— Ну, уж нет! — Завелась Лития. — Я против, чтобы она тебя так называла. — Она сделала ударение на слове «Она».

— Это почему. — Удивился я. — С чего это такая реакция?

— Потому что… — Она замялась. — Потому что… Просто, раньше ты ненавидел, когда тебя так называли. И ты разрешал называть себя так только… В общем нет, нет и нет!

— Мне действительно как-то не по себе от такого сокращения. — Задумался я. — Я ничего не помню о том, что было. Но, все же, я не против, чтобы вы обе меня так называли, если конечно хотите, я не настаиваю.

— Если тебе неприятно, я буду звать тебя Мортиус. — Улыбнулась Катрин.

— Так ты не против, чтобы я называла тебя Морти? — Как-то странно спросила Лития. — Правда, не против?

— Я же сказал, что не против. — Мне стало неловко, но я не мог понять, почему Лития улыбалась? — Но только если ты расскажешь, почему это так важно для тебя. — Быстро добавил я. Выражение ее лица изменилось. Она странно посмотрела на Катрин. Мне показалось, что она разрывается говорить или нет.

— Ну тогда… — Начал я.

— Хорошо, хорошо. — Остановила она меня. — Раньше ты очень серьезно к этому относился и никому не позволял себя так называть. Всех запугал…. Но однажды ты разрешил, так себя называть, одной девушке. — Ну…

Она сделала паузу.

— Вы были влюблены друг в друга, и только она, так тебя называла, а ты ей улыбался. — Выпалила на одном дыхании Лития.

— Правда!?! — В один глосс, удивленно сказали я и Катрин. Я откинулся на спинку стула. «Во, влип». — Промелькнуло у меня в голове.

— Морти, ты обещал! — Заявила Лития, обнимая меня за руку. Она довольно хихикала.

— Морти. — Сказала Катрин и покраснела.

— А тебе нельзя, так его называть! — Заявила Лития.

— Это почему же? — Нагло спросила Катрин.

— Маленькая еще! — Лития показала ей язык.

— Тогда ты…

— Стоп! — Прервал я их дружескую беседу. — У меня от вас голова кругом идет. Я, пойду, прилягу.

— Я тебе помогу. — Катрин встала.

— Нет! Я сам. Я встал и направился к двери.

— Но Морти. — Сказала Лития.

— И не надо меня так называть. — Сказал я. Бесполезно, они обе сделали такое непонимающие выражение лица, что я не стал с ними спорить.

— Кстати, сколько я был в отключке? — Спросил я.

— Четыре дня. — Сказала Катрин

— Черт, у меня такое ощущение, что я всю жизнь проведу вот так, без сознания.— Грустно пошутил я.

Остаток дня я проспал. Причем, спал я на кушетке в гостиной. Рядом с камином было приятно лежать. Не знаю, почему меня не поселил в комнате наверху, но это не плохо. Проснулся я от голода. Когда я последний раз ел, я даже не помнил. Мимо проходила Лития.

— Я тебя разбудила? — Она подошла ближе. — Прости.

— Ничего. — Я сел. — Просто я так голоден, что не могу уснуть.

— Сиди, я сейчас. — Она радостно убежала на кухню. Послышался лязг тарелок. Лития вышла из кухни с подносом, на котором стояла тарелка, и лежал хлеб. Она поставила все это на столик пред кушеткой и придвинула его немного ближе.

— Я поставила чайник, скоро он закипит, попьем чай, у меня печенье есть. — Она вручила мне вилку. — Ешь давай, а то остынет.

— Спасибо. — Я был немного шокирован такой заботой. — А как же ты?

— Не беспокойся, мы уже поужинали. — Она так посмотрела на меня, что мне стало неловко. — Я просто посмотрю.

Я принялся за еду. Она смотрела на меня.

— Кстати! — Что-то вспомнила она. — Ты ведь провалялся все это время без сознания, а тут столько всего произошло. Особенно, как мы тебя в город несли и этот дом искали. Кому рассказать, не поверят.

Пока я ел, она рассказала, все то, что с ними произошло после того, как я уснул в пещере. Ну, почти все.

— А что такое откат? — Спросил я ее.

— Это что-то вроде переполнения энергией. Маги не могут использовать в заклинании все сто процентов вызванной энергии, и совсем немного этой энергии остается в самом вызывающим. Чем сильнее заклинание и чем больше энергии требуется, соответственно, тем больше остается. И со временем эта энергия начинает влиять на твою ауру. А искажение энергии в ауре, это очень вредная штука. Ты сам не можешь колдовать, и на тебя любое колдовство действует не так как положено. Например, простая магия лечения может убить. А ты, как неопытный колдун, в лесу, нахватал столько лишней энергии, что даже рядом с тобой было опасно колдовать. Поэтому Катрин не смогла лечить тебя своей магией.

— А как ты? Что с твоими магическими силами? Ты уже можешь колдовать?

— Возвращаются. Но они не восстанавливаются понемногу, это произойдет сразу, как будто открываешь запертую дверь. Когда пройдет откат, они восстановятся полностью. А пока, я мало что могу. Разве что свечку зажечь.

Теперь понятно, что опасно бездумно использовать слишком много магической энергии.

— Примерно понял. — Заявил я. — Только вот как не оставлять эту лишнюю энергию в себе после колдовства?

— А это, невозможно. — Она улыбнулась. Черт, ее улыбка, я не мог понять, что за чувство возникало у меня в груди, когда я видел ее улыбку. — Ой, чай наверное вскипел.

Она встала, забрала поднос и умчалась на кухню. Девчонки действительно старались ради меня. Черт! Да и в городе произошло много всего, о чем стоило задуматься. «Грядет война. И как я попаду в храм?». — Думал я. — «Незаконченное дело, значит…».

— Морти. — Вырвала меня из раздумий Лития. — Ты еще тут? — Она засмеялась. — Ты, вот, всегда потираешь лоб, когда думаешь, хоть ты все и забыл, а привычка осталась.

— Правда? — Я даже не замечал за собой. На столе уже стоял чайник и чашки. Она села на кушетку поближе ко мне.

— Скажи, я ведь тебе нравлюсь? — Неожиданно спросила она, я аж подскочил. — Ты же видел меня, тогда в ванной. В комнате был полумрак, но я заметил, как она покраснела.

— Я… Я был под наркозом. — Попытался отговориться я. — Я ничего не помню. — Соврал я.

— Не страшно. — Мягко сказала она. — Сейчас увидишь. Она расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке, ее грудь и так была почти открыта, а так… Я быстро схватил ее за плечи.

— П…П… подожди. — Я точно перегрелся. — Я ведь не железный! — Заявил я.

— Я тебе не нравлюсь. — Очень грустно сказала она.

— Нет! — Выпалил я. — То есть да! Черт кто вас учит так ставить вопрос! — Я совсем запутался. — Ты мне нравишься. Даже слишком сильно. Особенно когда улыбаешься. — Совсем тихо сказал я. Я провел ладонью по ее щеке. Она накрыла мою ладонь своей.

— Ты ведь знал?

— А? — Не понял я. — Знал что?

— Что я любила тебя, всегда любила. Только ты забыл.

— Это я знал.

— Может к тебе придет твой сон, и ты вспомнишь меня. — Она опять загрустила.

— Зачем мне вспоминать, это как из прошлой жизни. Ты тут, рядом со мной. Давай не будем жить прошлым.

— Ты такой болван. — Тихо сказала она. Она потянулась ко мне и коснулась моих губ своими. Я обнял ее. Она сильнее поцеловала меня, обняв, со всей силы прижала к себе.

— Обещай мне, что никогда больше не бросишь меня одну. — Она заплакала.

— Ну вот. — Я стер слезинку с ее щеки. — Не плачь, я обещаю…

На следующий день, я проснулся поздно. Я вообще не любил вставать рано. В гостиной никого не было. Странно за эти два дня я так и ни разу не видел хозяина дома, Оскара, вроде. Катрин выглянула из кухни.

— Проснулся? — Спросила она.

— Вроде того. — Отозвался я. — Я ничего интересного не пропустил?

— По крайней мере, завтрак ты не проспал. Иди, умывайся, и приходи на кухню завтракать.

— И где тут можно умыться? — Заглянул я на кухню.

— В ванную иди. — Она махнула рукой в сторону двери в дальнем конце кухни. Она стояла рядом с плитой. В фартуке она смотрелась очень даже ничего. — Подумал я. В ванной все было точно так же, как я видел в тот раз. В углу на лавке стоял тазик с водой, и лежали полотенца.

— Брр… Холодно. — Я заглянул в зеркало, которое висело выше. Волосы у меня были растрепаны, да и сам я был не лучше.