Изменить стиль страницы

Что касается секса, то и здесь потребности Билли и Рио в основном сходились. Ее вовсе не смущала его бисексуальность. Напарником Билли в этих делах был молодой китаец по имени Ли, живший у них на правах приживалы. Он всякий раз делил постель с Билли, когда этого не могла делать Рио, причем на ее глазах. А когда однажды распаленная Рио решила и сама отведать Ли, то Билли не смог сдержать профессионального зуда и не заснять эту «интимную» сценку на пленку.

Кончилось тем, что Рио снова забеременела, теперь уже, возможно, от Ли, что вызвало бурю восторга у Билли. Он обожал детей. Весь верхний этаж он превратил в детскую, смахивавшую на магазин игрушек. Как и положено, через девять месяцев Рио родила, да к тому же двойняшек, действительно двух китайчат.

Все были безмерно счастливы — Рио, Билли, его тихая, непритязательная мать, Ли, дети и все их знакомые. Билли продолжал снимать свои сумасбродные фильмы. Дик с Рио устраивали пышные, шумные вечеринки, пребывая в какой-то сладостной, опьяняющей эйфории.

На одной из таких вечеринок Рио и познакомилась с Ларри Болдингом, почтенным сенатором в возрасте неполных сорока лет, слывшим добропорядочным семьянином. Его загорелое, мужественное лицо, обворожительная улыбка, выразительные глаза, безупречная внешность поразили Рио с первого взгляда. Она буквально потеряла из-за него голову.

— Я обязательно должна заполучить его! — доверительно шепнула она Билли, тем более что раскованность и предельная откровенность были первейшей заповедью их интимного союза.

— Это делается очень просто, — ответил тот, — подсыпь ему этого порошочка в бокал.

Но она заартачилась и решила этого не делать. Ничего «такого» подсыпать она ему не будет, а добьется, чтобы он сам ее захотел.

Сказано — сделано, но ей и впрямь стоило немалых усилий, чтобы затащить его в одну из комнат, недоступных для гостей, и еще больше — чтобы раздеть его. Ох, как трогательно он выглядел в своих белых трусиках и нижней рубашке! Но тогда ему любовной прелюдии не потребовалось — он был склонен действовать напрямик…

Их роман длился всего три месяца, и все это время они были вынуждены держать свою связь в тайне, поскольку Ларри был женат и огласка могла ему навредить. Она сдуру слепо верила всему, что он ей наговорил. Будто, к примеру, с женой он не разводится только потому, что это может погубить его карьеру. Пойманная на удочку, Рио заявила Биллу, что не желает дальше жить с ним, съехала от него и сняла себе квартиру в городе, тем более, что Ларри советовал ей это сделать. Добряк Билли дал ей денег, оставив детей у себя. Рио не возражала, поскольку они договорились, что она в любой день сможет навещать их. Чуждый любой конфронтации, Билли был на редкость покладист и хотел, чтобы она непременно снялась в его новом фильме — как-никак она была суперзвездой!

Заполучив Рио в полную собственность, Ларри не пожелал, чтобы она работала. Ему было нужно, чтобы она всегда была у него под рукой и полностью принадлежала ему. Ничто не должно было мешать ему обладать ею в любой момент, когда бы он того ни пожелал.

И за это Рио по-настоящему влюбилась в него. Она выполняла в постели все его желания, была готова для него на все. Рио преобразилась, полностью отказалась от наркотиков, избегала вечеринок и попоек. Даже внешне она стала выглядеть по-другому и была хороша даже без парфюмерии и экстравагантной одежды.

Однако Ларри стал появляться у нее все реже и реже, а затем и вовсе забыл к ней дорогу.

Для Рио это было настоящим потрясением. Все попытки как-то связаться с ним оказывались тщетными — подступы к Ларри охраняло целое войско его секретарей и прочей челяди, так что у нее не нашлось даже возможности сообщить, что она ждала от него ребенка. Отчаявшись, Рио вскрыла себе вены, но, к счастью, ее, уже полумертвую, вовремя обнаружила соседка…

После всех этих потрясений судьба, словно сжалившись над ней, послала ей встречу с Маргарет. И все же прошло еще немало времени, прежде чем Рио разобралась в своих чувствах к Ларри Болдингу. Выстраданная любовь переросла в ее душе в глубокое отвращение не только к Ларри, но и ко всем тем мужчинам, которые видят в женщинах лишь объект удовлетворения собственной похоти. Она внимательно прислушивалась к тому, что говорила ей Маргарет о положении многих несчастных женщин и во всем с нею соглашалась.

После рождения ребенка Билли предложил ей вернуться к нему. Она отказалась, твердо решив, что возврата к прошлому не будет. Но детей Рио хотела забрать к себе. Билли же был категорически против. Дело дошло до суда. Билли призвал в свидетели всех ее былых «дружков», наперебой старавшихся представить никудышной матерью, да и сам Билли вылил на нее в присутствии всех собравшихся целый ушат помоев. Но Рио все же выиграла это сражение, и во многом благодаря выступлению в суде Маргарет, которое по сути и решило исход дела.

Это был один из самых скандальных процессов последнего времени, во всяком случае, если судить по тому резонансу, который он вызвал в обществе. Парадоксально, но этот скандал сделал Рио прекрасную рекламу — у нее не стало отбоя от предложений сниматься в кино. Каждый продюсер непременно хотел заполучить ее в свой фильм. Работа снова захлестнула ее, не оставляя пи времени, ни желания оглядываться назад…

И вот теперь Рио, популярная звезда экрана прибыла в Лондон с никому не ведомой здесь, но совершенно определенной целью. В перекрестке ее прицела был Анжело Бассалино.

11

Хотя Дюк и Боско Сэм были старыми друзьями (они сидели в школе за одной партой), последний и слышать не хотел ни о какой-либо отсрочке и настаивал на том, чтобы Дюк вернул ему долг, Да к тому же с процентами. Денег же у Дюка в Данный момент просто не было.

Он целыми днями бесцельно слонялся по Нью-Йорку. Жил он по-прежнему в квартире, которую он снял еще вместе с Маргарет.

— Черт побери, Дюк, да встряхнись же ты наконец, нам нужно ведь что-то делать! — не отставал от него его менеджер.

— Отмени все, что запланировано, — отмахивался Дюк, — ты же видишь, что мне нужно хоть немного времени, чтобы прийти в себя, у меня сейчас голова кругом идет, ни черта не соображаю!

Менеджеру действительно пришлось отменять многие контракты, среди которых были и турне по Европе, и ряд записей пластинок, причем некоторые из контрагентов пригрозили Дюку судом.

Последнее время Дюк не заработал ни цента, а гонорар, который он получил от прежних записей, целиком перекочевал в карман его первой жены, иначе говоря, к его «бывшим детям», которых Дюк так называл потому, что по настоянию жены и решению суда ему запрещалось навещать детей.

Дюк позвонил Сэму.

— Слушай, нам нужно встретиться!

— Верни сначала мои деньги! — ответил тот, добавив покровительственным тоном. — Если бы это был не ты, Дюк…

— Давай встретимся! — настаивал Дюк. — У меня есть для тебя дельное предложение, думаю, оно тебе понравится.

— О’кей, о’кей, нам, неграм, нужно держаться вместе!

Они встретились у входа в зоопарк. Боско Сэм: не любил встречаться в укромных уголках, такое уж было у него правило. Все его важные встречи происходили в людных местах.

— Здесь нам ни минуты не дадут поговорить спокойно, — озираясь с опаской вокруг, проворчал Дюк. Однако стояло холодное октябрьское утро, и Центральный зоопарк был в этот час почти безлюден.

— Да, неуютное местечко, — согласился Боско Сэм, — но оно, пожалуй, сейчас единственное, где еще можно без помех обсудить наши дела.

— Слушай, — начал Дюк, когда они стали прохаживаться взад-вперед вдоль клеток с обезьянами. — Ты, я слышал, хочешь состыковаться с Краунами, и я знаю, что вы обо всем договорились. Насколько мне известно, речь идет о том, чтобы взять за горло Фрэнка Бассалино, не так ли? Ну что ж, давно пора ему рога обломать! А что если я проверну за вас это дело? Возьму на себя Фрэнка, его братьев, Энцио, всю эту банду?

— Ты? — изумился Боско Сэм и рассмеялся.