— Потроха Несси, — выругался тридижжин, дуя на кулак, — тебя даже бить больно.

Пока почтенный каратель сетовал, я заворожено смотрел на меняющегося Маззи. Из его пальцев вылезли огромные черные когти, лицо немного вытянулось, а за спиной раскрывались перепончатые крылья.

— Ну вот, — как ни в чем не бывало произнес Шамма, — стандартный секундижжин. Без всяких неожиданностей и загадок. Даже на Мантихора Вавилонского похож, только тот с жалом был, да и в целом неприятный тип. Ну да я ему долго пожить не дал, терпеть не могу дэвов возомнивших себя богами.

Следует отметить что в словах тридижжина была доля правды. Новый каратель Маззи действительно отдаленно напоминал мантикору, вот только без скорпионьего хвоста. Да и голова была не львиная, а скорее тигриная.

— Ты сказал что больше не будем драться, — новый голос Гошки был с хрипотцой и урчанием одновременно, — а сам исподтишка.

— Маззи, — я схватил друга за лапы и поднял на уровень глаз, — Маззюшка, ты только посмотри. Ты же стал джинном.

Круглые желтые зрачки увеличивались, по мере того как Гошка совершал осмотр своего нового тела. Ростом он стал много выше, а плечи так и вовсе раздались в два раза. Короткая, ржаво-красная шерсть переливалась мягким блеском под тугими порывами морского ветра. Длинный, полосатый хвост нервно вилял из стороны в сторону указывая на возбужденное состояние хозяина.

Но больше всего поражали крылья. Если бы драконы существовали то я с уверенностью сказал бы что именно такие крылья, как у сказочных чудовищ, появились у Маззи. Длинные, широкие, с острыми когтями по краям.

— Я запределен? — после долгого осмотра, глаза нового секундижжина заблестели, — два животных это же круто?

— Круто, Маззи. Очень круто. Но не забывай о том что ты теперь джинн, а значит должен действовать соразмерно и следуя законам дожей. And even now you a first able to learn.

— Cool — Маззи аж заплясал, от того что наконец то знает английский.

— Хорош, фрустрировать, — Шамма укутавшись в плед побрел к машине, — щас заскочим в Молл, а потом предадимся празднованию.

— Работать будем в следующем году? — любил я эту грань между годами, разница в один день, а звучит внушительно, — Перенесем решение проблем в следующее десятилетие?

Вчера был сентябрь, а сегодня среда (Куст).

Прогуливаясь по американскому торговому центру, я не знал, завидовать или насмехаться. Любой товар можно было вынести в два счета. Памятуя свои студенческие годы и друзей, которые умудрялись вынести полмагазина «в штанах», я завидовал безбедному и расхлябанному существованию нации США. Дешевые продукты, дешевые шмотки. Все это заставляет тысячи эмигрантов просрочивать визы и жить нелегально, в надежде обрести гражданство. Стать одним из чванливых, нерасторопных и уверенных в завтрашнем дне аборигенов.

В первую очередь мы заглянули в магазин мужской одежды. Шамма с брезгливым видом прошествовал мимо дорогих бутиков и направился к дешевому Stock — off у.

— Все делается на одних и тех же китайских заводах, — в его словах проступили нотки знатока, — и отличие только в лейбле. Тебе вот это подойдет, плечистый.

Маззи, ставший как-то сразу смирным и послушным, кивнул, взяв указанную тридижжином вещь. Он вообще всю дорогу был какой то смурной и не по обыкновению молчаливый.

— Все нормально? — я заговорил с Маззи через шторку примерочной, — Ты какой-то тихий стал.

— Ну…, - Гошка было замялся, но все же продолжил, — у меня в голове голос какой-то. И он предлагает всякие непотребства.

Я улыбнулся. Ну конечно, никто же не предупредил Маззи, о том что ракшас это «второе я».

— Эти непотребства, не так уж бессмысленны, — я залюбовался тоненькой фигуркой девушки поправляющей одежду в отделе, — это твой ракшас Маззи. Назовем его Бобом?

Из примерочной послышался громкий хохот и Гошка отодвинув шторку вышел из примерочной.

— Боб… — мой друг проговорил имя, словно пробуя на слух, — Боб говорит что тебе надо всеч, чтобы пургу всякую не нес.

— Пурга это же снежный ветер, — к нам подошел Шамма, одетый словно молодящийся педиковатый художник, — как Игорь может его нести? Или это вновь ваши дурацкие идиомы?

— У нас столько этих идиом Шамма, что даже мы русские не успеваем за их смысловой нагрузкой, — я откровенно лыбился глядя на своих спутников, одевшихся так что они не прошли бы и квартала по металлургическому району нашего города, — Ну что педота, пойдем жрать?

— Педота? — Шамма непонимающе взглянул на Маззи, — это типа метросексуалов что-ли?

— Ну типа того, — Гошка явно задумав какую-то гнусность ринулся в мою сторону, — давай Рики превращайся в козла, я тебе рога пообломаю.

Весело хохоча, я припустил среди вывешенной одежды, попутно задирая Маззи все новыми и новыми подколками.

Домой к Шамме мы вернулись после восьми, когда на улице уже была темень.

Все это время мы с Гошкой откровенно веселились. Попробовали настоящей итальянской пиццы, вкуснейшего американского мороженного и даже уговорили Шамму сходить с нами в кино. После этого мы честно прочесали с тридижжином около десятка бутиков, скупая всякую ерунду которая могла понравиться пятнадцатилетней девчушке.

Даже Маззи изъявив желание поздравить юную мисс Шеппард, выпросил у меня денег и купил стильную подвеску в виде серебристой змеи с бриллиантовыми глазами.

Я тоже чтобы не оказаться белой вороной купил бутон орхидеи в блестящей коробочке.

На обратной дороге оказалось что Маззи так и не удержался, и вспомнив молодость, своровал из под носа заносчивого сомилье бутылку дорогого крепкого вина. Так что когда мы подъехали к дому почтенного карателя, наше настроение было максимально приподнято, а душа настоятельно требовала безумного отрыва. Я даже ненавязчиво стал спрашивать у Шаммы о ночных клубах поблизости.

— Вот тебе ночной клуб, — тридижжин указал в сторону своего дома когда он только появился из за холма, — самый отвязный рейв на побережье.

И действительно, приоткрыв окно я уловил четкий и густой бит, а высунув голову заулюлюкал увидев тысячи переливающихся огней.

— Я же говорил что я современный папаша, — Шамма довольно и гордо заулыбался, — сегодня в моем доме тусуються все молодые отпрыски богатеев западного побережья.

— Зачот, тебе о великий, — Маззи даже заговорил по смешному, стараясь ублажить карателя, словно тот мог выгнать его в самый разгар, — а разве у вас не запрещено пить до двадцати одного?

— Запрещено, — кивнул Шамма заглушив мотор, — но еще у нас запрещено являться правоохранительным органам на частную территорию без ордера.

Кто торгует солью, у того и руки соленые (псевдопсихолог Сладков антон Антонович).

Радостно улыбаясь, к нам вприпрыжку бежала Калипсо. На ней было одето красивое пышное платье фиолетового цвета. В левой руке она держала шлейф, а в правой сжимала тоненький хрустальный бокал с ядовито-зеленой жидкостью и вишенкой. Сейчас ей действительно легко можно было дать и двадцать лет или даже двадцать один. Уж больно естественно смотрелся в её руках этот бокал.

— Чего так долго, Па?

— Подарки, — с извиняющимся тоном Шамма открыл багажник и указал на цветные коробки, — запутался я совсем. Не знаю что у вас сейчас модно.

— Ох, паочка, — Калипсо посмотрела на хохотнувшего Маззи, видимо больше ему это слово не напоминало про мертвецов, — что смешного Джорж.

— Ничего, обворожительная красавица, — последние слова Гошка произнес на русском, но по его восхищенному взгляду и мягкому голосу, без труда можно было уловить смысл, — У нас для вас тоже подарки.

— Ой какая прелесть, — то ли из вежливости, то ли от того что действительно понравился подарок, Каллипсо тут же нацепила его на шею, — какая красивая змейка.

Чмокнув, тут же раскрасневшегося, Гошку в щеку, юная мисс в ожидании посмотрела на меня. Я даже слегка опешил, не понимая чего же она от меня ждет.