— Ну как, — поинтересовался Петр, подбежавший ко мне, когда я выходил с ринга.

— Кисло, — признался я. — Еще чуть-чуть и я бы опростоволосился, не будь Смарг настолько вспыльчив. Странно даже, что он снискал себе настолько дурную славу.

— Попробуй еще один бой.

— Попробовать можно, — согласился я, но непобедимым кулачным бойцом я себя не ощущал.

— Может быть, дело в том, что тебе нужен настоящий профессионал своего дела? — Поделился своими мыслями мой приятель.

— Смерти моей хочешь? — Взъярился было я.

— Молчу, молчу — расхохотался Петр.

Ну, я думаю не надо рассказывать, что если первый бой я выиграл из чистого принципа, то второй проиграл вчистую.

В остатке у меня был синяк под глазом, разбитая губа и саднящие ребра, да десять золотых матеушей, которые мне с готовностью отсыпали организаторы. Похлопали по плечу, из-за чего меня пронзила нешуточная боль, видать, чертов Смарг серьезно меня задел, и пожелали приходить в следующий раз. На том и попрощались.

— Может пообедаем, — предложил Петр придерживая дверь, — когда я охая и морщась залезал в ждавший нас у стадиона экипаж.

— Отчего же нет? — Я потрогал уже начинавший опухать глаз. — Пожрать я всегда не прочь, к тому же зубы на месте, да и льда, наверное, можно попросить в том заведении.

— Извозчик, к "Жареному гусю", — распорядился Петр, — там расчет, и свободен. — а мне заметил, — хорош кататься. От "Гуся" до дома пять минут ходьбы, а эта повозка влетает мне в копеечку. Почувствовали себя господами и ладно.

Погода на улице оставалась премерзкая, и потому большинство горожан решили остаться дома. Зайдя в общий зал "Жареного гуся" я понял, что не на шутку продрог. Адреналин уже успел отпустить, а полученные затрещины и тычки начали ныть, так что чего-нибудь горячего мне отнюдь не помешало бы. Зал был полупустой, и только завсегдатаи сидели по углам и лениво потягивали свои напитки из кружек.

В этот раз я решительно заявил, что угощаю и заказал мясной похлебки, ростбиф с картофелем и кувшин темного пива. Показав официанту место, где мы расположимся, я попросил холодное полотенце и набросил его себе на голову. Немного полегчало, а лед в миске, принесенный из погреба, немало поспособствовал поднятию моего настроения.

Кулачным бойцом мне стать не получилось. Не было у меня для этого способностей раньше, не появились и сейчас. Осталось надеяться на исход дела с беглой оборванкой-принцессой. Что послужило причиной столь странного поведения венценосной особы и толкнуло ее на кривую дорожку, сказать было сложно, но в тот момент меня это не интересовало, так как принесли наваристую мясную похлебку, которая была как нельзя кстати в такую мерзкую промозглую погоду.

Доев свою порцию похлебки, я, не обращая ни на что внимание, принялся за ростбиф, кромсая кусок, истекающей розовым соком говядины, собственным ножом и отправляя полученные ломтики в рот, и только справившись с половиной, заметил, что Петр о чем-то уже давно и воодушевленно говорит. Петр предался размышлениям и мечтам, и в красках описывал, как было бы здорово, если бы сыграла моя вторая специализация.

— Понимаешь, Серега, — твой дар — это реальный дефицит в этом королевстве. Городская стража расследует бытовые преступления, кражи и нападения, и в этом нет ничего интересного, чернуха одна. Есть, конечно, отдел королевских сыскарей, их иначе как специальными советниками не называют, но сфера их деятельности крайне туманна и лишь по обрывкам сплетен, приходящих из столицы можно сформировать о ней хоть какое-то понятие. Частных сыщиков нет вообще. Ну, нет их, не дорос видать этот мир до них. Есть охотники на нечесть, лозоходцы, укротители драконов, черта в ступе есть, а сыщиков нет, и не было никогда. Есть, впрочем, охотники за головами, но это отдельная история. Эти парни могут найти сбежавшего преступника, могут разыскать неверную жену, сбежавшую с любовником, но вот так, как это было бы у Конан Дойла, к примеру, ни-ни. Вообще ничего похожего. Ты можешь быть Шерлоком Холмсом этого мира…

— … а ты, доктором Ватсоном. — Усмехнулся я, и отправил в рот еще один кусок мяса.

— Зря смеешься. — Взвился Петр. — Конечно, военной подготовки у меня нет, да и в индийских компаниях я участия не принимал, но слог у меня не дурной, да и свободного времени предостаточно. Эх, был бы материал… — мечтательно закатил он глаза.

— Знаешь, что я думаю по поводу всего этого, — поинтересовался я, отодвинув от себя пустую тарелку, — а то, что все произошедшее — это не более, чем слепой случай. Не расстанься мы с тобой, я бы никогда не отправился на рыночную площадь, а будь я чуток менее расторопный, то не ухватил бы воришку за воротник. Будь его рубашка чуть более прочной, то не было никакого лоскута. Ты улавливаешь суть?

— Вот именно! — воскликнул Петр и сделал серьезный глоток пива. — Вот именно! Это удача, это дар! Оказаться в нужном месте и в нужное время, и сделать соответствующие выводы, как это сделал ты, это не каждому дано.

— Замечу тебе, что задача частного детектива состоит в том, чтобы распутывать истории, а оказываться в нужном месте и в нужное время — это такой непредсказуемый фактор, на который бы, лично я, особо не рассчитывал.

— Поглядим, — легкомысленно отмахнулся Петр. — Это, еще с какой стороны посмотреть.

— Да с любой, — я пожал плечами и пододвинул к себе кружку с пивом.

— Ты пессимист.

— Я реалист, Петр. Вот, я понимаю, лозоходец тот же. Взял веточку в руки и пошел, чего уж там искать, не суть, но если есть что-то, то найдет, если нет, так разведет руками. Мол, ваши надежды оказались тщетны, господа, ничего не выйдет. В деле же частного детектива необходим опыт, сноровка, острый ум и вообще, я с трудом себе представляю что еще, но уж точно не слепой случай.

— Замяли. — Скис Петр, явно вняв разумности моих аргументов. — Тогда, что же делать, ждать?

— Выходит ждать. — Вздохнул я. — Может, у меня нет никакого бонуса?

— Окстись, — замахал руками в суеверном ужасе мой приятель. — У каждого пришедшего есть своя особенность, свой дар. Иначе это не правильно, не честно. Человека выдирают из его мира, лишая всего того, к чему он привык, пусть даже, на первый взгляд, все это мерзко и отвратно. Человека лишают его ориентиров, бросая с головой в новый и опасный мир. Многим это стоило жизни. Зачем, спрашивается, наводить мосты между мирами? Чтобы какому-то чуду-юду было, чем питаться? Нелогично.

— Ты серьезно думаешь, что мосты именно наведены, что это не причуда природы или, вызванный неумелыми действиями людей катаклизм, к примеру?

— Мне всегда думалось, что выбор происходит осознанно, — вздохнул Петр. — Своеобразный второй шанс. Нет же среди нас ни великих спортсменов, ни блестящих ученых, ни кого-то еще сверхумного и одаренного. Все, если честно признаться, были в нашем мире серыми мышами, посредственностью. Ни черта им там не светило, а тут многие добились успеха. Очень многие. Другие, в силу своих более скромных и менее эффектных способностей, получили свой кусок хлеба с красной икрой и тоже не в обиде, так что дело во времени, и только в нем. Способность проявиться, главное не пропустить момент.

Дождь все лил и лил, а вестей все не было и не было. Нет, вести, конечно, были, но не те которые хотелось бы. Парень-девчонка, так не умело попытавшийся меня обворовать на площади, оказался банальным воришкой с тонким голоском, который тут же и попал на эшафот по местным суровым законам. Мне, впрочем, выплатили премию в сто золотых, так что я смог вернуть долги братству пришедших и на оставшееся жить припеваючи еще с месяц, но вот как раз это меня и не устраивало. Подумав немного, я понял, что и тут буду, не особо востребован, так как мало что умел делать руками. Нет, я был отнюдь не белоручка, но навыки известные мне, не могли быть применимы в этом мире. Я не умел шить, ковать, варить. Воевать-то и то мог только с огнестрельным оружием, а если уж сойтись с кем-то в схватке на мечах, то ничего хорошего мне бы точно не светило, акромя ножевых ранений.