Несмотря на запрет Мефистора, я все же встала – во мне запоздало проснулось любопытство, и захотелось осмотреться.
Похоже, меня принесли в личные покои Повелителя – такой роскошной комнаты я не видела еще нигде во дворце. Да уж, от скромности этот павлин точно не умрет…
Стены были обиты белоснежным шелком, везде висели зеркала, даже зачем–то на потолке (и как я их до этого не заметила?), многочисленные окна занавешивали полупрозрачные серебристые занавески, в углу лежало нагромождение какого–то оружия, а рядом с гардеробным шкафом разместилась единственная здесь картина, на которой была изображена женщина с маленьким мальчиком у нее на коленях.
Демоница была отнюдь не красавицей, но что–то в ней цепляло и невольно притягивало взгляд. Ее светлые волосы были собраны в элегантную прическу, длинное бирюзовое платье под цвет глаз сидело идеально, да и сама она имела вид очень холеный и ухоженный. Демоненок тоже был светленьким, его зеленые глазищи с озорством взирали на смотрящего, отливая на свету золотистыми искорками. В последнем я с вялым удивлением узнала Мефа, только еще очень юного.
Наверное, это он с матерью. Очень на нее похож, разве что цвет глаз другой. Но это, скорее всего, ему досталось уже от отца. Интересно, кстати, было бы посмотреть, каким был предыдущий Повелитель…
– Вот неугомонная! Тебе же ясно сказали – не вставай! – раздалось позади меня рассерженное. Я невольно вжала голову в плечи – похоже, взрослая копия мальчика с картины только что вернулась и сейчас будет ездить мне по нервам с нотациями… Все же, когда речь заходит о моем здоровье, Мефистор становится каким–то уж больно озабоченным., и это заставляет призадуматься, особенно в купе с его поведением в последнее время…
* * *
– И чтобы я больше не видел, как ты встаешь с постели ближайшие двадцать четыре часа!
– Ну что ты так разошелся? – пробурчала я, недовольно кутаясь в одеяло, в которое меня замотал Мефистор, предварительно чуть ли не силой загрузив в кровать. – Вспылишь вот так однажды из–за пустяка и прибьешь ненароком…
Странное дело, но демон после моих слов вдруг резко побледнел и почему–то отвернулся.
– Эй, ты чего? – растерялась я, с недоумением глядя на сгорбившуюся спину Повелителя.
– Прости, – тихо сказал он.
– За что? – не понимая, что произошло, спросила я.
– Я тебе соврал насчет того, что у нас с тобой была пустяковая ссора, – так же тихо продолжал мужчина.
– Хм… Ну, я вообще–то об этом догадалась, – усмехнулась я. – Но все равно же простила. Я думала, что ты уже и забыл.
– Я и в самом деле очень тогда разъярился, – Меф даже не обратил внимания на мои слова. – И сделал одну нехорошую вещь… Я… Я сам не знаю, что на меня нашло. Просто ты начала говорить, что я веду себя как влюбленный подросток, и у меня перед глазами как будто пелена встала. А потом, когда очнулся, понял, что именно я совершил, мне так тошнотворно сделалось, и я, вместо того, чтобы извиниться, наоборот, начал язвить, делая еще хуже…
– Меф, – негромко позвала я его. – Повернись ко мне, пожалуйста. А то не очень удобно слушать твою спину.
Демон, не поднимая головы, послушно развернулся.
– А теперь посмотри на меня.
Он сделал то, что я сказала, но в глаза мне смотреть все равно не хотел.
– Почему ты мне это все сейчас рассказал? Ведь я же, пусть и заочно, но простила тебя. Ты мог бы просто оставить все как есть, забыть и не вспоминать больше об этом. Так зачем же ты мне все де сказал правду? – мне действительно было это интересно. Никакой злости или обиды я не ощущала, наоборот, на сердце вдруг потеплело от его искреннего признания. Я подозревала, что он и вправду совершил что–то, что я бы так просто не спустила, но какое значение это имеет сейчас?
– Просто… Просто ты рано или поздно вспомнила бы. И разозлилась. А я не люблю, когда ты на меня злишься, мне… мне становится плохо от осознания твоей обиды на меня, – сбивчиво проговорил демон, со странной решительностью глядя на меня, будто чего–то ожидая.
Я только растерянно молчала. О чем он? Зачем мне все это говорит? Повелитель еще несколько секунд всматривался в мое лицо, но узрев мое полное непонимание, устало вздохнул.
– Ладно. Забудь все, что я тебе тут наговорил. Дурак, что с меня взять. Как будто ты бы поняла, – он рассмеялся, вот только в смехе его не было ничего радостного.
– Мефистор?
– Сказал же, не забивай себе голову! Сейчас подойдет Фаукс с целителем, он тебя осмотрит.
– А ты куда?
– Мне осталось уладить несколько вопросов, связанных с последним обездушиванием. Нельзя, чтобы слухи просочились в город. Раньше–то все какие–то отговорки придумывали. Мол, уехал куда–то демон, по моему поручению отослали, и все в подобном роде. Это было забавно, – Меф вновь натянул на себя образ мальчишки, с весельем глядя на меня. Вот только я все равно чувствовала, что все это наигранное, но не могла понять, отчего он вдруг стал себя так вести. – Сейчас тоже что–нибудь придумаю. Хорошо, что у старой карги нет ни детей, ни еще живых родственников…
Мне оставалось лишь молча смотреть, как за ним закрывается дверь. Почему я ощущаю себя виноватой? Как будто бы провинилась в чем–то перед этим демоном. Вот только до меня никак не дойдет, в чем же! Ну что я сделала или сказала не так, что он внезапно так расстроился?
«А быть может дело не в том, что ты сказала, а в том, о чем ты промолчала?» – раздался в голове хитрый голос. Внутренний?.. Нет, я точно здесь с ума сойду. Не тело покалечу, так душевное спокойствие точно.
Но вот слова эти меня все же чем–то задели…
* * *
Повелитель быстрым шагом, почти переходящим на бег, шел по коридору, распугивая встреченных подданных хмурым лицом и тяжелым взглядом. Все демоны знали, что в такие редкие моменты их правителя категорически не рекомендуется трогать, да и вообще приближаться, поэтому старались как можно быстрее исчезнуть из его поля зрения.
«Как можно быть такой пустоголовой?! – мрачно и зло размышлял мужчина. – Я же ей столь прозрачно объяснился, а она… Осталось разве что открытым текстом признаться! Нет, все же пусть Софи и серьезная некромантка, когда дело касается магии, но в области чувств – сущий ребенок. Смотрела на меня так непонимающе… Да когда же до нее дойдет?! Ведь любая другая на ее месте давным–давно бы уже обо всем догадалась, а в идеале и ответила мне тем же! Но она не такая, ей нужно прямо обо всем сказать, иначе вообще вряд ли когда–нибудь дойдет! Но я не могу этого сделать, потому что не знаю, как Софи прореагирует. О том, что она испытывает на самом деле, можно только гадать, ведь, черт бы побрал эту упрямицу, она такая скрытная! Итого мы имеем невеселую картину: Софи не догадается, пока я сам не признаюсь, а я не признаюсь, потому что боюсь ее реакции, ведь она ни о чем не знает. Замкнутый круг…Хотя…»
Мефистор резко остановился, глядя куда–то вдаль рассеянным взором, но на его лице медленно расползалась совершенно сумасшедшая улыбка. Все демоны, которые это видели, на всякий случай шарахнулись в сторону, по стеночке огибая застывшего посреди коридора мужчину.
«Ну конечно же! Надо просто подтолкнуть ее. В конце концов, за свое счастье нужно бороться, мама всегда так говорила, а мать своему ребенку плохого не посоветует! Конечно, мне еще не приходилось самому завоевывать внимание женщин, а тем более молоденьких девушек, но все в жизни случается впервые, надо же когда–то учиться. В самом деле, хуже точно уже не будет! И самый подходящий случай – грядущее торжество…»
Успокоившийся и подобревший, Повелитель продолжил свой путь, довольно засвистя себе под нос какую–то ненавязчивую песенку, что была в последнее время популярна при дворце. А его подданным оставалось лишь по привычке стараться не обращать на молодого правителя внимания – им подобные фортели были не внове, и все давно смирились с чудаковатостью своего властителя, а некоторым она даже полюбилась. Непосредственность для этой расы долгожителей была чем–то необычным, странным и понятным только очень юным демонам, не успевшим познать суровости жизни, а потому привлекала к себе внимание, абсолютно естественно вызывая невольную симпатию. А уж по контрасту с жестким нравом предыдущего Повелителя она была тем более приятной. И именно поэтому многие, несмотря на подчас не менее жестокое, чем у своего отца, поведение Мефистора, все же любили его.