазами, взял ее за руки и положил ладонями на грудь.

– Поласкай меня, Сара! – прошептал он.

Тут бы Саре и оттолкнуть его, но она была сама не своя. Руки легли ему на грудь и начали расстегивать рубашку. Дыхание у Ника сбилось, он не отрываясь смотрел на Сару, притушив ресницами блеск синих глаз. Вокруг сияло солнце, пахло теплой примятой травой. Ветерок теребил листья деревьев, и они перешептывались, как свидетели шокирующей сцены. Когда пальцы Сары поползли по обнаженной груди Ника, он застонал от страсти.

– Еще! Вот так! – выдохнул он. Их губы вдруг сошлись в жарком поцелуе, хотя Сара не помнила, чтобы Ник делал какое-то встречное движение ртом. Руки ее жадно гладили его грудь, потом обняли голову, а ладони Ника нырнули под маленький топ, легли поверх грудей и застыли в тот миг, когда Сара хрипло вскрикнула от этого прикосновения.

– Ты меня хочешь, сознайся! – срывающимся голосом произнес Ник.

– Да! – отозвалась Сара не своим голосом – онемелые губы горели, страсть как бы перевернула все ее существо.

– Не сейчас, – сказал он. – Сегодня вечером. Приедешь ко мне в гостиницу?

В тот же миг Родон потерял Сару. Похолодев, она замерла. Волшебство исчезло, Сара вспомнила все, о чем забыла, рассудок был вновь начеку, а глупая вероломная плоть – в его повиновении.

Родон был застигнут врасплох. Он был так уверен в Саре, так торжествовал, что позволил себе расслабиться. Он лениво, с победным видом разглядывал ее, а Сара вдруг оттолкнула его и, не дав ему опомниться, поднялась. Она была уже на ногах, когда он, глядя ей в лицо, начал вставать. А Сара надела привычную маску – озорную улыбку.

– Нет, мистер Родон, спасибо, – сказала она, слегка растягивая слова. – Предложение, конечно, соблазнительное, но Грэгу бы это не понравилось.

Недоумение разом слетело с его лица. В безумном гневе Ник буравил Сару глазами.

– Вы слишком переменчивы.

– Зато не изменяю! – парировала она, вздернув подбородок.

– О да! – процедил он сквозь зубы. – Мы не в бирюльки играли. Вы мне почти отдались, и вам это известно!

– Я вам никогда не буду принадлежать, мистер Родон! – взбешенно выпалила она, чувствуя, как пылает у нее лицо.

Засунув руки в карманы, он угрожающе вскинул голову.

– Это мы еще посмотрим!

– Дать письменное обещание? Мы ведь не на торгах, и я на продажу не выставлена.

Он двинулся на Сару, сверкая глазами.

– Холлидей никогда не узнает, если дело только за этим.

Ярость захлестнула Сару. Не может же она снова сказать, что они с Грэгом не любовники. Придется Родону верить в их связь для ее же блага – иначе он будет ее домогаться, пока она не сдастся.

– Какая чуткость! – пренебрежительно произнесла Сара. – Думаете, я способна на такую низость?

– Думаю, вы хотите меня так же сильно, как я – вас, – ответил он, обжигая ее взглядом.

– Нет!

– Не лгите! Я мог бы взять вас прямо сейчас, безо всяких усилий, – вы сами это признали, сказав мне «да»! Сказали ведь, черт побери!

– Неужели вы без зазрения совести можете отобрать женщину у мужчины, которого она любит?

Насмешливый огонек в ее глазах еще больше обозлил Родона, лицо у него окаменело.

– У собственного брата, – да! – решительно сказал он. – И грош мне цена, если я своего не добьюсь!

Сара смотрела на него с ужасом, словно в первый раз видела это твердое, волевое лицо. Такой ни перед чем не остановится, подумала она. Отпетый негодяй.

– Вы, как я понимаю, всесильный банкир, – ледяным тоном произнесла Сара, – но я от вас не приму и сломанной булавки. Ставка ваших интересов непомерно высока.