Ивик вспомнила все одновременно - тошнотные дни в атрайде и страшную ночь в УВР, встречу с Женечкой, спасение, Кельма, его глаза и руки, поездку в Кейвор, замок, излучатель, гибель Кибы и Холена (и то, и другое сильно на нее подействовало), музыку Эрмина...
Она ответила:
- Ничего. А у вас... у тебя?
- Тоже ничего, - вздохнул Кир, - нашел работу наконец... а то замучили проверками.
- Да ты что? Это хорошо. А где?
- В общественном туалете в парке. Сижу, народ впускаю-выпускаю, пол мою... Зачем нужен научно-технический прогресс, если пол все равно моют руками?
- Зато тебе рабочее место предоставили, - развеселилась Ивик, - ну и как, справляешься с обязанностями?
- Образования не хватает, - смиренно ответил Кир, - но я стараюсь.
- А на... остальное хватает времени?
- А у тебя? - ответил вопросом Кир.
Ивик скосила глаза на проплывающую внизу панораму парка.
- У меня хватает на все.
- Уж лучше работать, чем постоянно попадать в атрайд... особенно в нашем положении... Красиво, правда? Посмотри, - он указал на город вдали, кабинка достигла верхней части подвесной дороги, и теперь отсюда в голубой дымке был виден Лас-Маан, вернее, часть его, с гигантским конусовидным аэровокзалом, со сверкающими стеклянными башнями, гибкими белыми трубками - туннелями автодорог. Ивик восхищенно вздохнула. Кабинка снова тронулась. Оставалось не менее двадцати минут езды, и гэйна почувствовала себя неловко. Надо о чем-то говорить... вообще, раз сидишь со священником, надо бы использовать момент. И если не исповедаться, то хотя бы спросить полезного совета о жизни. Просто так болтать... ей было неудобно. Так же, как неудобно все время называть его на "ты".
А Кир молчал, не собираясь облегчать ей задачу коммуникации.
- Слушай, Кир, - решилась она, - а можно тебя спросить?
- Давай, конечно.
- А почему ты получаешь инструкции через нас, от нашего командования? Ведь у тебя свое начальство, и ты... вообще здесь как бы совсем один.
Кир пожал плечами.
- Потому что я не хойта, Ивик. Я гэйн.
И глядя в ее вытаращенные глаза, добавил.
- Я уже давно сменил касту. Десять лет почти. Я закончил квенсен и воевал.
- О Господи, - пробормотала Ивик.
- Именно он, - кивнул Кир.
- Я думала, так не бывает. Это в хойта переходят из других каст.
- В гэйны тоже переходят. Те, у кого обнаруживается талант. Я пишу стихи. Начал в монастыре...
- Но из хойта же никогда не переходят, так не бывает!
- Бывает, почему же. Переходят и в аслен иногда - захотел жениться, не смог жить в монастыре, осознал неправильность призвания. Ну а в гэйны...
- Я о другом. Тебя же не могли заставить, пусть даже у тебя талант. Даже рекомендовать не могли, раз ты хойта. Ведь хойта у нас... это такая каста, она на особом положении.
- Мне никто и не рекомендовал. Я сам попросился, Ивик. И мне было дано разрешение. Ты же знаешь, что работающий гэйн - это большая ценность. Даже для Дейтроса.
- Но ты же служил...
- Рукоположенный священник никогда не перестает быть таковым. Даже при отлучении. А меня разумеется, никто не отлучал. Я имею на все право. Вообще формальная сторона соблюдена, - он улыбнулся, - ты не волнуйся.
Ивик ошарашенно потрясла головой. Она совершенно не смотрела вниз и забыла, что кабинка висит на высоте двадцати метров над гудящим, веселым парком.
- Все-таки не понимаю... как ты мог...
- Я в шемате Дарайи, Ивик, - ласково сказал Кир, - я такой же, как ты. Никакого отличия, понимаешь?
Он протянул ей руку. Ивик машинально пожала ее. Кабинка плавно подкатила к причалу, и пора уже было выходить.
Ивик в последнее время то и дело вспоминала об этом разговоре. Странный он все-таки, Кир. Такой же, как она? Может быть... А ей казалось, что он все равно остался священником, и что все это - все, что с ним происходит - это просто духовный путь...
Но собственно говоря, может быть, и все, что происходит с любым человеком - не более, чем его собственный духовный путь, и развитие его отношений с Богом.
Ивик стала подниматься по пешеходной части гигантской эстакады, которая соединяла один из районов с центром города. Обзорная стена слева была прозрачная, а справа за невысокой бетонной стенкой рычали машины, непрерывным потоком льющиеся по автостраде.
Последний раз на этой эстакаде они встречались с Женей.
Теперь Ивик вполне официально работала на Женю, двойным образом. С одной стороны, для дарайцев (допущенных к этой информации) она была агентом Жени, эр-ламета контрразведки, который контролировал подозрительного дейтрина иль Кэра и работу лиара через него. С другой, Ивик действительно была для Жени запасной связной и время от времени передавала для нее в Дейтрос кое-какие сообщения, выполняла мелкие поручения и так далее.
Они всего один раз увиделись после памятного дня встречи в УВР. Больше нельзя, ведь здесь они не подруги, их разделяет социальная пропасть. Но Женя обещала встречаться - как с агентом - не реже, чем раз в несколько декад.
- Все-таки глупо получилось с тобой, - сказала Ивик, - теперь сидишь здесь... как твой куратор, я думаю, что здесь для тебя не самые лучшие условия.
- Ну-ну, куратор, - усмехнулась Женя, - теперь ты меня уже писать не заставишь! Но по правде говоря, я это делаю и сама. Я же гэйна, правда?
Она остановилась, Ивик вслед за ней. Они были одни на головокружительной высоте, на этой самой эстакаде, и так же за невысокой стенкой, шумя, проносился поток машин.
- Красиво, - сказала Ивик, с наслаждением озирая ровные квадратики кварталов, зеленые пятна рощ далеко внизу.
- Я не жалею, Ивик, - сказала Женя, - нисколько. Наверное, есть лучшие варианты жизни... Наверное. Я не рвалась в штирлицы...
- Куда-куда?
- Ну это фильм такой был у нас... про разведчика. Неужели ты не знаешь? Старый очень фильм, советский... а все равно смотрят до сих пор.
Ивик осознала, что в ее образовании есть серьезные пробелы.
- Может, было бы лучше как-то иначе жить. Но я гэйна. Я не хочу быть никем другим. И как гэйну, меня послали сюда. Это логично - ведь у меня дарайская внешность и даже происхождение, кого же еще посылать. Значит, я довольна этим.
Они двинулись дальше. Ивик снова задумалась.
Как Женя вообще живет? Кто она? В детстве им все объясняли просто: вы дейтрины. Ни с кем не спутаешь - форма лица, скулы, темные волосы, более или менее смуглая кожа. Вы дейтрины, здесь ваша Родина, ее надо защищать; здесь церковь, в которой вы рождены, здесь Бог, который был распят за нас, и который важнее всего, подчиняться церкви - все равно что подчиняться командованию... Правда, конечно, мало кто так уж всерьез во все это верит. Есть, конечно, непрошибаемые патриоты вроде Эльгеро или Дэйма. Но все равно - хоть мы и грешим, и не очень-то такие уж правильные, все это для нас - воздух, которым мы дышим.
А Женя? Она очень светлая блондинка, с белой матовой кожей. Очень красиво. Ничего общего с дейтрийской расой. В Дейтросе прожила всего несколько лет, уже взрослой. Что для нее Дейтрос? У нее ведь не было школьной лаборатории, как у Ивик, и капель росы на траве, и скамеек и луж во дворе... Нет у нее там ничего, что она могла бы любить.
Христианство? Ивик знала, что у Жени есть любовник, как это и принято в Дарайе. Тоже офицер УВР, выше ее рангом - Женя выбрала его сознательно, таким образом, у нее увеличивался доступ к информации, да кстати, любовник же и посодействовал ее переводу в Лас-Маан.
Какое уж там христианство... какие церковные заповеди...
Ради чего вообще у нее - все это?
А у нее самой, Ивик? Можно подумать, она живет более праведно, чем Женя.
Но так многие дейтрины... грешат, а все равно, церковь - это святое, потому что Дейтрос - это святое.