Старший лейтенант попался толковый, сразу понял суть происходящего. На все объяснение понадобилось не более одной минуты. Сел я в машину и поехал.

Джабраил спьяну заснул. Еду и думаю, прокручиваю ситуацию: «Хорошо, сейчас я «сгружу» Джабраила милиции. Его с оружием «прикрутят», а он возьмет и заявит, что пистолет он добровольно сдал мне, а я снова подсунул ему оружие. Да и старший лейтенант милиции — на первый взгляд парень, конечно, хороший. Но как он себя поведет? Нет, не годится это решение».

Дело кончилось тем, что я вернулся в город другой дорогой и на руках дотащил пьяного Израилова к нему домой. Ростом Джабраил под 190 сантиметров и весил килограммов 120! А жил он на девятом этаже, и лифт как назло не работал. В итоге пистолет Израилова оформили как оперативное изъятие. А самого Джабраила милиционеры месяца через три присадили за соучастие в угоне автомашин.

Моя активность в борьбе с ОПС «29-й комплекс» не осталась незамеченной Зиннуром Мазитовым. В августе 1992 года «с подачи» Зиннура Мазитова задержали, а позже и арестовали начальника ОБЭП Мензелинского РОВД капитана милиции Мунавира Галиева. Галиеву инкриминировали совершение преступления, предусмотренного Указом Президента СССР «Об усилении ответственности за спекуляцию»!!! До 29 октября Галиев содержался под стражей, а потом уголовное дело в отношении него было прекращено по ст. 5 п.2 УПК РСФСР за отсутствием состава преступления. После освобождения Мунавир рассказал мне, что фактически причиной его ареста было наше знакомство, потому что в период его содержания в ИВС УВД Мазитов выбивал из него показания против меня и главы администрации Мензелинска Рашита Хамадеева. При этом обещал освободить из-под стражи за предоставление компрометирующих сведений.

В сентябре 1992 года ОБЭП УВД разрабатывал начальника одного из управлений АО «КамАЗ», который позже был арестован. Планировалось задержание фигуранта с поличным при получении взятки. Непосредственно перед проведением операции по указанию руководства УВД к нему были подключены сотрудники ОРБ. После скрупулезного инструктажа Мазитов уединился со своим сослуживцем, имени которого я называть не хочу. Они посовещались, и мазитовский товарищ на весь день ушел с работы.

Экипированный и проинструктированный милицией взяткодатель пришел к фигуранту, чтобы передать ему контролируемую взятку. Но фигурант обвинил его в сотрудничестве с милицией и прямо указал, что от «своих людей в УВД» ему стало известно, что взяткодатель экипирован средствами звукозаписи (магнитофон для этой цели брали в ОРБ). Запись этой беседы имелась в ОБЭП УВД. Задержание с поличным, увы, не состоялось.

11 сентября 1992 года фигурант в ресторане «ДТК» обсуждал случившееся со своим «деловым партнером», трижды судимым Ринатом Гиламовым по кличке Ружье, который состоял с Мазитовым в весьма близких «деловых» отношениях. Во время разговора было высказано предложение: убить Р. Б. Галиуллина, начальника ОБПСЭ УВД, подготовившего задержание фигуранта с поличным — подорвать его гранатой в машине.

Немедленно эта информация была доведена до руководства УВД. Последним к предотвращению возможного террористического акта было привлечено ОРБ. Узнав, что информация исходит из КГБ, Мазитов встревожился.

В тот же день после встречи с Мазитовым Ринат Гила-мов из города скрылся.

В сентябре 1992 года Автозаводским РОВД по ст. 206 УК РСФСР (хулиганство) был арестован Юрий Еременко, который избил женщину. Мазитов организовал встречу в ИВС УВД Еременко и Саляхова. После этой встречи «оборотень в погонах» начал действовать, предприняв попытку освободить Еременко через прокурора Автозаводского района Набережных Челнов. Не удалось. А вот прокурор Мензелинска оказался более сговорчивым. Тут же была придумана причина этапирования Еременко в Мензелинский следственный изолятор (СИ-4). Дознаватель, в производстве которого было уголовное дело на Еременко, представил материалы прокурору Автозаводского района. Последний направил дело для рассмотрения «по месту жительства обвиняемого» — в Мензелинский районный народный суд. Восьмого октября 1992 года решением суда Еременко из-под стражи был освобожден под залог, а позже — осужден. к штрафу в размере 200 рублей. Сразу после освобождения Еременко поделился радостью с Мазитовым и предложил ему отпраздновать это событие на базе отдыха. «Оборотень» предложение принял, но попросил «организовать девочек».

В указанный период возглавляемое Саляховым предприятие «Феникс-А» под видом благотворительности систематически перечисляло деньги на счет Набережно-челнинского отделения ОРБ при МВД РТ: во втором полугодии 1992 года перечислено порядка 250 тысяч рублей.

В декабре 1992 года председателем КГБ РТ генерал-майором Р. Г. Калимуллиным информация о криминальных связях Зиннура Мазитова была доведена до министра внутренних дел РТ С. И. Кириллова. Министр поручил начальнику УВД Набережночелнинского ГИК полковнику милиции Н. Е. Шипилову совместно с Отделом КГБ РТ в городе Набережные Челны осуществить комплексную проверку деятельности Мазитова.

5 января 1993 года уже полное «досье» на Мазитова — в том числе документы о приобретении автомобиля, объяснение Израилова о деятельности Мазитова и другие очень красноречивые документы — лично мною были переданы полковнику Шипилову.

В свою очередь Шипилов заверил меня, что у милиции тоже есть информация о преступной деятельности Мазито-ва, и поручил своему заместителю Д. З. Хамадишину[89] организовать необходимую проверку. При этом Хамадишину было приказано взаимодействовать со мною.

По результатам служебной проверки руководство УВД в январе 1993 года вышло с предложением в МВД ТАССР об увольнении Мазитова из органов милиции и привлечении его к уголовной ответственности. Но министерство это предложение не поддержало. Приказом главы МВД РТ №136 от 31 марта 1993 «по личной просьбе» Мазитов был переведен на должность инспектора-дежурного в спец-приемник УВД и лишен права использоваться на должностях, связанных с оперативной работой. (К этому времени начальником УВД был назначен Галеев М. М.)

Одновременно министром внутренних дел Татарстана было принято беспрецедентное решение: абсолютно всех сотрудников Набережночелнинского отделения ОРБ перевести на должности, не связанные с оперативно-розыскной деятельностью. Руководитель этого подразделения Васил Шайхразиев уволился из органов внутренних дел «по собственному желанию».

Но даже в период, когда велась служебная проверка его деятельности, Мазитов вместе с Еременко приходили к Баженову, заместителю начальника ОУР Комсомольского РОВД, который изъял у членов группировки «29 комплекс» бронежилет с пулевой пробоиной. Мазитов попросил Баженова вернуть бронежилет, пояснив, что Еременко оказывает ему материальную помощь в лечении. А в бронежилет, оказывается, в целях испытания стрелял он сам. И не где-нибудь, а в тире УВД.

ГЛАВА 6. ПЕРВЫЙ ГВОЗДЬ

Летом 1999 года оперативный сотрудник отделения контрразведки сообщил мне, что в декабре 1998 года Р. Асадуллин и В. Першин жестоко избили Наиля Нурул-линовича Сулейманова — директора Автозаводского рынка, который отказался передать «двадцатидевятникам» свою долю собственности в указанном предприятии.

Занялся поисками Сулейманова, который в то время скрывался и от бандитов, и от милиции. Поиск начал со сбора информации. Выяснил, что зять Сулейманова Олег Гордевич — неоднократно судимый авторитет по кличке Пеликан.

С Пеликаном я познакомился в 1993 году во время розыска преступников, совершивших убийство В. Лысых — лидера ОПГ «26-й комплекс». С того самого времени при случайных встречах с Гордевичем мы здоровались и держали друг друга в поле зрения. Я через агентуру приглядывал за Пеликаном и его криминальными дружками, ну а он делал все возможное, чтобы наши пути не пересеклись в моем кабинете.