И тут по одной из ближайших "черепах" ударил большой камень. Он конечно не пробил панцирь, но слегка изменил курс твари. Порождение начало неспешно разворачиваться в ту сторону, откуда прилетел булыжник.

Раздалась команда — и целый град камней обрушился на "черепах".

— Уходите! — зазвучал голос Старца. — Мы с вами дружим!

Из окрестных руин начали выползать знакомые жрецы, швыряя камнями и оттесняя Пожирателей от нас. Твари злобно шипели и разевали клювы, двигаясь в сторону неожиданного подкрепления.

Мы тут же рванули следом за Сабри, выскользнули из кольца "черепах" и быстро оказались возле зияющего пролома. Валькирия первой нырнула наружу, за ней последовали остальные.

Перелезая через разрушенную стену, я обернулся.

На каменных баррикадах мужественно сражались живые мертвецы, прикрывая наш отход, а озверевшие твари под градом камней упорно подбирались к воинству Старца.

Я преодолел толстую стену и спрыгнул по другую сторону, где меня ждали пятеро костяков.

Из-за стены, перекрывая грохот камней и щелканье клювов, донесся голос:

— Мы вас любим!

Глава 18

Проклятый Дольмен

Громадный холм занимал в высоту целых пол-лиги.

Он закрывал собой весь горизонт, крутые склоны возносились к самым облакам. По эту сторону Морода желтые кирпичи уже не указывали дорогу, но в этом отпала всяческая надобность — раскинувшийся вдалеке Дольмен был заметен и без всяких указателей.

Когда мы подошли ближе, стало видно, что на плоской вершине кто-то водрузил гигантские каменные столбы, на которых держались огромные каменные плиты. На них время от времени вспыхивали голубые руны, часть из которых казалась выгоревшими и потерявшими цвет.

Во всем остальном легендарный Проклятый Дольмен выглядел как обычная, заросшая жухлой травой возвышенность. Даже не верилось, что именно здесь Срединные маги тысячу лет назад упокоили Древнее Зло, запечатав Дольмен семью печатями. Уже четыре года прошло с тех пор, как безумный маг Ирассиус нарушил печати и разбудил дремлющее Зло. И теперь сюда прибежали шестеро скелетов, чтобы снова усыпить это Темное начало.

До подножия мы добрались к утру, когда солнечные лучи уже пробивались из-за склонов пригорка, но само светило еще не поднялось над вершиной. Внимательно обойдя холм со всех сторон, что отняло у нас целую половину дня, мы обнаружили, что в некоторых местах часть земли обвалилась, образуя неровные дыры-воронки. Зияющие отверстия переливались и мерцали радужной пленкой, словно кто-то выдул в них здоровенные мыльные пузыри.

Задрав головы, наши скелеты задумчиво смотрели на ближайшую воронку на высоте метров двести от основания. Других возможных входов в Дольмен не наблюдалось.

Я посмотрел на Сабри, в ответ она закивала черепом.

Накануне мы устроили продолжительное совещание на тему наших дальнейших планов. Много времени заняло выведение слов на влажной земле, с помощью которой мы старались выражать свои мысли. И решили мы следующее: уж если живые мертвецы дали нам шанс сохранить хотя бы наши скелеты, то мы должны завершить нашу миссию. Пусть сами мы уже не жильцы, но еще можем попытаться спасти сотни тысяч живых существ.

Дыра в склоне занимала несколько метров. Вязкая пленка, которая затягивала отверстие, подрагивала и переливалась, отчего казалась живой. Что ждало нас там, за этой радужной пеленой?

А, хуже все равно уже не будет. Но кому-то все равно придется быть первым. Я поводил рукой и указал на Сбнделла

Скелет Сороки нервно щелкнул костяшками пальцев. Мы расценили это как согласие, и Конрад подставил плечевую кость. Вор легко забрался на плечи костяку Воителя, ухватился за край, подтянулся и исчез в радужном мареве.

Несколько минут мы напряженно ждали возле дырки, но ничего не происходило.

— Давайте сюда! — наконец донесся из отверстия голос Сбнделла.

Слова человеческой речи, от которой мы отвыкли за последнее время, прозвучали как гром среди ясного неба. Если вор может нормально говорить, значит у него, по крайней мере, есть губы и голосовые связки. Я решил забираться следующим.

Скользя костями стоп по плечам Конрада, я оказался над дырой. Если бы у меня были глаза, то я бы на всякий случай зажмурился, прежде чем пересечь призрачный заслон. Однако пустые глазницы особо не закроешь, разве что костями ладони. Поскольку же мне были нужны обе руки, то так, с открытыми глазными впадинами, я и пролез через радужную оболочку.

У меня тут же поплыло перед глазницами, в черепе закружился воздух. Вокруг стояла непроглядная темень и я принялся шарить руками, чтобы хоть как-то сориентироваться.

А потом кости начали отчаянно чесаться.

— Следующий! — расслышал я рядом бодрый голос Сбнделла.

Зудело так, что мои пальцы скребли по… уже не по костям, а по живому мясу!

Не знаю, сколько прошло времени до того момента, как я смог открыть глаза.

Первое, что я увидел, был голый Юркас, который замер и неподвижно смотрел в одно место. Этим местом оказалась колышущаяся грудь Сабри. Валькирия, как ни в чем ни бывало, неторопливо надевала свою бронированную юбку.

Я и сам на мгновение оцепенел и едва не забыл обо всем, глядя на шикарный бюст девушки. Потом почувствовал, что стоит побыстрее набросить халат, поскольку обретший плоть организм начал выказывать определенную реакцию.

— Собирайтесь быстрее! — буркнул Конрад, поправляя перевязь с мечом на боку.

И когда он успел одеться? Я отвернулся и принялся надевать свой изрядно выцветший и пропитанный потом и вонью мертвого города халат.

— Екарный бабай!

Рядом со мной стоял обнаженный шут и недоверчиво щупал свою кожу и плоть.

— Расскажи я кому при дворе, что мои кости разгуливали по Мороду — так даже мне не поверят! Кстати, что то были за милые зверушки, жаждавшие откушать наших аппетитных мослаков?

— Пожиратели Костей. Очень древние твари, — Сабри как раз надевала свой железный лиф. — Наверное, пробудились под воздействием эманаций Зла, поскольку давно уже никто не описывал встречу с ними.

— Когда вернемся — я такого про них понаписываю. Буду читать лекции на тему "Как я встречался с Пожирателями Костей, и что из того вышло". За деньги, конечно, — разглагольствовал Наварро, к которому вернулась обычная жизнерадостность.

Едва щелкнул замок на бронелифчике валькирии, Юркас вышел из ступора и, отвернувшись к стене, начал торопливо натягивать портки.

— Этих добрых созданий в самый раз называть "черепахами". От слова череп.

Никто не засмеялся над каламбуром шута. Все озирались по сторонам большого зала, внутри которого мы оказались.

Когда мы шли к Дольмену, я представлял, что нас встретит мрачное подземелье с бородами седых лишайников на стенах, громадными слизнями с панцирями в форме черепов, коптящим светом редких факелов и полуистлевшими скелетами на полу. На самом деле вместо положенных для обители нормального Зла атрибутов мы наблюдали вполне цивилизованное помещение, больше похожее на бальный зал выбеленными стенами и мраморным полом в большую черно-белую клетку. Внутри царил приглушенный матовый свет, хотя ни факелов, ни других приспособлений заметно не было.

Почему-то освещалась лишь небольшая часть зала, на краю которой мы стояли. Никто из нас не мог сказать, на сколько этот неф еще тянется в темноте. Был лишь один способ выяснить — это пойти и посмотреть.

— Оторвать мне ноги! — заорал вдруг Сбнделл. — Мать моя оркиня!

Он недоверчиво щупал себя со всех сторон, вертел головой и едва не пританцовывал. Он что, лишнюю пару ребер у себя обнаружил?

— Не вопи, — одернул Конрад. — Что случилось?

Вместо ответа вор подбежал к началу клетчатого пола, стал на черный квадрат и нервно щелкнул пальцами.

— И что? — спросил Конрад.

— Мое заклинание перестало работать!

Вместо того, чтобы приобрести нужный оттенок и стать неразличимым на фоне черно-белых клеток, Сбнделл остался человеком обычного окраса.