Вэдан достал из мешка припасы, которые ему собрала в дорогу сестра. Тогда он не посмотрел, что Гэдир складывала в мешок. Сейчас выяснилось, что это были колбаса, хлеб, холодный кёлзг в пластиковом походном кувшине с закрывающимся носиком, и несколько конфет. Найдя конфеты, Вэдан тихо засмеялся – тишина ночи вокруг не позволяла смеяться громко – но конфеты съел. Так же он достал тонизирующие таблетки, которые с большим трудом выпросил у Гаттара.

Танрэк долго разглагольствовал об ослабленном здоровье Вэдана, о том, что стоит избегать перегрузок и уж конечно, ни в коем случае не стимулировать нервную систему искусственно.

– Вспомни свой обморок от переутомления в Священной Роще! – возмущался Гаттар. – Ты же заснул, натурально заснул, едва прикончив того кэцэра! А если ты так же упадешь в Шамболоре, где никто не сможет помочь тебе?

– Высплюсь – встану, – ответил Дарэнг.

Вэдана больше всего смешило, что таблетки все это время были при Гаттаре. Танрэк мог взять их с собой только с одной целью. И этого Вэдан не понимал. Если бы он врачом и считал, что кому-то из пациентов нельзя применять какие-то средства, он бы их попросту не дал. Если бы считал, что риск от их использования не превышает риска в случае отказа от препарата, то дал бы, не зачитывая муторных лекций. Люди, выполняющие оба этих противоречивых действия одновременно, оставались загадкой для Дарэнга.

Таблетки оказались горькими. Он разжевал их и запил кёлзгом. Вэдан посидел еще немного, ожидая, пока они подействуют. Когда пряный запах ночный джунглей распался на множество разнообразных ароматов, Вэдан поднялся, собрал вещи и снова оседлал мотоцикл.

Когда Дарэнг спустился в туннель, под потолком вспыхнули лампы. Они давали не так уж много света, но все же достаточно, чтобы выключить фары. Туннель шел по идеальной прямой. Хранители строили для себя – а им некого было опасаться во всем Лебефдульфе. Туннель они проложили не потому, что хотели скрыть этот проход, а потому, что так было удобнее – пройти под горой, чем по ней. Но следовало опасаться ловушек, которые могли поставить кэцэры, оберегая свою безопасность. Поэтому, увидев массивную стальную дверь, Вэдан испытал почти облегчение.

Он поставил мотоцикл поперек туннеля. Железный гаитири должен был послужить хоть какой-то защитой на случай, если из-за двери вылетела, например, огромная колотушка. Вэдан вынул ключ, вставил в замусоренную скважину и с усилием повернул. Раздался душераздирающий хруст. На миг Дарэнгу показалось, что головка ключа осталась в его руке, что ключ сломался в замке. Вэдан мгновенно вспотел. Но нет. Дверь начала медленно отходить в сторону. Вэдан юркнул за мотоцикл. Раздалось шипение. Он чуть приподнял голову и увидел коричнево-желтые клубы газа, вырывающиеся из отдушин под потолком.

Противогаза у него не было. Вэдан вдохнул как можно глубже, радуясь, что не снял шлем, вскочил на мотоцикл и рванулся вперед. Он промчался сквозь дверь, уже ничего не видя в клубах газа. Вэдан ехал вперед так долго, сколько смог. Раздался глухой удар, что-то затрещало. Мотоцикл пробил какую-то хлипкую перегородку, все еще невидимую из-за газа, и пошел юзом. Вэдан не удержался на нем. Его бросило вперед, на что-то очень твердое. Открыв глаза, Вэдан несколько секунд рассматривал стык между грубыми серыми плитами. Воздух уже очистился.

Вэдан был в Шамболоре, на нижнем уровне одной из башен. Он поднялся на ноги, огляделся. Вэдан узнал место, хотя был здесь всего один раз. Это была башня Хранителя Государства, в которой жил Хачеш. Вэдан грустно осмотрел покалеченный мотоцикл. Вряд ли Мэнир всерьез рассчитывал снова увидеть свою двухколесную машинку, но все равно было жаль. Наверное, с таким чувством воин смотрел на смертельно раненного гаитири. А ведь Вэдану еще предстояло добраться до Дираза. До Старого Поселения было минут пятнадцать лёту, но пешком это превращалось часа в три.

Время уходило, утекало…

Вэдан добрался до башни Мибла по туннелю, и уже оказавшись там, сообразил, что проще было подняться на поверхность. Ему ничегошеньки не надо было тут, в этой башне, где он провел от силы два дня за все время своего пребывания в Шамболоре. «Но раз уж я оказался здесь…», подумал он.

Вэдан нашел «Начала» – те самые, в подлиннике, с поправками Хранителя, где так же содержались «Заветы» Харбогадана. Вспомнив кое-что, он перекрутил свиток в поисках нужного места. Вэдан прочитал его и хмыкнул. Оригинал и здесь отличался от канонического текста, который Дарэнг учил наизусть еще в Каартсе. Отличие было такого характера, что взбодрило Вэдана. На тот случай, если кэцэры обнаружили дневник Мибла и перенесли вещи погибшего обратно в башню, он проверил в столе. Но свитка там не было. Смутная тревога охватила его.

А что, если свиток нашел хотя бы тот же Иньяр и спрятал его где-нибудь? Кэцэр преследовал бы при этом совсем другие цели, но Вэдану от этого не стало бы легче. Шамболор, конечно, невелик, но обыскать его весь было не под силу одному человеку за тот краткий срок, которым располагал Вэдан. Проверить, на месте ли дневник, можно было, только добравшись до Старого поселения.

Он вышел из башни, когда первые рассветные лучи Миар уже позолотили верхушки гор.

Плащ Вэдана сразу отяжелел от густого утреннего тумана. Хотя с утра было совсем не жарко, а скорее наоборот, Вэдан весь взмок, пока добрался до башни Хранителя Оружия.

Прежде чем минировать башню, стоило проверить, не вылупились ли уже кэцэры. Тогда уничтожение бывшего жилища Яньара становилось бесполезным. Да и Вэдан хотел сделать еще кое-что. Он поднялся на второй уровень и сразу согрелся – кэцэры по-прежнему отапливали свой инкубатор. Вэдан шмыгнул носом.

Разноцветные сферы личинок так же смирно лежали на стеллажах. Вэдану показалось, что некоторые из них сменили свой цвет за время его отсутствия. Вон та синяя, на угловой полочке, была раньше оранжевой. «Надо было их пересчитать тогда», подумал он вдруг. Не так страшно, если личинок стало больше; а вот если меньше… Пара кэцэров уже вполне могла появиться на свет, и надо полагать, заботливые родители – а Вэдан помнил, насколько заботливыми могут быть кэцэры – уже забрали новорожденных отсюда. Ему пришел в голову кошмарный образ крохотного голодного кэцэрчика, который ползает сейчас по чьей-нибудь одинокой пустынной башне и, напрягаясь изо всех сил, мысленно зовет родителя. Почему-то кэцэрчик представился ему в виде человеческого младенца. Хотя, если подумать, именно так и должно было быть. Мибл упоминал, что кэцэры принимают облик обитателей той планеты, на которой родились. Именно поэтому Иньяр принял вид хитиновго чудовища с мощными жвалами.

А Юлер, вспомнилось Вэдану вдруг, бился в образе тарка.

Вэдана пробрал озноб. Он отвернулся и поднялся на верхний, третий этаж башни. Там он нашел останки Хранителя Оружия – стальной череп, руку и недоеденную ногу. Дарэнг вытащил из-под плаща бластер и положил его на пол рядом с черепом. Затем глубоко засунул руки в карманы и покачнулся на носках, подбирая слова. Мибл назвал Хранителей лишь выносными джойстиками для общения с компьютерным супермозгом, спрятанным где-то под Шамболором. Супермозгом, который столько веков был добрым гением цивилизации сареасов. Вэдан не сомневался, что этот центр, искалеченный, перенастроенный кэцэрами под свои нужды, сейчас знает о его присутствии и каким-то образом наблюдает за ним.

– Спасибо, – сказал Вэдан наконец. – Ты – лишь кианейс высшего порядка. Но ты был мудр и заботился о нас от начала времен. Однако это не наш путь. Как соблазнительно было бы оставить себе эту штучку… бластер. До тех пор, пока какой-нибудь шустрый оружейник не разгадал бы принципа его устройства, я бы владел самым страшным оружием. Я был бы первым человеком в Цачесе. Но мы, сареасы, должны вернуться на свой путь. Путь, с которого вы увели нас. Сареасы не должны больше убивать друг друга, как записано в наших священных преданиях. Я возвращаю его вам, этот дар, о котором мы не просили. Умение убивать не только других, но и друг и друга. Дар, ставший самым страшным нашим проклятием.