Он улыбался, и казалось готов даже рассмеяться, разговаривая с неизвестной мне Юлией.

- Лариска? Ну, это, наверное, моему товарищу - сказал он, оглядывая меня и показывая, чтобы я встал. Я поднялся, и он утвердительно сказал:

- Да, давай Ларису. А мне кого-нибудь из новеньких. Нету никого? А если заказ чей-нибудь снять? Юль? Ну, очень хочется. Ну, пойми мужика… Ну, подумай…

Он подождал, слушая что ему в трубку говорят, и наконец со вздохом согласился:

- Ну да… куда нам, работягам, до господ офицеров. Хорошо. Кто там живой еще у тебя? Полина? А это кто? Ну, опиши внешне… Только честно описывай. А то я тебе ночью названивать начну, если обманешь. Ну, а говоришь, нет новеньких. Давай ее тогда. На какое время? - Василий посмотрел на часы на меня и сказал в трубку:

- А давай с восьми часов. Мы тут пока столик сделаем. Будем сидеть, как падишахи смотреть, как твои танцуют. Ну да. До утра. И чтобы вы нас еще и разбудили. Ну, или они. Короче сколько мне приготовить? А не много?! Юль, я в сутки зарабатываю сотню. Ну, чуть больше. Нельзя ли скидку мне какую, как пролетариату?

Он уже откровенно смеялся и я чувствовал, что на той стороне девушка тоже покатывается со смеху.

- Ну, хорошо. Раз тут торг не уместен… хотя я впервые об этом слышу, пусть будет триста. Ну ладно, триста двадцать… Забодала Юлька, чес слово, триста пятьдесят. Отлично… Все, ждем. Он положил трубку и, смотря на меня, развел руками:

- Не душится жаба! Уперлась и все тут. Хотя их понять можно, с них налог глядящие такой снимают… короче, понял? Твоя Лариса, моя Полина. Если она совсем уж крокодил, не обессудь, я ее тебе спихну. Лариску я просто знаю уже. Классная девчонка.

Я был в неком состоянии, когда перестают что-либо понимать. Мой начальник заказывает к себе домой проституток, как я понял, и от широты душевной оплачивает еще и девушку для меня. Ну ладно, скажем, просто пригласил показать свой дом. Ну ладно бы посидели, выпили. Но эта забота казалось мне уже чрезмерной, хотя отказываться от нее я естественно не собирался.

- Так-с. - Сказал Василий, поднимаясь и оглядывая не очень устроенную комнату. - Короче, пойдем, я тебе покажу ванную. Мойся, отмывайся, отмокай… Я пока на стол соберу. Поедим нормально. С девчонками познакомишься…

В ванной я был оставлен наедине с горячей водой, без ограничения льющейся из крана. После холодного душа общежития, после умываний в тазике в подвале - это для меня было верхом цивилизации. Но я не долго радовался жизни. Через полчаса моего блаженства в ванную постучал Василий и сказал, чтобы я не спал там и начинал выходить. Скоро придут подружки. Намывшись, я растерся насухо огромным махровым полотенцем, одел белье, что оставил мне Василий, и натянул свою робу. Не зная куда деть грязное свое белье, я не нашел ничего лучшего, как спрятать носки и трусы в карманы штанов. Карманы сильно оттопырились, и я с силой прижимал их к бедрам. Потом решил, что это не очень важно, вышел из ванной и был окончательно сражен столиком, который накрыл Василий. Копченого мяса я не ел, наверное, ни разу за все эти три года. Его неоткуда было взять. У глядящих было огромное подсобное хозяйство, рассчитанное на их мини город в городе, но естественно, что его продукция, если и попадала на черный рынок, то в очень маленьких масштабах. А коньяк был вообще пределом мечтаний выпивающего человека. Свежий белый хлеб. Даже в столовой никогда не бывало белого хлеба. Только черный. Но что меня вообще поразило, это помидоры. И салат из них с луком и маслом. Кроме этого на столике разместились другие вкусности, и я подумал, что глядящие уж расстарались, чтобы их городок превратился в маленький уголок рая.

- Слюной не захлебнись. - шутливо одернул меня от созерцательного ступора Василий. Он разлил по стопкам немного коньяка и, подняв свою стопку, сказал:

- Ну, давай… теперь ты видишь, как мы тут живем. Тебе есть к чему стремиться. Давай за то, чтобы у тебя все получилось.

Мы выпили, и я с наслаждением закусил ломтиком копченого мяса. Закурили и в ожидании говорили о том, что в городе лучше не знать, что происходит в районе. А то никаких глядящих не хватит, чтобы удержать толпы озлобленных неустроенностью жителей. Разговор был полушутлив, но не думаю, что мы были далеки от истины. Знай бы в городе наверняка, а не по слухам, как тут живут, думаю рано или поздно возмущение вылилось бы в столкновения. Все хотят жить по-человечески.

Скоро раздался стук в дверь, и Василий пошел в прихожую открыть. Я со своего места видел, как с шумом и веселыми приветствиями в квартиру вошли две девушки в пушистых шубках. Одна из них поцеловала в щеку Василия и тот, шутя, отстранившись, сказал:

- Нет уж, Лар. Я сегодня не с тобой. - улыбаясь, он указал на меня и добавил. - Его, вон, очаровывай.

Красивая девушка посмотрела в мою сторону и, шутливо помахав рукой, сказала:

- Привет! А чего не встречаешь гостей? Аааа, так ты привык, чтобы тебе все подавали? Какой обленившийся ты.

Я кивнул и, не сдерживая улыбки, покачал головой на ее предположения в мой адрес. Пока они раздевались, Василий представился второй девушке, и та воспользовалась его помощью, чтобы удержаться, снимая высокие сапожки.

- Вот, Полин, - смеясь, сказала Лариса. - вот со мной он был так же галантен, а теперь променял на тебя. Все они такие. Ну, никакого постоянства! Пойду знакомиться ближе со скромным молодым человеком.

Она действительно пошла ко мне в комнату, и тут я смог ее разглядеть получше. У меня и до Последней ночи никогда не было таких красавиц. Ее матовая кожа без единой морщинки, забавные ямочки, которые появлялись от улыбки. Белоснежные красивые зубы. Утонченный макияж. Сверкающие карие глаза. Все что я мог, это сидеть, не шелохнувшись разглядывая ее лицо. Я даже не сразу обратил внимание, что под сетчатым кардиганом у нее ничего не было абсолютно. Меня буквально в краску вогнало, когда я рассмотрел ее небольшие соски под сеточной одеждой.

- Вау, какой невинный мальчик! - смеясь, она обратилась к подруге и Василию. Становясь одним коленом на диван и возвышаясь надо мной, она с улыбкой спросила:- Ты откуда, маленький? Не найдя ничего лучше, я сказал:

- Из города. С завода. Вошедший Василий с Полиной пояснил:

- Это мой помощник. Заместитель. Удивленная Лариса спросила:

- Я что же ты к нам не переселяешься? Я ответил с нервным смешком:

- Так пока не приглашают.

- И не пригласят. - засмеялась она, видя, как я рассматриваю ее грудь, такую близкую и манящую. - Зачем нам тут такие, которые от вида груди женской впадают в депрессию. Василий засмеялся с Полиной и пояснил:

- У него год женщины не было. Это хорошо, что он в обморок от твоего напора не падает. Садитесь за столик, давайте выпьем.

Я был даже, наверное, рад, что Лариса свела свой взгляд с меня и переключилась на разговор с Василием. Пока они болтали, смеялись и разливали по стопкам коньяк, она как бы случайно все время меня касалась, от чего по телу буквально волнами холи горячие и ледяные волны. Мне пришлось сесть поудобнее, чтобы мое чрезмерное возбуждение не мешало.

Вообще вечер тот описывать можно было бы долго. Я получил столько впечатлений, ощущений и удовольствия, что казалось, уже не перенесу. Взорвусь от переполнявших меня чувств. И танец Ларисы специально для меня, и то, как Полина буквально чуть ли не при нас занималась этим с Василием, и, наконец, мое уединение в другой комнате с девушкой. А потом расслабленная нега на высоком матрасе на полу. Перекур с ней и продолжение ласк. Заполночный полушутливый, полусерьезный разговор с Василием и его обещание похлопотать, чтобы мне нашли жилье в районе. Присоединившиеся к нам девушки, что уговаривали не тратить на болтовню время и пользоваться им с умом… то есть заниматься ими. А потом опять ласки и неожиданный для меня провал в сон, из которого я выбрался только утром. Лариса была уже одета, когда будила меня, на кухне слышались звуки помешиваемого чая и смех Полины. Мы присоединились к Василию и к ней за утренним завтраком, и я откровенно обжирался, восстанавливая потраченные за ночь калории. На меня не обращали внимания увлеченные рассказом Василия про его поездку за город. Он оказался еще и путешественником. Каждое воскресенье уматывал так далеко, как только мог, чтобы хватило бензина вернуться. Позавтракав, мы сели в машину Василия и он, заехав к зданию бывшей небольшой гостиницы, высадил там девушек и повел машину на работу. Я так и не заметил, когда он с ними расплатился и расплатился ли вообще. В дороге мы об этом не говорили. Он все доставал меня вопросам, как мне ночка показалась. Я был скуп в выражениях, но и многих слов от меня не требовалось. На лице все было и так написано.