«И когда каждый из нас принимает решение – уже ничто не вправе помешать ему осуществить свое желание, потому что это означало бы навязывать ему свою волю. Но и неизбежна расплата за то, что ты делаешь».

Мэарит Самре вышла замуж за Неарата Туума, молодого компаньона своего отца. Свадьба была скромная. Сразу после свадьбы молодожены уехали в Лери.

Больше Мэарит Туум и Вэдан Дарэнг никогда не встречались.

Перед отъездом она написала Вэдану письмо, которое он и получил три дня спустя. Сначала он хотел разорвать его, не читая. Но потом подумал, что это было глупо и слишком по-детски. Все же, в нем действительно появилось что-то мазохистское в последнее время.

И он его прочел.

Ночь была прохладная и такая тихая, словно они находились не в центре столицы империи, а где-нибудь в лесном домике. Нежно шептала что-то вода в бассейне, изувеченная бледная луна смотрела с неба. «А ведь я считаю ее изувеченной только потому, что она выглядит иначе, чем на картинках в священных книгах», лениво подумала Джоанна. – «И потому, что знаю – там проводились раскопки...».

Зиор потянулся и сел. Его мощная спина белела в темноте. Джоанна в который раз подумала, что острый гребень на хребте космонавта смотрелся бы очень органично. «И держаться было бы удобно», рассеянно подумала она.

– Возможно, это устраивает тебя. Возможно, это устраивает Вэдана, – сказал Зиор, не поворачиваясь. – Но это не устраивает меня.

– О чем ты говоришь, – пробормотала Джоанна.

Он усмехнулся, покосился на нее через плечо.

– Я так понимаю, Вэдан не чувствует себя обворованным. Но я чувствую себя, словно обкрадываю великого человека.

– Ты думаешь, я с ним тоже сплю? – сообразила Шмелевская.

– А что, нет? Чем же тогда вы занимаетесь – ведь ты ходишь к Дарэнгу почти каждый день.

Джоанна тоже села, обхватила руками колени.

Она поняла, что разговора не избежать. Но неприятный момент, которого Джоанна боялась, и которого никак бы не удалось обойти, касался вовсе не того, о чем думал Зиор.

А потерять его она могла даже с большей вероятностью, если бы речь шла о физической измене.

Мать Вэдана выглядела гораздо моложе своих лет. Она оказалась полной красивой женщиной с шикарными светлыми волосами. Было совершенно непонятно, почему волосы Вэдана и Тэнира черные, как ночь. Джоанна познакомилась с Маагеллой случайно, на одном из бесконечных приемов и совещаний, которые в тот месяц приходилось посещать бывшим обреченным. К тому времени беспорядки уже закончились. Джоанна перебралась от Баруга обратно в дом Зиора. Министр иностранных дел был очень любезен с ней. Даже нашел время, чтобы рассказать ей несколько островитянских преданий и познакомить с редкими документами. Но Баруг, совершенно очевидно, не воспринимал Джоанну в качестве посла.

Как, впрочем, и никто, кроме Вэдана. Общество сареасов оказалось очень патриархальным.

Так что если бы миссия Джоанны действительно заключалась бы в установлении экономических и политических контактов, ей пришлось бы туго. Но начальство, оставшееся на далекой Надежде, никак не проявляло себя с той ночи перед отправкой в Священную Рощу, когда ей сообщили о смерти мужа. Возможно, просто что-то сломалось в передатчике. Но найти причину и уж тем более устранить неисправность Джоанна не смогла бы под страхом смертной казни. Если бы у Джоанны что-нибудь оставалось дома, она бы, наверное, начала нервничать. Но Вэдан очень мудро подметил, что ей теперь незачем было туда возвращаться. Люди Надежды скоро должны были появиться на Земле… а в период затишья Джоанна каким-то очень естественным образом очутилась в объятиях Зиора.

Она знала, что этого ей не простят, но смутно надеялась, что ей удастся либо вовремя прекратить эти отношения, либо скрыть их существование.

Маагелла очень любезно поговорила с ней. Джоанна выразила ей соболезнования по поводу смерти сына. Вэдан проявил характер. От тела Тэнира ни осталось ни клочка. Но в морге Цачеса имелся в наличии труп, похожий на погибшего брата как две капли воды. И старший Дарэнг похоронил этого незнакомого сареаса в фамильном склепе под именем Тэнира. Так что Маагелле было куда придти поплакать. Она знала о подмене, и, к восхищению Джоанны, этот факт совершенно ее не смутил.

– У этого человека тоже была мать, – заявила Маагелла. – Я поплачу и за нее.

Тем более, хотя бы один ее сын все еще был жив, несмотря ни на что. А скоро должен был появиться и второй. Зятьев сареасы называли «сыновьями по закону», а Гэдир, как выяснилось, вскорости выходила замуж за Мэнира. Узнав, что целью визита Джоанны на Землю является в том числе и сбор фольклора, Маагелла пригласила инопланетянку заглянуть как-нибудь в их дом. В библиотеке Дарэнгов, по ее словам, находилось несколько книг, ставших ныне библиографической редкостью – переводные сказки из Ретернленда.

Изнемогая от скуки в период глухого затишья, которое наступило вслед за лихорадочной активностью, Джоанна вспомнила об этом приглашении. Она набралась смелости и связалась с домом Дарэнгов. Сианейс, подошедший к визору, сверился со списком людей, имеющих доступ в дом, и разрешил ей посещение. Передавая пожелания своих хозяев, он попросил идти в дом Дарэнгов не через главный вход, где всегда дежурила парочка надоевших репортеров, а через сад соседей. Роборецкий пообещал встретить оробевшую Джоанну.

В назначенное время сианейс действительно оказался у дверей соседнего, оставленного хозяевами дома. Роборецкий назвался Мэдом. Он провел Джоанну через запущенный сад.

– А где же люди, которым он принадлежал? – спросила Шмелевская.

– Главу дома и старшего наследника забрали к кэцэрам два луногода назад. Оставшиеся в живых наследники съехали и еще не вернулись, – не лишенным приятности голосом ответил Мэд.

– И никто не купил эту землю? – удивилась Джоанна, прикинувшая стоимость жилья в первом городе Цачеса.

– Это считалось плохой приметой, – ответил Мэд.

В стене сада обнаружилась незаметная калитка, через которую они и пробрались к Дарэнгам. Роборецкий провел ее в библиотеку. На пути они не встретили не одной живой души.

– А где же твои хозяева? – спросила несколько озадаченная Джоанна.

Ее смутила мысль о том, что она находится в пустом доме в отсутствие хозяев. Как-то это было… слишком по-сареасски. Да и ей хотелось бы увидеть Вэдана, поболтать с ним. Джоанна понимала, что ему теперь, скорее всего, не до болтовни. Но ведь и национальные герои должны иногда отдыхать.

– Госпожа Гэйна в школе, сареас Самре на работе. Сареас Вэйно дома, он скоро заглянет к вам.

– А, ну ладно, – сказала Джоанна.

– Принести вам кёлзга?

– Да, пожалуй.

– Книги – на этом стеллаже, – показал робот. – Вам разрешено читать их и снимать копии, но нельзя забирать с собой. Копировальный аппарат – вот.

Он показал ей, как им пользоваться. Принципиальная основа ксерокса сохранилась, изменился лишь дизайн.

– Конечно, я понимаю, – кивнула Джоанна. – Спасибо.

Роборецкий принес два кувшина – с кёлзгом и просто водой, до половины забитый кусочками льда. В лед, судя по цвету, была добавлена какая-то травка или фрукт. Получившаяся подтаянная вода во втором кувшине имела просто изумительный кисловатый привкус.

Джоанна взяла со стеллажа несколько книжек. К ее восторгу, это оказались не сказки, а пьесы великого драматурга, родившегося на Земле до Схватки Звезд. Его еще и помнили и на Надежде. Истории любви, ревности, клановой вражды и сумасшествия в борьбе за власть оказались единственными, что пережило космический катаклизм, путешествие к звездам и возращение с них. У Джоанны появилось такое чувство, словно она встретила здесь родного брата. И хотя сами пьесы ей никогда не нравились – она находила их слишком напыщенными, претенциозными – сейчас Джоанна с умилением погрузилась в текст. Пьесы были переведены на сареасский, и каверзный вопрос, не дававший покоя принцу давно погибшего государства, звучал на языке новых повелителей Земли странно и чуждо.