Хлопок в ладоши, и те же две тени неслышно унесли тяжёлый сундучок за шелковые занавеси…

«Но чем же я могу отблагодарить Вас тогда?»

«Подарите мне мгновение счастья…»

Мадам Вонг ещё сильнее смутилась…

«Стоит ли благосклонность простой деревенской девушки Ваших неоценимых заслуг?»

«Она стоит… Всего золота мира…»

«Хорошо, пусть будет так…» – и королева Водяных Драконов смиренно преклонила голову перед бывшим подпоручиком…

Спустя год ассистент Восточного Института Павел Шкуркин (примечание автора – будущий профессор-синолог, известный своей работой о тайных обществах Востока) получил из далёкого Шанхая письмо… в нём, наклеенный на плотную паспарту, был вложен фотопортрет двух прелестных китайчат, раскосых по-рысьи, и при этом рыжих, с конопушками… лёгким, летящим почерком была сделана на обороте приписка:«Спасибо! Я счастлива. Ты подарил мне целый мир. Если только захочешь… приезжай.»

Вздохнув, Шкуркин убрал фотографию подальше от жены…

… Кстати говоря, дядюшка Чжэн почки Семёнову таки вылечил, всего двумя «золотыми пилюлями»…

…«Да как Вы посмели!!» – Николай Карлович, сорвавши голос, перешёл на хрип…

«Да как Вы посмели… Купить ворованное орудие! Что о нас подумают интеллигентные люди!»

«Извольте немедленно сдать орудие на склад порта – а я отнесусь к английскому консулу – надо же вернуть… позор! Русский офицер, и связался с фармазонами…»

Тундерман Первый, приведший «Херсон» сквозь огонь и льды во Владивосток, медленно бледнел щекой…

«Позвольте мне…»

«Не позволю! Своим поистине пиратским рейдом Вы опозорили Россию! Вы опозорили флот! Молчать! Как Вы посмели… да кто Вы такой? Какой-то „доброволец“… какой Вы капитан второго ранга? Вы простой „купец“! Возомнили себя Дрейком? Я Вас отстраняю… Извольте сдать командование… и немедленно, немедленно!»

Уроженец Ревеля, урождённый чухонец Александр Янович Берлинский, в своей жизни руководствовался мудрыми советами Молчалина: «… собачку дворника, чтоб ласкова была…»

Доживши до тридцати четырёх лет, он был мудро холост… Служба его до сего рокового дня протекала на благословенной Балтике… и была таковой: Адъютант штаба командира Кронштадтского порта (до 24.6.1896). Заведующий гребными судами начальствующих лиц (с 25.6.1896). Заведующий морской телеграфной станцией и её развлечениями, хором портовых музыкантов и устройством лекций для нижних чинов…

На язык просится совершенно чуждое слово, северо-американское «zampolit»…

Однако же, не выходя за пределы Маркизовой лужи, Александр Янович имел Сиамский орден Белого слона 2-го класса (14.7.1897), французский орден Почетного легиона (8.9.1897), прусский орден Короны 3-й степени, в том же году… то есть знал, где лизнуть, где гавкнуть!

Российских наград, впрочем, ни одной не не получил, кроме знака в честь проведения всероссийской переписи населения 1897 года – был в числе счетчиков города Кронштадта… и очень этим отсутствием должного «иконостаса» тяготился, зачем и отправился на «маленькую победоносную войну».

Во время нашего рассказа пребывал Берлинский в высокой должности Помощника командира Владивостокского порта по охране рейда…

Вообще, борьба с пиратами была в его епархии… но Берлинский предпочитал тиранить корейских ловцов трепангов, предписывая им установленную окраску бортов их джонок…

… Рейценштейн задумчиво рассматривал судовую роль «Херсона».

«И что, все офицеры вслед за командиром подали рапОрт о списании? Забавно…

Ну, видно и впрямь – каков поп, таков и приход… Надо назначить туда хорошего „дракона“, чтобы подтянуть экипаж… а вот Семёнов? Чем не старпом?

Ведь вроде на „Боярина“ его старшим сватали? Ага, пускай его помучается…

Да, а с „Херсоном“ надо что-то решать… Номина сунт одиоза! Уже у всех цивилизованных людей на ушах это поганое имя нависло… но как же его назвать…»

Позвякивая ведром, в кабинет, изящно прогнувшись в талии, взошла (вот правильное слово!) уборщица, ссыльно-каторжная Елена Крейсерман…

«Лена… что вы, господа! Это я про крейсер… мы назовём его ЛЕНА!»

Рейценштейн был неисправимым романтиком…

… Создание самостоятельного тактического соединения крейсеров с базированием на Владивосток предусматривалось еще в 1901 году, но состав «Отряда крейсеров эскадры Тихого океана» определился лишь к весне 1903 года.

Его основу должны были составить броненосные крейсера «Россия», «Громобой», «Рюрик», бронепалубный крейсер «Богатырь» и пароходы Добровольного флота «Москва» и «Херсон», которые ещё должны были прибыть во Владивосток.

Кроме этих кораблей Владивосток должен был защищать оборонительный отряд в составе канонерских лодок «Кореец», «Манджур», «Бобр», «Сивуч», минного транспорта «Алеут», военных транспортов «Камчадал» и «Якут», миноносцев? 201, 202, 209 и шести миноносок для охраны рейда и минных заграждений.

По замыслу отряд должен был защищать Владивосток с моря, отвлекать силы японского флота от главной базы флота Тихого океана – Порт-Артура, и использоваться для крейсерских действий на коммуникациях противника.

Официально Владивостокский отряд крейсеров был сформирован 7 июня 1903 года.

После этого во Владивосток прибыли еще семь номерных миноносцев, но канонерские лодки и пароход Доброфлота «Москва», который должен был выполнять при эскадре функции быстроходного вспомогательного крейсера – разведчика, во Владивосток не попали.

Чем конкретно должна была заниматься «Лена», командиром ВОКа определено не было…

Приказ номер один.

Неоднократно замечая, что машинная команда, имеет весьма слабое понятие о строе и той выправке, которую должно иметь всякому матросу, предлагаю Г. Старшему офицеру по соглашении с Старшим Судовым Механиком принять к исполнению: ежедневно обучать по частям машинную команду, не исключая и унтер-офицерского звания не только строю, но и маршировке и приемам с палашами.

Командир Крейсера «Лена» кап. второго ранга Берлинскиий

… Первый выход Владивостокского Отряда Крейсеров уже состоялся!

В ночь на 9 февраля начальник отряда (капитан 1-го ранга Рейценштейн) получил две телеграммы Наместника:

1) «Крейсерам начать военные действия, стараясь нанести возможно чувствительный удар и вред сообщениям Японии с Кореей и торговле, действуя с должной смелостью и осторожностью, оставаясь крейсерстве сообразно обстоятельствам не более 10 дней».

2) «Ввиду изменившихся обстоятельств подтверждаю действовать полной осторожностью, крейсерстве пробыть не более 7 дней, получением сего известия немедленно донесите».

В 9 ч. 30 м. с флагманского крейсера «Россия» был сделан условный сигнал для сбора находившейся на берегу части личного состава. На крейсерах было объявлено о начале военных действий.

К полудню вокруг крейсеров усиленно работали ледоколы, а в 13 ч. 30 м. при помощи ледокола «Надежный», разломавшего лед во входе в бухту Золотой Рог, крейсера «Россия», «Громобой», «Рюрик» и «Богатырь» снялись с якоря и направились через Уссурийский залив в море.

На берегу и ледяном припае сосредоточилось провожавшее население, крепость произвела установленный салют.

Однако, салют был несколько преждевременным… очевидец отмечал:«Чорт знает, что такое. Шли к Корее, а в 6 часов утра, когда мы находились на меридиане Владивостока, вдруг приказано повернуть и итти в свой порт. Это называется, действовать без всякого плана: надоело крейсеровать – пойдем домой!».

Впрочем, безумно отважный Рейценштейн ссылался на объективные трудности! «… Обстоятельства погоды не позволили итти вдоль японского берега, почему взял курс на Шестаков, чтобы выдержать шторм в море и подойти к корейскому берегу. Вследствие бурного состояния моря, мог держаться против зыби только 5-ю узлами, причем сильно заливало, и при 9° мороза крейсеры обмерзли и пушки покрылись слоем льда. Выдержал два жестоких шторма, продолжавшихся 3 суток… Качка, холод, напряженное внимание сильно утомили команды.»

Ограничившись потоплением «Наканоура Мару», с грузом риса, и запугав до икоты уж совсем крохотный каботажник «Зеншо Мару», океанские крейсеры, своё главное качество – возможность долго держаться в море независимо от погоды и необходимости пополнения углем – так и не использовали.