До воды от них оставалось метров пятьдесят всё под теми же сросшимися наверху в сплошную крышу кронами деревьев — зато тут отсутствовала низкорослая растительность, мешающая взору. Стволы лесных исполинов казались колоннами гигантского портика, и земля тут была не так, чтобы совсем утоптана, но широкая тропа вела к воде. По ней и отправилась Пыка для вступления в первый контакт — уж женщины-то пацаны не испугаются. А то, ишь, как повскакивали и напружинились, готовясь задать стрекача. Вскоре девушка помахала рукой, и Петя отправился на переговоры, оставив в лодке оружие и зажав в руках пригоршню солёных поджаренных орешков.

Язык, на котором проходило общение, был роднёй Кыкскому — и Петя и Пыка прекрасно понимали собеседников. О чем говорили? Об орешках, конечно. Потом от лодки подошли близнецы и завязалось обсуждение достоинств лука, сравнение свойств его и копья. Потом и о наконечниках потолковали…

— Наши мужчины отлично умеют бить рыбу и без этих плоских окончаний, — наконец проговорился один из хранителей огня. — Вот сами увидите, когда они вернутся с добычей.

Откуда появился плот с хозяевами этих мест, Петя не понял. А ребята, остававшиеся в лодке, стремительно разбежались, увидев, как грозно размахивают своими заострёнными палками голые мужчины, приближающиеся на нём — реакция предсказуемая, но иначе невозможно предотвратить перевода первого контакта в потасовку, кроме как изобразить испуг. Того, кто убежал, не боятся. Потом, когда вожаки обменялись парой слов, стукнув себя в грудь кулаком, предводитель местных демонстративно положил на землю копьё и запустил лапу в корзинку вяленых фруктов — обычно пэтакантропы используют смесь нескольких сортов, чтобы было не слишком приторно.

Общее впечатление от новых знакомцев — совсем дикие. Но за своих пацанов испугались и бросились вступаться. То есть — нормальные простые парни. Так что заранее разработанный сценарий продолжает действовать. Стайка девочек-невест тут же захлопотала у горшков, появившихся словно по мановению волшебной палочки. В ход пошли кошельки с приправами, заскворчали на керамических сковородах ломтики рыбы, наловленной в пути, и корешки для гарнира крошатся деревянными тесаками на разделочных досках. Свои же ребята, продолжая разыгрывать испуг, так и не показались из зарослей. Будто совсем пропали.

Вожди и хозяева чинно расселись, ожидая трапезы.

— В нашем племени очень хорошие девушки, — начал Петя приводить в исполнение домашнюю заготовку.

— Худые они, — отметил вождь Бхат.

— Зато быстрые, — откликнулся один из молодых хозяев, сидящий по правую руку от своего старейшины.

— И не болтливые, — добавил следующий за ним в кругу зрелых лет человек.

— Мягонькие, — одобрительно чмокнул языком третий, ласково шлёпнув по ягодице удобно подвернувшуюся под руку Пыку. Та сразу изящно прогнулась и очаровательно улыбнулась охальнику. Процесс шёл штатно. Перед подачей горячего девушки налили едокам по чашечке сухенького — Петя делал понемногу ягодное вино. То, что получалось неважным на вкус — перегонял на самогонку для разных целебных применений. В основном — дезинфицировать раны. А вкусное, сладкое, приберегал для редких случаев, чтобы угостить им кого надо для того, чтобы легче находился общий язык. А то, что сбраживалось насухо, но сохраняло приятный аромат, добавлял в воду в путешествиях, ради дезинфекции — это, когда некогда было кипятить воду. Собственно, виноделием он начал заниматься только после возни со стеклянистыми сгустками, когда заполучалось делать полностью герметичную керамику — из пористой слишком быстро уходил спирт. Узкогорлые, стекловидные на сколе черепка кувшинчики позволяли и брожение провести нормально, и дать напитку выстояться положенное время.

Так вот, сделав по паре глотков для аппетита, мужчины принялись за еду. Перед второй сменой блюд приняли ещё по чарочке, а потом перед десертом опрокинули по третьей. А уж потом Бхат принялся откровенно куражиться над парнями Петиного племени — и трусливы они, и девушек своих оставили без внимания и, наверное, не могут добыть ни оленя, ни рыбу. Петя сокрушённо качал головой и соглашался, что действительно, нужны, нужны девушкам настоящие охотники, такие, как достойные хозяева этой земли… налили по четвёртой. За хозяев… да где ж ещё, как не здесь, найти настоящих мужчин? За мужчин. А Пыка уже самым плотным образом знакомится с одним из здешних ребят — ну понравился он ей…

— Да пускай забирает парня с собой — Вог отличный охотник и удачливый рыбак. А мы заберём эти горшки — в них получается очень вкусная еда.

— И пару кувшинов с этим чудесным напитком, от которого на душе делается весело. Ты как, Вог? Ну вот и отлично.

Так за мирной трапезой и решили один вопрос из двенадцати, Да, шесть парней и шесть девушек оправились искать себе супругов. То, что у двух девчат уже есть детки — это здесь и сейчас не изъян, хотя и выдающимся достоинством не считается — обычное дело. Таков уж нынче мир. Но сами молодые мамки внешне весьма и весьма аппетитны: гибкие да фигуристые. По меркам двадцать первого века — старшеклассницы.

Что интересно, благоприобретённый Пыкой супруг Вог не огорчился, когда прошло опьянение. Его аккуратненько опохмелили, накормили и приласкали по-царски. Петя, наблюдая происходящее в соседней лодки, с удивлением понял, что опыт полученный Тэкылой во время экспериментальных работ в одинокой хижине на сваях, был распространён поистине Стахановскими методами — молодая жена ублажала расслабившегося новобрачного до тех пор, пока тот не набросился на неё и чуть не растерзал на глазах у продолжающих грести подруг. Лодка здорово раскачивалась под сладострастные вопли этих молодых дикарей. Общество подбадривало их одобрительными восклицаниями, нахваливая обоих.

К стоянке следующего племени пришлось несколько часов идти пешком. Жили эти люди в пещере, что считается редкой удачей. Тут никакого угощения не устраивали, а деловито выторговали двух молодиц за самые незамысловатые горшки и золотой стаканчик. Девчата были несколько заморённые и совсем невзрачные, одна явственно непраздная. Но не дичились — поладили с парнями сразу, как только перекусили орешками в патоке. И достаточно уверенно вывели поисковую группу к следующей стоянке — всего два дня пути. Но отсюда никого брать не стали — у молодых членов этого племени даже речь плохо развита, а старшие, хоть и разговаривают, но выглядят очень нездорово.

Подумалось, что примерно такими и должны быть вырождающиеся стаи, где братья и сёстры, а то и родители с детьми, живут в первозданном грехе. Пошли искать другую группу. Или племя. Или клан. Или семью — не разобрать, как это называется, если пользоваться понятиями мира, из которого Петя родом. Работы предстояло много, и на каждом встреченном стойбище события разворачивались на свой манер. В одном из вполне сложившихся формирований, где чувствовалась твердая рука вожака, и несколько пожилых людей сидели в тени, мастеря что-то из коры и деревяшек, пришлось оставить дочку Олу, взяв взамен пригожую девушку для Крыка.

За ней, кстати, даже приданое дали — хитровымудренную кость со следами обработки инструментом — тут впервые Шеф-Багыр познакомился с самыми настоящими ручными рубилами. Одна беда — язык этих людей был совершенно непонятен. Ещё они строили шалаши и вили верёвки, а огонь носили в обмазанной глиной корзинке, похожей на воронье гнездо. Очень прогрессивные ребята. Ну и парень, к которому доченька поступала второй женой, выглядел достойно.

— Оставляй зарубки, — только и сказал Петя своей кровиночке, укладывая ей в ранец побольше выскобленных свиных шкур и крошечный кувшинчик разболтанной в каком-то клейком составе сажи — это вместо чернил. Остальное она сделает себе сама — умеет. Главное, чтобы язык выучила и составила словарь. Только вот, как её потом найти — явно попала в кочующее племя. Или идущее куда глаза глядят в поисках новых мест?

Подумал, и добавил в пакунок свой любимый нефритовый топорик. Такую вещь в этом мире днём с огнём не сыскать.