— У тебя все в порядке? — спросил Андре. — Ты поел?

— Да, Андре, спасибо. А что у вас?

— Сегодня этот колдун должен быть на вокзале. Мы пойдем туда и устроим ему ловушку. Если все пройдет по плану, уже вечером все будет улажено, и ты сможешь зажить спокойной жизнью.

— А можно мне приехать на вокзал?

— Нет. Это будет очень опасно, и к тому же Денис может почувствовать тебя.

— Даже если я не стану считать?

— Даже если ты не будешь колдовать. Он инквизитор, а мы иногда чувствуем вас, даже когда вы ничего не делаете. Такое случается нечасто, но все же бывает. Оставайся на месте, как все закончится, я тебе позвоню.

— Будьте осторожны, Андре.

— Ты тоже. До вечера.

Андре повесил трубку, Иван продолжал держать свою в руках. В трубке раздавались короткие гудки, в голове Ивана звуки впервые сложились в математические формулы. В очень тревожные, законченные формулы.

Как только за Андре закрылась дверь, Ваня погрузился в раздумья. Мальчик размышлял, насколько резко изменилась его жизнь. Всего два дня назад Ваня был простым ребенком, а теперь выяснил, что он колдун и на него охотятся неизвестные инквизиторы. И Андре. Ваня верил, тот хочет ему добра, но так же понимал, теперь дороги назад нет. Он колдун, он умеет управлять событиями и, так или иначе, когда-нибудь применит этот дар. А если сегодня инквизитор умрет? Ну, или не сегодня, а немного позднее? Что будет с ним? Если Андре не врал, Ваню найдут другие инквизиторы. Рано или поздно, так или иначе, когда-нибудь он не выдержит и сотворит колдовство, и его начнут искать.

И Ваня внезапно принял решение. Он должен присутствовать, когда Андре встретится с этим колдуном. Он должен разобраться, что к чему. Мальчик оделся и пошел из номера вон. Надо попасть на вокзал раньше Андре.

Тем временем Андре курил одну сигарету за другой и тоже размышлял, что делать с Ваней. Он очень хотел помочь мальчику, но понимал, даже если удастся свалить вину за убийство министра на маньяка, что само по себе почти невозможно, ибо Великий Инквизитор расколет Андре при первой же встрече, все равно, дальше будет только труднее. Колдуны, как и инквизиторы, обычно становятся теми, кто есть, в возрасте семнадцати-восемнадцати лет. Именно в это время в умах людей что-то сдвигается, и они получают возможность управлять вероятностями или разрушать их. Но с ребенком все слишком необычно. Он стал колдуном в раннем возрасте, и еще колдуном, способным сотворить совершенное треклятье. А что с ним будет, когда он вырастит? Сможет ли Андре остановить его, когда тот пропитается юношеским максимализмом, или, допустим, на его пути встанут трудности, что можно решить только колдовством? Да и самые обычные проблемы, вроде зарабатывания денег, или знакомства с девушкой, тоже возникнут, и искушение решить все колдовством будет велико.

Андре думал над этим, когда вернулся Денис. Андре думал над этим, когда они поехали на вокзал. И только когда инквизиторы вылезли из автобуса, Андре оставил мрачные мысли, потому что почувствовал напряжение, нависшее над этим местом.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросил Денис.

— Да, — кивнул Андре.

— Думаешь, колдун уже внутри?

— Вполне может быть. Ладно, ты иди первым, я чуть позади, и смотри в оба.

Инквизиторы прошли небольшую площадку перед вокзалом, где одиноко стояли свернутыми зонтики летних кафе, вошли через автоматически открывающиеся двери. Они так и не поняли, что почувствовали не одного колдуна, а двух.

Глава 12

Когда инквизиторы зашли внутрь, четыре колдовских глаза тщательно следили за ними. Давид увидел Дениса первым и испытал легкое разочарование, потому что решил, что Андре не приехал. Но тот вошел следом, колдун положил палец на спусковой крючок, подождал, когда они войдут в глубь зала. Пряча лицо под кепкой, Ваня тоже смотрел, как входит Андре. Где второй инквизитор он не знал, но определил по длинному плащу — в таком же ходил Андре, когда мальчик увидел его впервые. А сами инквизиторы даже не подозревали, какая над ними нависла опасность. Нет, что-то они чувствовали, но только смутное беспокойство.

В этот день Иван трижды спас Андре жизнь. Первый раз это произошло, когда Давид нажал на спуск. Андре шел не спеша, Давид выстрелил в пространство немного впереди него. Предварительно колдун включил в наушниках Рамштайн, и под звуки грубого металла, открыл огонь. Но всего за секунду до этого, Андре остановился и резко повернулся. Он не почувствовал опасность, и спасло жизнь ему вовсе не Знание. Просто в этот момент инквизитор узнал Ваню в пареньке, тщательно прятавшим лицо под козырьком кепки. Хотя Ваня и не мог замаскироваться тщательней — попросту не взял в Ростов другой одежды. В следующую секунду пуля прошила Андре левое плечо, и только после этого он услышал звук разбивающегося стекла, и треск пулеметной очереди. Андре бросился в сторону, Давид жевал жвачку, мотая головой под ритм музыки, и давил на гашетку. Пулемет — штука довольно тяжелая, управлять им непросто. Колдун на секунду потерял Андре из виду, потому что люди замельтешили перед его глазами, превращаясь в цветные пятна. Никто не мог понять, откуда стреляют, и все бегали по залу, стараясь где-нибудь укрыться. Но вот Давид выцепил глазами Дениса.

Инквизитор первым понял, откуда стреляют, прежде чем его разорвало на части, лицо Дениса застыло маской крайнего удивления. Давид жует, взгляд оббегает зал. Чтобы из толпы вычленить Андре, уходит секунда. Инквизитор пытается спрятаться под металлической лавочкой, Давид улыбается, уничтожает образ рок-гитариста. Теперь он не нужен — цель достигнута. Палец жмет гашетку, десяток пуль устремляются по стволу из патронов, но каким-то непонятным образом все переворачиваются и слипаются, образуя затор. Ствол пулемета разрывает, кусок расплавленного свинца пролетает в миллиметрах от лица Давида, купол удачи не выдерживает нагрузки, распадается. Если бы не купол, Давид, наверняка, умер бы.

Колдун вышел к окну, посмотрел в зал. Люди продолжают мельтешить яркими пятнами и вращаться в такт вселенной. Все, кроме двоих. Мальчик стоит посреди зала, смотрит на Давида с вызовом, Каткин все еще прячется под лавочкой. Только они выпадают из общей толпы. Один — колдун, другой — инквизитор. Причем колдун только что спас инквизитору жизнь. Давид вытащил из кармана пистолет, направил ствол на Андре. Палец нажал спуск, но уши услышали сухой щелчок осечки. Давид развернулся, вышел из комнаты, по пути срывая наряд рок-музыканта, и обнажая новый. Спускаясь по лестнице, он превратился в худого милиционера с небольшими усами. В руке блеснуло лезвие ножа — Давид собирался спуститься в зал и прикончить обоих лично. Но тут во внутреннем кармане завибрировало. Он достал телефон, прочитал сообщение. Потом обдумал и пошел к выходу из вокзала. Но не ушел далеко.

Всего в паре метров от входа выстроился десяток такси, Давид сел в фиолетовую девятку, таксист повез его по указанному адресу. Мужик еще не знал, что произошло в вокзале — до таксистов не донеслись звуки выстрелов. Такси выехало на Красноармейскую, притормозило. Спустя пять минут, оно развернулось и двинуло обратно, но не заехало на привокзальную территорию, а припарковалось неподалеку от заправочной станции. Из машины вышел мужчина в мешковатой одежде, огляделся и, убедившись, что никто не смотрит, оторвал шашку с крыши девятки. Потом залез в машину, подождал. Вскоре к вокзалу приехали милиционеры, за ними и скорая. Давид ждал именно врачей.

Толстый человек скрылся в окне, Иван бросился к Андре. Тот лежал под лавочкой, бледный, словно гостиничная простыня, зато лужа крови на зеленом мраморе чуть не сияет. Инквизитор тяжело дышит, вот-вот потеряет сознание от боли. Пуля прошла очень неудачно, перебив несколько вен, но кость не задета. Иван осторожно вытащил Андре из-под лавочки, попытался стащить куртку. Получалось плохо. Ваня пошарил по карманам инквизитора, нашел нож и два пистоля. Пистоли полетели под холодильник с мороженым, что стоит неподалеку, а лезвие прорезало куртку. Андре что-то шептал, полуприкрыв глаза, но когда Ваня случайно задел рану кончиком ножа, застонал.